Занзибар. Сборник рассказов
Шрифт:
– Вы, Марина Андреевна, – спокойно сказал на все эти откровения Михаил, – раньше времени не загоняйте себя в угол. Не заглядывайте так далеко. Делайте шаг, и этого будет всегда достаточно. Слишком много неизвестных в этом уравнении.
Марина не особенно поняла этого его философского замечания. В голове и без того всё перепуталось и стояло вверх дном. Но сам факт того, что Михаил оставался спокойным и говорил с уверенностью, немного успокоил её.
– Я вас, Михаил, попрошу, пока меня здесь не будет, оставаться особенно внимательным к Кириллу с Артёмом.
– Это само собой. Можете на меня положиться. Уверяю вас, всё будет хорошо.
Михаил сказал это так, будто единственно он и регулировал всю эту складывающуюся ситуацию. Марине показалось, что прозвучала не просто дежурная фраза, какими обычно успокаивают растерянного собеседника, а абсолютное знание того, что именно так и будет – ХОРОШО.
Женщина с удивлением посмотрела на Михаила. Он не изменился в лице и не обернулся. Его профиль словно был высечен рукой гениального скульптора в черновую, и от этой незавершённости казался особенно великолепным. Нет. Они точно где-то встречались раньше. Может быть, в прошлой жизни?
Марина поёжилась от одолевших её смешанных чувств, блуждавших где-то между страхом и верой в лучший исход.
Они подъехали к аэропорту. Михаил достал из багажника небольшую сумку на колёсиках и проводил Марину до самого терминала. Она не удержалась и перед тем, как проститься, поцеловала его в щёку. Как бы хотелось ей, чтобы они полетели сейчас вместе. Если бы не дети, то она наверняка попросила бы его об этом. И знала, что он не смог бы ей отказать. Но Кириллу и Артёму Михаил сейчас был нужнее.
***
«Сомерсет Хауз» встретил её утренней прохладой и ясным небом. Марина заблаговременно созвонилась с Рафаэлем, чтобы тот пораньше прибыл в пансионат и встретил её возле отцовской виллы. Когда она подходила к дому с небольшим бассейном во дворе и с тремя пальмами, низкорослыми и неприлично толстыми в комле, доктор её уже ожидал.
Они поздоровались и прошли в дом.
Отец лежал в кровати, обставленной по бокам и в изголовье медицинским оборудованием. В комнате суетилась молоденькая медсестра-сиделка. Когда вошли Рафаэль с Мариной, она удалилась.
Отец за прошедшие с последней встречи несколько месяцев изменился до неузнаваемости – очень исхудал, кожа на лице сделалась иссиня-серой, и только глаза продолжали оставаться живыми.
Увидев Марину, он попытался улыбнуться, но эта попытка получилась больше похожей на сожаление.
– Я вас оставлю, – тихо произнёс Рафаэль.
– Хорошо, – кивнула Марина.
Оказавшись наедине с отцом, Марина подвинула поближе к кровати стул и села.
Андрей Семёнович нажал кнопку на пульте – зажужжал механизм, и изголовье немного приподнялось, так что они теперь могли смотреть друг на друга на одной высоте.
– Не вовремя я тебя оставляю, – сказал отец.
Марина ничего не ответила, понимая, что нет смысла говорить сейчас какие-то нелепые фразы о том, что, может, оно всё как-то и образуется. Она знала, что не образуется. Знал это и отец. И доктор.
– Ты позвонила Липину?
Марина вздрогнула.
– Да. Он теперь работает у нас.
– Это хорошо. В кои-то веки послушала своего отца.
– Только объясни, отец, почему именно он? И именно теперь? Что вас, вообще, связывает?
– Прошлое, дочь. Твоё прошлое.
– Я не понимаю.
– Я полагал, – положив холодную ладонь на руку Марины, отец пристально на неё посмотрел: – Я полагал, что сердце тебе подскажет.
В первую секунду Марине захотелось отдёрнуть руку. Даже к такому маленькому намёку на нежные чувства со стороны отца она не привыкла.
– Я всё равно не понимаю, – повторила Марина.
– Не узнала, – отец слегка покачал головой. – Это же Константин.
И в голове у Марины словно бы что-то взорвалось. Так вот оно что! Вот почему это лицо и эти манеры Михаила казались ей такими знакомыми! Но как? Как такое могло быть?! Они похоронили Константина много лет тому назад. Может, отец бредит?
Марина вперилась в него глазами, пытаясь уловить хоть что-нибудь неестественное в его взгляде. Но он совсем не был похож на умалишённого – смотрел ясно и с полным пониманием происходящего.
– Понимаю, – промолвил он, – в это трудно поверить. Я тоже не поверил, когда он появился здесь у меня. Он полагал, что за покушением на его жизнь стою именно я. Ты, я думаю, тоже была в этом уверена, хотя никогда прямо не высказывала мне это в лицо. Но я не такой монстр, каким ты меня всегда представляла.
– Папа…
– Подожди. Я полагаю, что теперь ты догадываешься, кто стоит за тем преступлением?
– Виктор?
– Именно. Это моя ошибка. Самая большая в жизни ошибка. Мне не хотелось в это никогда верить. Я гнал от себя такие мысли. Уверял себя в том, что тогда произошёл самый банальный несчастный случай. Стечение обстоятельств. Тогда я цинично решил этим стечением воспользоваться. Ведь Кирилл и Артём – это дети Константина? Так?
– Да, так.
– Ты всегда знала об этом?
– Нет. Виктор сделал ДНК-тест.
– Мерзавец! – воскликнул отец.
На мониторе за его головой замигала красная точка.
В комнату тут же вбежала медсестра. Подошла к Андрею Семёновичу.
– Всё хорошо, Лола, – сказал отец по-английски. – Не беспокойся. Дай нам ещё минутку.
Девушка чуть нахмурилась, кивнула головой и снова вышла.
– Я переоформил, – продолжил отец, – контрольный пакет на Артёма с Кириллом. До их совершеннолетия ты назначена владельцем акций. Без права передачи третьим лицам, в том числе и супругу.