Западня
Шрифт:
Она глубоко вздохнула, чтобы снять напряжение.
— Наверное. Где вы будете?
— Вот здесь. — Веццани показал на дверь, которую она не заметила раньше. — Это так близко, что все слышно без специального оборудования. Мы оставим небольшую щель. Вам все понятно? Если нам удастся вытянуть из него признание в убийстве родителей, его будут судить как убийцу. Если нет, ему предъявят обвинение в соучастии в убийстве, но толковому адвокату не составит труда доказать шаткость такого обвинения, и его придется отпустить.
— Понимаю.
Они
Вошел офицер охраны. После краткого обмена приветствиями он отвел всех в соседний закуток, оставив Мэриан наедине с горькими мыслями.
Мэриан повернулась к Полу. Черные глаза опасно блестели. Вот когда она поверила, что справится: ее страх испытать жалость и сострадание оказался напрасным. Ненависть не оставила места ни для чего другого.
— Ты рассчитываешь на сочувствие?
— Нет, конечно. — Лицо Пола перекосилось от душевной боли; он уронил голову на руки и со стоном произнес: — О Мэриан! Не будь такой жестокой! Я понимаю, через что тебе пришлось пройти, но я не убивал Мадлен, и ты это знаешь. Скажи, что ты веришь мне! Подтверди, что я оставил ее живую!
— Откуда мне знать? Особенно тогда — она была без сознания.
— Но теперь-то ты знаешь! — взмолился Пол, и она чуть не растрогалась. Но сразу овладела собой.
— Полицейские говорят, ты ни разу не пожалел о смерти Мадлен. Все что тебя волнует — как выпутаться самому. В конечном счете, если бы ты не привез ее в пещеру…
— Мэриан! Как я могу выражать раскаяние, если я его не чувствую? Посыпать голову пеплом из-за того, что Серджио умертвил Мадлен? Но я все время знал, что он это сделает! Да, я мечтал от нее избавиться. Уж ты-то, кажется, должна понять!
— Понять?! — От такой наглости у нее все смешалось в голове. — Но ведь ты говорил, что любишь ее!
На мгновение ей показалось, будто Пол смутился. Однако он тотчас встряхнул головой, чтобы прояснились мысли.
— Нет, Мэриан, я всегда любил только тебя. Все, что я делал, делалось из любви к тебе.
— Нет! Ты лжешь!
Он протянул к ней руку, но не дождавшись, чтобы она вложила в нее свою, с нежной грустью улыбнулся.
— Я был вынужден так поступить. Это был единственный способ помешать ей разрушить нашу любовь.
— Ну и подлец же ты, Пол! Неужели ты думал, что я поверю хоть одному слову из того потока нечистот, который вылился из твоего рта? Только сейчас я по-настоящему поняла, как мне повезло, что когда-то ты ушел из моей жизни. Я еще могу понять твою попытку взвалить на меня ответственность за гибель Мадлен. Но что у меня совершенно не укладывается в голове и чего я никогда не смогу простить, так это грязь, которой ты облил Мадлен, обвинив ее во всех гнусностях, присущих тебе самому. Я не произнесу ни слова в твою защиту. Если бы это зависело от меня, тебя заточили бы в самое
— Мэриан, выслушай меня! Я понимаю, для тебя это шок. Я забыл, как сильно ты изменилась. Нельзя было обрушивать все это на тебя вот так, сразу. Начнем сначала! Вернемся к истокам, попробуем забыть…
— Я никогда не смогу забыть, Пол! Ни-ког-да! Ты заплатишь за то, что сделал с Мадлен, ты…
— Мэриан, неужели ты собираешься мстить? Вот не думал, что в твоем сердце до сих пор живет обида…
— Наши отношения ни при чем. Это — прошлое. Я давно тебя разлюбила.
— Тогда зачем пришла?
— У нас нет общей жизни, Пол. Я тебя презираю: за то, что ты такой, какой есть, за твою мелкую душонку, а главное — за то зло, которое ты причинил Мадлен. Ненавижу твою изощренную ложь, лицемерие, вопиющую самоуверенность, позволяющую тебе думать, будто ты можешь улизнуть отсюда — ко мне. Не бывать этому! Ты мне омерзителен!
По мере того как Мэриан говорила, выражение лица Пола менялось. Наконец-то до него дошло! Но какие мысли зародились в его хитроумном мозгу — этого Мэриан не знала.
Откинувшись на спинку стула, Пол надменно скривил губы.
— Настоящая речь! Браво, Мэриан! Ты поумнела. Но если твои чувства таковы, зачем же ты явилась?
— Я пришла, потому что знаю: ты убил своих отца и мать.
Голова Пола дернулась, как от удара: лицо покрыла мертвенная бледность. Мэриан даже почудилось, будто он готов наброситься на нее. И вдруг он расхохотался — громко и презрительно.
— Да ну? Как же ты разнюхала?
— Это неважно.
Пол не отрывал от нее глаз; на губах змеилась злобная усмешка. Он поправил волосы, задумчиво почесал подбородок и произнес:
— Ты, дура набитая, маленькая сучка! Я вижу тебя насквозь! Они уговорили тебя вытянуть из меня признание! Отсюда следует вывод: они знают, что я не убивал Мадлен. А тебе очень хочется упрятать меня за решетку, да, Мэриан? Ты настолько ослеплена жаждой мести, что тебе плевать, убил я твою кузину или нет — лишь бы сквитаться за причиненное тебе зло!
— Не мне, а Мадлен.
— Она заслужила.
— Почему?
— Не стоит испытывать на мне твои жалкие потуги психолога-любителя!
— Ты когда-нибудь любил ее?
— Я не способен любить!
— Но все-таки?
— Какое-то время. Приятно сделать из куклы человека.
— Твоя мать тоже была куклой?
Он зарычал:
— Брось это, Мэриан. Номер не пройдет! Чтобы заманить меня в ловушку, требуются не твои куцые мозги! Так что если тебе еще не надоело — ради Бога, продолжай игру.
— Я не играю, Пол, а докапываюсь до истины.
— Это одно и то же. Послушай, почему бы тебе не сказать тем, кто слушает в смежной комнате, чтобы впредь подсылали кого-нибудь повзрослее. Может, у них получится.