Запад глазами монастырей
Шрифт:
— Что же вы тогда распевали в монастыре?
— Я верил учителям.
— Теперь ты понял, что означает музыка в монастыре? Да.
— Белый шум выгоднее. Я меняю свои состояния эмоций, психики, физиологии, и одновременно меняется звучание. Если я настраиваю белый шум на ум, то слышу речи. Этими речами я управляю так, что согласно состояниям психики будет соответствующий смысл. Поэтому мне известны разрушительные и созидательные смыслы в словах.
— А я думал, что Вы имеете практику общения с людьми, которые
— Так понадобилось бы много времени. Например, если ввести себя в отрицание, то чётко последуют речи людей Запада и их теории. Остаётся только задать тему.
— Зачем тогда Вам идти на Запад?
— Чтобы совершить Хираньягарбху с умом западных людей. Их ум — это реальная материнская почва. Сама в себе она не родит новое и молодое, как мать, без отцовского осеменения не способна родить сама.
— Заранее Вам известны свойства ума людей Запада?
— Да. Мужчина узнаёт женщину, хотя никогда не был женщиной. Теперь я практикую искусство Запада на белом шуме. Я нахожу переливы музыки в шуме реки согласно созидательным движениям переживаний. Одновременно я отслеживаю старение этой музыки. Как человек бывает юным и старым, музыка тоже стареет. Это опасно для молодёжи. Стареющая музыка угнетает процессы раскрытия и роста. Даже, слушая музыку, можно в молодом возрасте стать по характеру старичком, или старушкой. Думаю, что люди Запада этого не знают. Они не наблюдательны.
— Чем различается раскрывающая, то есть молодая музыка от закрывающей, то есть старящей организм?
— Рассказывать музыку, точно так же, как петь танец. Сказать об этом можно только тренируя состояния психики одновременно с звучанием. Музыка Запада вся состоит из двенадцати звуков. Играет ли оркестр, отдельный инструмент, сложная ли композиция или простенькая — все они состоят из набора двенадцати звуков.
— Не густо.
— Ты уже судья?! Этого и достаточно, и необходимо западным людям.
— Наверное, именно двенадцать звуков не случайно.
— Это так. Если добавить ещё несколько звуков, то такую музыку никто не только не сыграет, но и не воспримет. Я пробовал.
— На белом шуме? Да.
— Что представляет такая музыка?
— Она доступна только сложной физиологии.
— А если через неё тренировать людей Запада?
— Не получится.
— Почему.
— Их слух будет совершать адаптацию звуков. Слушающий будет уверен, что инструмент несколько расстроен.
— Не так ли происходит с умом?
— Ты догадливый.
— Каждый человек, слушающий другого, адаптирует смысл его слов для себя. Поэтому они довольны друг другом, хотя имеют разное основание.
— Разве они говорят не на одну тему?
— Тема одна, но цели и жизненный опыт разный. Потом, когда разрыв окажется ощутимым, будут спорить.
— То есть подгонять под себя?
— Корректировать на себя. В словах «подгонять под себя» звучит отрицание.
— А разве спор — это не отрицание одним другого?
— Найди в споре созидательность. Можно сказать, что один и другой беспокоятся о взаимном понимании.
— Тогда будет не спор, а мирный диалог.
— Тебе, У Сян, виднее. Я ведь не жил в мире отрицаний. Иначе мне не доступны были бы чудеса. Поэтому я обречён во всём чувствовать созидательность.
— И в отрицании?!
— Да.
— Как это? Отрицание — оно и есть отрицание.
— Думай, монах.
— Такое мне не по уму.
— А ты исходи из процессов раскрытия и закрытия. Не будет Ян-состояний, если нет Инь. И наоборот.
— Инь закрывает. Полный Инь — это смерть. Ян раскрывает. Полный Ян…
— Это тоже смерть.
— Как это?
— В мире смертных есть только один путь: от рождения к смерти. Он характеризуется преимуществом Ян-процессов у молодых и перевесом Инь-процессов у старых. Теперь представь себе обратный процесс.
— От старости к молодости?! Разве это дано человеку?
— Вспомни о Малой Смерти. Хотя ты её не практиковал, но, наверное, слышал о ней.
— Малой Смертью практикуется полный Инь?
— Это общие фразы. Вспомни о медленном старении обыденных людей. Почему они старятся?
— Так заложено природой человека.
— Это не ответ для просвещённого монаха.
— Есть механизм старения.
— В чём ты его наблюдаешь?
— Не могу сообразить.
— Не потому, что ты не способен думать. Это из-за отсутствия практики. Ты не умеешь создать «Радужное Тело», то есть, перейти полностью в свет.
— Тогда подскажите, преподобный.
— Мог бы и сам догадаться, что я потерял при этом форму.
— Значит, есть принципы формирования, и есть принципы снятия формы.
— Вот это уже не плохо.
— Тогда получится, что старение — это наращивание принципов формирования.
— Именно так, любезный монах.
— Омолаживать себя, означает развить принципы снятия формы.
— Это так. Теперь вспомни юношей. Для меры они развиваются. Но они при этом формируются.
— Следовательно, есть такое равновесие, когда снимающие форму принципы опережают.
— Это для бессмертных.
— Хорошо, хорошо… Попробую начать с обыденных лю дей. Они практикуют принципы формирования и тем самым старят себя.
— Верно говоришь. Но не хватает ещё понятия внутреннего мира и внешнего, которыми живут смертные.
— Да, я и забыл, что, вырастая, человек снимает внутреннюю потенцию, но создаёт форму во внешнем теле.
— Плохо сказано.
— Зерно имеет форму. Но во внешнем теле есть только потенция дхарм зерна. Затем начинается разрушаться внутренняя форма, и взамен этого, создаётся внешняя форма человека. Дхармы внешнего тела…