Заноза
Шрифт:
— Понял.
— Тогда приступай, если понял. Я здесь дела закончил, ухожу. Подожди здесь минут десять, потом можешь идти. И помни — никто не должен ничего знать!
— Мастер, да все и так всё…
— Ты понял меня? — слегка повысил голос офицер, что вполне хватило Кросту, чтобы заткнуться. — Может и знают, а может и нет. Это уже давно стало традицией. А традиция во Флоте — вещь незыблемая. Все чинно и благопристойно, все в рамках, да и не стоит давать "черным" повод для внеочередной проверки. Всё! У тебя десять дней, потом здесь появится сменщик Сонника. Я ушел.
Офицер
Окинув взглядом исчезающую машинерию лейтенант вышел, а Крост остался выжидать положенный десяток минут, продумывая свои дальнейшие действия.
40
Мир в широко открытых глазах сержанта, потерявший внятные очертания и превратившийся в одно яркое пятно, играющее всеми цветами радуги, скачком сжался в ослепительную точку, и так же скачком расширился обратно. Для Кота это оказалось уже слишком, ноги подломились и он упал на колени, ошалело мотая головой и еле сдерживая рвотные позывы.
— Бэ… Бе… — держался он, сгибаясь все сильнее, — Б… ар-x — xxx…
Наконец радужные точки перестали мельтешить под судорожно зажмуренными веками, а дезориентированный организм перестал пытаться освободить желудок от остатков пищи. Сержант, наконец, немного пришел в себя и смог осознанно оглядеться.
Находился он в каком-то едва освещенном помещении. Никакого "оммоорн" слышно больше не было, да и люди в балахонах куда-то запропали.
Утвердившись на еще подрагивающих ногах, Кот завертел головой. Достаточно большой круглый зал. Круг под ногами, отличавшийся по цвету от остального напольного покрытия. Перемигивающееся сигнальными огоньками оборудование вдоль стен. Несколько вышедших из спящего режима голоэкранов…
— Айтерс сти… — произнес мягкий голос, а слегка поплывшее сознание подхватило, переключаясь и переводя остаток фразы, — … завершен.
Свет разгорелся ярче, а в одной из стен, зажужжав и слабо прошипев, прорезалась и ушла в сторону дверь, открывая доступ в какой-то, тоже слабо освещенный, коридор. Из коридора в зал ринулся слабо различимый силуэт.
— Черт, — пробормотал Кот, отступая назад и поднимая руки в защитной стойке.
Прямо на него, поигрывая зажатыми в лапах клинками, надвигался мррзин!
Видно было, что холодное оружие было для этого представителя чужой расы привычно. Вариантов противостоять ему не было. Сохраняя безопасное для себя расстояние сержант отступал, делая назад шаг за шагом, пока не вышел из круга. Мррзин, оскалившись, тоже остановился, так и не шагнув в круг. Присмотревшись, Кот увидел, что на самом деле мохнатый не скалился, а мелко и часто дышал, приоткрывая свою усеянную частоколом зубов пасть. Похоже, нелюдь только что совершил длительный забег!
В свою очередь сержант тоже пользовался возникшей паузой, напрягая и расслабляя мышцы, стараясь привести в норму побывавшее в эдакой переделке тело. Как ни странно, но затормаживающая одурь от вколотых ему химикатов полностью прошла! Кот каким-то внутренним чутьем понял, что в нынешнем состоянии он достиг своего пика, и дальше разгонять избитое тело не имеет смысла. Если что-то и предпринимать, то именно сейчас!
Мррзин, тоже успевший отдышаться, вцепился глазами в замершего напротив него человека. Клинки в его лапах запорхали бабочками, недвусмысленно показывая, что ситуацию он контролирует.
В этот момент раздался топот множества ног… или, скорее лап, потому что в помещение ворвалась целая стая мррзинов. Высунув языки, нелюди выстроились полукругом за спиной своего бойца, загораживая выход, а вперед выступил один из них, самый мелкий.
— Покажи себя! — резко бросил он на общем.
Мррзин, прибежавший первым, остановил вращение клинков и… бросил один из них сержанту. Не ожидавший этого Кот уклонился и клинок упал, задребезжав по покрытию пола, что вызвало неодобрительное ворчание кошаков.
— Покажи себя! — указывая лапой на отлетевший клинок снова произнес мррзин.
Их боец угрожающе махнул стальной полосой.
Выбора не было. Прищурившись, Кот подобрал отлетевшее оружие и несколько раз взмахнул перед собой. Тело повиновалось неуклюже. Навыков работы с холодным оружием у него не было. Явно усмехнувшись мррзин медленно пошел вперед, крутя свое оружие, а выстроившиеся позади него соплеменники стали что-то напевать, притоптывая лапами в такт словам. Странно, но некоторые слова показались знакомыми. Кот прислушался.
— Упражнение! Один! Упражнение! Один! — напевали мррзины, пока их боец шел вперед, медленно помахивая отточенной полоской стали.
Стоило сержанту скрестить с ним свой клинок, как слова "песни" изменились.
— Слева! Сверху! Справа! Снизу! — стали напевать они, ритмично притопывая в такт словам.
Их боец наносил удары словно по подсказке, действуя в полном соответствии со словами соплеменников. Единственно, что для Кота "лево" было "право", и наоборот. Приноровившись, он успешно отбивал, отводил или уклонялся от ударов, заранее зная, откуда они будут нанесены. Возникло чувство, что связки были знакомы… но тело, не привыкшее к таким движениям, реагировало с трудом. Противник же будто и не замечал контратак сержанта, с легкостью уходя от неуверенных ударов.
Вдруг мррзин, постоянно заставлявший сержанта отступать, сам рывком отскочил назад и замысловато прокрутил клинок.
— Номер! Два! Номер! Два! — сразу же изменили речёвку остальные, после чего боец снова пошел вперед. — Слева! Снизу! Слева! Верх!..
Мастерство мррзина поражало. Он словно танцевал вокруг сержанта, одновременно не давая тому ни прорваться к выходу, ни даже просто выбраться из некоего, отведенного для боя, пространства.
Темп "песни" все увеличивался, связки ударов шли одна за другой. Кот продержался аж до "Номер! Семь!", после чего мышцы и сухожилия сержанта просто не выдержали хитрого финта и клинок противника молнией устремился к открывшемуся плечу…