Заноза для хирурга
Шрифт:
– Коллеги, подождите минуту, – голос Никиты отчётливо слышен поверх шума, который тут же затихает. – У меня есть ещё одно… за неимением более подходящего слова скажу «объявление». Мне нужно сделать кое-что, – запускает руку в волосы, потом засовывает в карман.
Я свожу брови к переносице. Он нервничает. Что случилось?
– Анна Николаевна, можно попросить вас подойти сюда? – находит меня взглядом.
Хмурюсь и, выбравшись из своего уголка, подхожу к Никите.
– В чём дело? – спрашиваю
– Анна Николаевна, я кое-что понял вчера. Я не с того начал…
А потом я вижу, как ведущий хирург и заведующий отделением опускается передо мной на колени. На оба колена!
Зал, в котором проходят утренние конференции, наполняется вскриками и набирающим силу гудением голосов. Но я не могу разобрать звуки. Расширенными глазами смотрю на мужчину, а он не отрывает взгляда от меня.
– Аннушка… Я люблю тебя. Никого и никогда так не любил. Я хочу делать тебя счастливой каждую минуту твоей жизни, и ты сделаешь счастливым меня, если согласишься… стать моей женой.
В протянутой ко мне слегка подрагивающей руке открытая тёмно-синяя коробочка, в которой сверкает небольшим прозрачным камнем очень простое, но элегантное кольцо.
У меня слабеют колени. Перевожу взгляд с кольца на Никиту. В глазах надежда пополам с явными опасениями.
– Какой же ты… – говорю тихо и улыбаюсь.
– Выйдешь за меня замуж? – спрашивает так же тихо.
Горло перехватывает, и я киваю. От коллег с разных сторон раздаётся весёлый свист, потом аплодисменты, и мне становится смешно. Никита надевает кольцо на мой палец и поднимается, улыбаясь.
– Люблю тебя, – шепчет мне на ухо, легко целует и оборачивается к толпе, – всем спасибо, коллеги. Работаем.
– На свадьбу хоть позовите, – слышится чей-то голос, и все смеются.
Пока врачи расходятся из конференц-зала, активно обсуждая внезапное предложение, мы стоим на том же месте, у первого ряда стульев. Я рассматриваю кольцо. Красивое, вот только…
– Я же не могу носить украшения с камнями на руках, когда на работе, – улыбаюсь, поднимая глаза на своего будущего мужа.
– Я это предусмотрел, – он достаёт из кармана тонкую цепочку. – Можешь цеплять его сюда.
Помогает надеть кольцо, как кулон, застёгивает на шее замочек. Бриллиант прячется у меня в ложбинке на груди.
– Этот вариант мне даже больше нравится, – Никита хитро улыбается и, быстро наклонившись, прижимается губами к краю выреза на рубашке.
– А ну прекрати! – я вспыхиваю.
– Ты теперь моя невеста, имею полное право, – он прижимает меня к себе, утыкается в волосы, глубоко вдыхает. – Ну что, пойдём, обход обойдём и будем «будить» Германа Эдуардовича?
История о том, что заведующий сделал мне предложение, уже разнеслась по всему отделению. Не сомневаюсь, что и вся больница гудит.
После обхода я сижу в реанимации возле кровати Соболевского, временно отпустив медсестру, которая при нём была. Вообще-то, рабочий день никто не отменял, но Никита сказал, что подстрахует, и дал мне пару свободных часов. Очень надеюсь, что Герман проснётся именно сейчас, когда я здесь, рядом с ним. Мне столько надо ему рассказать!
Поглаживая его руку, задумываюсь о том, как много всего произошло с момента нашего знакомства. А ведь он стал мне отцом за это время – отцом, которого у меня никогда не было. Человеком более близким, чем даже мама… Хотя как раз она никогда и не стремилась к тому, чтобы узнать меня получше.
Смаргиваю с ресниц крупные солёные капли. Что-то я совсем расклеилась. Или это просто перестройка организма из-за беременности? И в этот момент чувствую, как шевелятся пальцы под моей кистью.
– Аннушка… дочка? – еле слышный, такой родной голос и это обращение выбивают у меня последнюю опору из-под ног.
– Папа, – всхлипываю, как маленькая, прижавшись к его руке, даже не вытираю слёзы, которые хлынули потоком.
– Ну что ты, дочка, – он говорит тихо, с трудом, – не надо, не плачь. Всё ведь хорошо.
– Я чуть с ума не сошла! А если бы с тобой…
– Ничего, ничего, – медленно высвобождает руку, поглаживает меня по голове.
– Помолчи, не надо говорить много, – переживаю за него, но Герман, не слушая, продолжает:
– Моя Аннушка там подождёт. Я ведь тебя ещё замуж не выдал.
– Откуда ты знаешь?! – смотрю на него удивлённо, шмыгая носом.
– Что знаю?
– Что Никита мне предложение сделал? – шарю на груди, достаю кольцо, показываю.
– Быстро он, – Герман закрывает глаза, слабо улыбается. – Тем более мне стоит задержаться. Мужу твоему будущему хвост ещё не накрутил как следует, превентивно, так сказать.
– Не надо ему ничего крутить, – смеюсь сквозь слёзы. – Он уже осознал и проникся.
– Не защищай этого балбеса, не защищай, – он так и лежит с закрытыми глазами.
– Отдыхай, пап, – поправляю на нём одеяло. – Я тут буду, рядом.
Успею ещё сказать, что «этот балбес» ему жизнь спас. Попозже.
Спустя полчаса оставляю Германа на попечение вернувшейся медсестры. Круглосуточный пост с него пока не сняли, так что будет под наблюдением. А сама иду к Никите. Обещания нужно выполнять, особенно те, которые даёшь себе. Так что пришло время рассказать ему про ребёнка.
Распахиваю дверь в кабинет и чуть не спотыкаюсь на пороге, видя внутри… Маргариту!