Западня глобализации: атака на процветание и демократию

Перед Вами, дорогой читатель, необычная книга. Ее живой язык, яркие сравнения, заинтересованный разговор авторов о животрепещущих проблемах установленного в мире экономического порядка не оставят Вас равнодушным. В изложении наиболее острых проблем современного мирового рынка авторы поднимаются до уровня глобальных обобщений. Авторы показывают современный мир как бы с невидимой стороны, раскрывая его жесткую экономическую реальность, не оставляющую розовых иллюзий относительно свободной конкуренции, свободы и равенства для всех. Это мир промышленно-финансовой элиты, которая сегодня управляет мировым экономическим порядком. И не случайно авторы называют его глобальной западней для всей современной постиндустриальной цивилизации.

В серии документов, подготовленных ООН, «Повестка для XXI века», получивших всеобщее признание на международных встречах высшего уровня, приводится мысль о том, что современный мир со всеми его

социально-хозяйственными системами и укладами находится в глубоком общецивилизационном кризисе, чреватом эколого-экономической и социальной катастрофами.

Под эгидой ООН за последние десятилетия разработана разносторонняя концепция устойчивого развития общества и экономики, в которой решительный крен был сделан на гуманизацию социально-экономической жизни общества, обеспечение действенного контроля над эффективностью использования природно-ресурсного потенциала Земли в интересах всего населения планеты, соблюдение прав и свобод граждан, социальную защиту населения на путях более равномерного распределения доходов и капиталов и т.д. По своей сути, это концепция третьего пути социально-экономического развития, свободная от различного рода идеологизмов и политико-экономических штампов. Концепция, опирающаяся на социальное творчество и общественную консолидацию, на неукоснительное соблюдение демократических свобод и выполнение обязательств власти перед народом. Важнейшими из этих обязательств являются: недопущение снижения жизненного уровня народа и ухудшения экологической среды обитания человека в результате реформ или любых других преобразований, соблюдение всего свода установленных Законом социальных гарантий и нормативов. Несоблюдение социально гарантированного уровня заработной платы, пенсий и других социальных выплат населению, а тем более несвоевременная их выплата должны рассматриваться как величайший грех, как тяжкое уголовное преступление.

Притягательный образ третьего пути находит все большее число сторонников среди ученых, специалистов, общественных и политических деятелей разных стран мира. Но многие из них задумываются над экономической моделью этого третьего пути.

Вряд ли в качестве такой модели может быть принята та экономическая система, которая сложилась в процессе интеграции стран в крупнейшие экономические союзы и блоки. Жизнь обнаруживает глубокие противоречия между ними и всем остальным миром. Именно этим проблемам авторы и уделяют первостепенное внимание. Одна из них является центральной. Это проблема занятости.

С одной стороны, современное индустриально-информационное общество является обществом безграничных возможностей, обеспечивающим высочайшую производительность труда, создающим все необходимые условия для технического переоснащения производства на базе новейших технологий, развития современных быстродействующих систем коммуникаций и средств связи, накопления и распространения научной, технической и иной важной для жизнедеятельности людей информации. Все это сближает страны, создает все необходимые предпосылки для обеспечения устойчивого функционирования информационных сетей и интеграции в мировую рыночную систему.

С другой стороны, для эффективного функционирования этой системы, как обоснованно отмечают авторы, достаточно 20% наиболее квалифицированных работников, ученых и специалистов планеты. Сегодня они в подавляющей своей части уже интегрированы странами золотого миллиарда. А как быть с 80% населения остальных стран мира, куда, естественно, попадает и Россия? Ответа на этот вопрос архитекторы современной информационной модели общества не дают. По-видимому, речь, в лучшем случае, может идти лишь об оказании благотворительной помощи отсталым странам со стороны стран золотого миллиарда. А эта помощь, как показывает жизнь, ставится в прямую зависимость от лояльности ее получателей по отношению к установленному Западом миропорядку.

Вряд ли народы мира согласятся с отведенной им ролью. Политика социальной деградации, оттеснения большей части трудоспособного населения на периферию мировой цивилизации заведомо обречена на провал. Она будет выступать мощным очагом возникновения все новых социальных конфликтов, региональных столкновений и локальных войн, которые при достижении определенной критической массы могут превратиться в глобальное противостояние между странами и народами мира. На эту сторону дела, как мне представляется, следует обратить особое внимание.

