Западня
Шрифт:
Но Ледозвезд не ответил и не обернулся. Он лишь медленно покачал головой и ушел, оставив Криволапа в смятении.
«Что наговорила ему Ежевичинка? Почему она не хочет, чтобы я стал воином?»
Не раздумывая, он сорвался с места и бросился в лагерь.
– Эй!
– воскликнул Ракушечник, высовывая голову из осоки.
– Что-то случилось?
– Ничего!
– прорычал Криволап, вихрем врываясь в палатку целительницы.
Ежевичинка подняла голову от трав, которые раскладывала по кучкам.
– Криволап? Что-то стряслось?
– Ледозвезд сомневается в
– трясясь от бешенства, прошипел Криволап.
– Он не говорит, в чем моя вина, но ссылается на тебя! Что со мной не так, Ежевичинка? Дело в моей сломанной челюсти?
Ежевичинка медленно отряхнула перепачканные пыльцой лапы.
– Нет, Криволап. Твоя челюсть тут совершенно ни при чем.
– Тогда в чем дело? Почему ты говоришь Ледозвезду, что тревожишься обо мне?
Целительница уставилась в землю.
– Я… я тревожусь обо всех оруженосцах, - пробормотала она, не поднимая головы.
– Да что ты?
– скривился Криволап, раздраженно махнув хвостом.
– Правда? Значит, Ледозвезд задает такие вопросы всем, а не только мне? Выходит, он и у Верболапки спрашивает, завидует ли она Лужелапке? Или какие-то другие оруженосцы, кроме меня, должны были столько ждать посвящения в воины? А может быть, Жуконосу тоже говорили, что быть воином - это не только хорошо сражаться и быть отважным? Или это ко мне такое особое отношение?
Ежевичинка молчала.
– В чем дело?
– с тоской спросил Криволап.
– Чем я отличаюсь от остальных? Раньше я был калекой, и вы все считали меня никчемным. Потом я вырос и окреп, но теперь я опять не тот, как надо! А ведь я всегда доверял тебе!
– голос его сорвался, он заморгал. В животе вдруг стало пусто и холодно.
– Я думал, мы с тобой друзья… Что я делаю не так? В чем моя вина? Ты пыталась не пустить меня в битву, но не сказала, почему. Перед нашим путешествием к Лунному камню ты велела мне выслушать волю Звездного племени. Ты сомневаешься во мне? Что, ты считаешь, со мной что-то не так? Но почему ты не скажешь мне этого прямо? Зачем ходишь и нашептываешь Ледозвезду за моей спиной? Разве так делается? Скажи - в чем моя вина! Может быть, ты получила какое-то знамение обо мне?
Он осекся, увидев тень страха, мелькнувшую в глазах целительницы.
– Что?
– прошептал он внезапно охрипшим голосом.
– Что ты видела?
– Ты не понимаешь, - торопливо прошептала Ежевичинка.
– Не поймешь… Ты можешь стать прекрасным воином. Замечательным… - Она замолчала, подыскивая слова.
– Таким… как все Речные коты! Но для этого ты должен идти правильной дорогой!
– А какой я иду?!
– взорвался Криволап. Он не верил своим ушам. Чего они от него хотят? Он тренируется каждый день. И каждую ночь. Его обучает само Звездное племя!
– Ты просто ничего не знаешь!
– со злым отчаянием выпалил он.
– Или ты сама запуталась и путаешь других. Ты пытаешься выжить меня из моего племени, сделать изгоем! Но я все равно стану воином, хочешь ты этого или нет!
Криволап развернулся и бросился прочь из палатки. Он промчался мимо Лужелапки, волочившей на поляну здоровенную рыбу, выбежал из лагеря
Прошла еще одна луна. Дни стали длиннее и теплее. Река наполнилась свежей дичью, и бока Речных котов вновь сыто округлились, а их шерсть приобрела прежнюю густоту и блеск. Теперь по вечерам коты не спешили расходиться по своим палаткам, а подолгу засиживались на поляне, болтая и вылизывая друг друга.
Так было и в этот вечер. Чистозуб притащил жирного карпа к поваленному дереву, возле которого сидели Можжевельник и Светловодная. Наставник Криволапа, громко мурлыча, обнимал свою подругу хвостом за округлившийся живот. Светловодная ожидала котят и уже оставила свои воинские обязанности, перебравшись в пустовавшую до сих пор детскую.
– Ах, в такой вечерок так и хочется погреть косточки на Нагретых камнях, - промурлыкала Трещотка, с тоской поглядев на стену камыша, отгораживавшую лагерь от реки.
– Если хочешь, доедай, а я уже сыт, - пропыхтел Желудь, подталкивая к брату остатки рыбы.
– Я тоже наелся, - ответил Криволап, сыто жмурясь. Как все-таки хорошо сидеть теплым вечером среди своего племени!
Мягкокрылая, аккуратно объедавшая костлявую форель, подняла голову и окликнула вышедшую из палатки Ежевичинку:
– Не хочешь рыбки?
Целительница побежала через поляну, распространяя сильный запах трав.
– Спасибо!
– Она уселась возле Мягкокрылой и покачала головой.
– Ох, кажется, сначала мне нужно вылизать когти от остатков кошачьей мяты!
Криволап зло сощурил глаза.
Ледозвезд лежал возле Туманинки, закрыв глаза. Ни он, ни Ежевичинка больше ни разу не заводили с ним разговор, но Криволап постоянно чувствовал на себе их испытующие взгляды. Он знал, что они ему не доверяют и был исполнен решимости доказать им, как они заблуждаются. Он не знал за собой никакой вины, он был всей душой предан своему племени, а в бою мог показать себя лучше многих соплеменников - так почему же он не должен стать воином?
Вдалеке залаяла собака. С приходом поры Зеленых листьев этот звук стал в Речном племени привычным. Все знали, что собака живет на ферме за лугом, где Двуногие устраивают свои маленькие палатки из растянутых шкур. Судя по всему, собака каким-то образом пронюхала про котов, живших рядом с ее владениями, и ужасно страдала от невозможности попробовать их на зуб.
Криволап пошевелил усами.
– Верболапка и Лужелапка уже вернулись с тренировки?
– Еще нет, - отозвалась Меднохвостка, с тревогой вглядываясь в осоку.
– Ты думаешь, с ними могло что-то случиться?
Ракушечник отшвырнул лапой недоеденного карпа.
– Они тренируются возле буковой рощи!
– Но собака не может далеко отбежать от своего гнезда, - заметил Желудь, садясь.
– Тем более, что с ними там Совокрыл и Заряница, - добавил Чащобник, вместе с Волнорезом уплетавший свежую рыбу под ивой.
– Не о чем волноваться!