Занимательная геометрия
Шрифт:
Действительно, об этом он, привыкший передвигаться на четырех колесах, в комфортном тепле, как-то не подумал. Не нашел, что ответить.
— Только вот, непоследовательны оказались: мне из дома не выйти, без ключей. Которые мне никто не оставил. Или нужно было уйти, не закрывая дверь, чтобы вас еще и обокрали?
Ощущение полного идиотизма. Даже сейчас она его сделала. Хотелось ответить что-нибудь гадкое, что последнее слово оставить за собой. Но в голову не пришло ничего умнее:
— Ну, так попросила бы ключи у Петровны… А потом отдала…
— Как-то не подумала. — Неожиданно сменив гнев на милость,
— Куда? — Рык получился грозным. Он честно не хотел так рычать. Но вышло…
— В гости. К Лидии Петровне.
— Зачем?
— Господи! Да что ж, я теперь должна за каждый свой шаг отчитываться? Что ни сделаю — все не так. Я хочу к ней в гости. Будем пить чай и сплетничать. Про вас. Теперь довольны?!!
— Доволен. Извини за тон.
Молчание. Удивленно — надменный изгиб брови, в глазах — недоверчивое ожидание:
— Хорошо. Извиняю. Честно говоря, с соседкой вышло не очень хорошо…
— А что случилось? — Ему надоело стоять в дверях, начал раздеваться. Скинул ботинки и куртку, прошел вслед за девушкой в ванную. Помыть руки. Ничего лишнего, никаких провокаций.
Вика, похоже, расслабилась от спокойного тона (вообще, похоже, что зла подолгу не держала, отходила быстро, как будто переключатель срабатывал). Она встала рядом, наблюдая, как мужчина моет руки, ополаскивает лицо, вытирается:
— Мне кажется, она приняла меня за кого-то другого… Сначала растерялась (я, если честно, тоже подпрыгнула, когда она вошла), а потом обрадовалась чему-то… Взялась нахваливать вас, будто сватала… Даже слова не дала сказать, что я просто временно живу, и вообще — подчиненная, и мне никакого дела до вашей жизни нет…
— Ммм… И что же такого интересного она успела рассказать?
— Да я, честно говоря, не очень и слушала… Не люблю чужое белье ворошить…
Он почувствовал, что Вика задержала взгляд где-то в районе верхней пуговицы рубашки… Резко отвела, смутилась, затараторила, теряя мысль:
— Вы же никуда не собираетесь? Я тогда схожу, навещу её… Женщина одинокая, и так меня ждет… Несколько раз заглядывала сегодня… Там отбивные в холодильнике, гарнир тоже… Даже киселя наварили… Я тогда пойду? Потом домою. Все равно, не стоит сейчас мешать…
Денис потерялся от резкой смены интонаций, поэтому только махнул головой, соглашаясь со всем… И догадался посмотреть в зеркало, лишь когда Вика скрылась за дверью спальни.
— Черт! — Видок у него был откровенно… кобелиный. Небритая щетина, измятый воротник рубашки — досадные мелочи по сравнению с пятнами, алевшими на шее, у основания кадыка. Странное ощущение, что влип. Словно к жене от любовницы явился…
И все бы ничего, если не вспоминать о том, что жене давно уже глубоко фиолетово на все его похождения, а Вика ему никто. И не должно быть совестно. Но этот её взгляд смущенный, как будто не ему, а девушке должно быть стыдно за пятна засосов… Ненормально действует стажерка на психику, вот к какому выводу пришел Денис. С этим нужно было что-то делать. Знать бы — что?
Пока он рассматривал себя и пытался хоть немного скрасить следы легкого поведения (скинул рубашку, натянул водолазку с высоким воротником… даже усмехнулся — в кои-то веки такой чешуей занимается), а потом раздумывал —
— Денис Игоревич, я ушла. Вы же дома будете? — Подчеркнуто официально, сухо, а сама смотрит в сторону, не на него…
— Угу. Ты надолго? — Пытаясь поймать её взгляд, а там найти… что? Интерес, прощение, что-то неуловимое? Как дурак, в общем-то, начал в глаза заглядывать…
— Не знаю, как получится… Ей, похоже, очень поговорить хочется…
— О чем? Вот любопытно даже: какие могут быть общие темы у тебя со старухой? Будете обсуждать пенсию, или какая нынче молодежь пошла?
— Да какая разница… Я, как подумаю, что лет через десять и моя мама так же будет сидеть в четырех стенах и болтать с телевизором… Может, и к ней кто-нибудь в гости придет, послушает про её горести… — Вика подняла глаза, в которых плескалась жалость, неприкрытая. Хорошо — не на него направленная. Снова что-то больно укололо: вспомнил про своих родителей. Но те живут вдвоём, да еще и внук с невесткой под боком. Не скучают, наверняка. Почти успокоился.
— А что же ты сама? Будешь нерадивой дочкой? Забудешь про своих?
— Я уже такая. Нам с ней очень сложно. Никак не можем друг друга понять. Не могу её молча слушать, спорю, потом ругаемся. Только изредка и по телефону можем нормально поговорить. А потом я мучаюсь…
Дэн как будто выдохнул: значит, не святая, тоже есть грехи. А то уж совсем неудобно и рядом стоять, с этим светлым ангелом во плоти, да только без крыльев…
— А с Петровной, думаешь, получится?
— Думаю, да. Мне в её жизнь совершенно незачем вмешиваться. Посижу, попью чаю, и уйду. А человек расслабится.
Или, все-таки, кандидат в великомученики? Грехи так свои отмаливает? Он решил, что лучше плюнуть на эти её заморочки, и лишний раз не париться.
— Ладно, иди уже. Вернешься — позвони, открою. А хочешь — держи ключи. Как тебе удобнее..
— Спасибо. Я лучше с ключами, чтоб вас не беспокоить, когда вернусь.
— Телефон возьми, вдруг, понадобится срочно выехать…
Куда и зачем понадобится — и сам не знал. Но с телефоном лучше. Хоть видимость контроля…
Проводил до двери, проверил, чтобы зашла в квартиру к соседке (та что-то пыталась ему сказать, невразумительно — приветственное), и только потом защелкнул замок. Хотел, по привычке, и на второй закрыться, но вспомнил, что у Вики ключи, и этот она снаружи сама не откроет. Решил: пусть почувствует себя самостоятельной и независимой, попадет в квартиру своими силами, без звонка. Хотя и летала поблизости вредная идея — заставить помучиться, чтобы все равно пришлось звонить и ждать его помощи… Хватило ума, не стал заниматься глупостями.
Несколько часов ожидания пролетели, будто один миг. Дэн всегда имел средство, чтобы успокоиться и обо всем забыть — работа. В отчеты и письма ушел с головой. Желудок уже несколько раз требовал внимания и ужина, однако, его хозяин предпочел дождаться гостью, в одиночестве есть совершенно не хотелось. Так же, как и думать о том, как он собирается жить, когда Вика съедет. На худой конец, отработает здесь положенное время и вернется домой.
Ближе к семи вечера организм уже откровенно возмущался, а Дэн все чаще поглядывал на часы. Вика не торопилась. Он немного помялся, с грустью поглядывая на телефон, а потом не выдержал.