Хорошо, например, известно, что для обеспечения внутренней самодостаточности в продовольствии при эффективном развитии сельскохозяйственного производства на современном уровне мировых агротехнологий достаточно иметь на селе 7–8 млн. человек. Но тогда, естественно, возникает вопрос — а куда девать остальные 25–30 млн. человек, прямо или косвенно связанных сегодня с сельским хозяйством? Та же проблема 20:80! А возьмите другую, не менее важную сферу — угольную промышленность. Вот уже в течение семи лет мы проводим активную ее реструктуризацию. На это выдавался не один транш Мирового банка. А проблема, между тем, решается крайне медленно. И вся ее суть опять упирается в необходимость обустройства огромного количества новых рабочих мест, освоения новых профессий, перебазирования

огромной армии людей в другие регионы страны и т.д. и т.п. В последнее время эта проблема обострилась с новой, неожиданной для многих, стороны. Обнаружилось, что затянувшаяся «газовая пауза» не в состоянии решить многих проблем внутреннего энергообеспечения страны без дополнительного развития угольной промышленности. Вот как иногда поворачивается суть проблемы. Сначала говорим о необходимости форсированного закрытия большого количества угольных шахт и разрезов, что в определенной мере является оправданным. Но здесь, как всегда, из-за отсутствия народно-хозяйственного подхода мы перешагнули допустимую планку. И вот теперь, вроде бы, и уголь нужен, но ведь и использовать этот уголь на переоборудованных в свое время на газ электростанциях оказывается крайне дорогим и неэффективным делом. И проблема занятости опять встает перед нами с новой силой.

Нельзя не привести здесь и пример с нашей оборонной промышленностью. В середине 90-х годов тогдашний и.о. премьера России Егор Гайдар при посещении г. Комсомольска-на-Амуре высказал свое понимание решения проблемы оборонных отраслей. «Поскольку, — говорил он, — нам теперь не нужно столько оборонных предприятий, постольку мы должны пойти на резкое их сокращение». Это означает, что если сегодня в Комсомольске-на-Амуре 350 тыс. человек, то в этом городе, развитие которого все эти годы было связано с оборонной промышленностью, нужно оставить где-то порядка 35–40 тыс. жителей, т.е. сократить население на порядок. А сколько надо средств, чтобы занять высококвалифицированных работников оборонных предприятий города на других рабочих местах? Их еще надо заново создать, перебазировать в новые производства высвобождаемых работников, нормально их обустроить и т.д. Но ведь ничего подобного и.о. премьера не предложил. Скорее всего, он об этом и не думал.

Вот почему у нас глобальная проблема 20:80 получает столь трагическое развитие.

Огромной важности проблема, которую масштабно раскрывают Г.-П. Мартин и X. Шуманн — это проблема рынков финансовых спекуляций.

Еще в начале нынешнего столетия известным экономистом Парето было обращено внимание на то, что объемы финансовых соглашений намного опережают число реальных товарных сделок. Сегодня разрыв между финансовыми и товарными рынками настолько усилился, что первые теряют непосредственную связь со вторыми. Каждый из них как бы живет своей жизнью. Что из себя представляет современная мировая финансовая система? Это своеобразная перевернутая пирамида. Узкое ее основание — финансы, обслуживающие реальный сектор или поток товарных благ. На их долю сейчас приходится не более 10–12% от общего оборота мировых финансовых ресурсов. Весь остальной денежный капитал находится в свободном плавании, не имеет реального материального наполнения. Это рынок, где деньги делают деньги, то есть рынок игроков в рулетку. [1] Благодаря компьютерным технологиям, обеспечивающим с огромной скоростью передачу огромных массивов финансовой информации из одной точки земного шара в любую другую, локальные финансовые рынки оказались закольцованными в единую глобальную финансовую сеть. Она «наброшена» на все страны мира, что обеспечивает им, по существу, открытый доступ на крупнейшие финансовые рынки старого и нового света и возможность участия международных спекулянтов в миллиардных финансовых сделках в реальном масштабе времени. Финансовый рынок, львиная доля которого является рынком финансовых спекуляций, стал воистину вселенским. Он железным обручем стянул все страны вокруг крупнейших финансовых магнатов стран золотого миллиарда. Это позволяет им ставить те или иные страны на грань финансового краха. Для этого им стоит только осуществить через компьютерную систему переброску капиталов с одного регионального рынка на другой. И нередко получается так, что кризис возникает как раз в тех странах, экономика которых перед этим шла на подъем. Теряется органическая связь между реальной экономикой и ее финансами.

Мировая финансовая система превратилась, по существу, в глобальный спекулятивный конгломерат, функционирующий не в интересах развития национальных экономик, роста промышленного производства и уровня жизни людей, а в интересах укрепления позиций стран золотого миллиарда. Это раковая опухоль на живой ткани мировой экономики. Масштабы ее постоянно разрастаются. Метастазы пронизывают финансовые системы все большего числа стран. Опасность разрастания этой финансовой чумы XX века становится все более очевидной. Если ее не остановить, то, как предсказывают прогрессивные мыслители современности, она может разразиться в глобальный мировой кризис XXI века.