Западный ветер - ясная погода
Шрифт:
Этот "пограничный инцидент" привел к важным переменам в Японии.
Хотя внутри Японии столь чувствительное поражение Квантунской армии осталось неизвестным - тут уж постаралась цензура, - но в других странах скрыть войну и поражение не удалось, тем более что уверенные в победе японские пропагандисты умудрились свозить на фронт европейских корреспондентов.
Независимо от того, знал ли о поражении рядовой японец, верхушка японского общества прореагировала на него очень остро. И причиной тому не только само поражение, как события в Европе.
Можно представить шок, поразивший Токио, когда в разгар боев на Халхин-Голе становится известно о подписании Советско-Германского договора о ненападении, затем, в последние дни Халхин-Гола, начинается германо-польская война, в которую вступают, хотя бы формально, Великобритания и Франция, тогда как СССР оказывается союзником Гитлера, даже участвует в дележе Польши и присоединяет к себе балтийские государства.
Оказалось, что японское правительство Хиранумы поставило не на ту лошадь. Германия предала Японию и все надежды, связанные с развитием Халхин-Гольского конфликта с помощью Германии и превращением его в победоносную войну против коммунизма, лопнули.
Уже 4 сентября Япония выступила с заявлением, что ни в какой форме не намерена вмешиваться в конфликт в Европе.
Германскую пощечину трудно было вынести. Хиранума с позором вылетел в отставку, на его место пришло правительство Абэ, которое приоритетным направлением в войне считало южное.
Два слова о последствиях Халхин-Гола. Хоть он и был "чисто пограничным конфликтом", в Германии из него сделали однозначный вывод - Япония как военная держава никуда не годится. Мало того, что она уже два года как безнадежно увязла в Китае, она умудрилась потерпеть поражение в условиях и обстановке, выбранных японскими стратегами. К тому же обнаружилось, что японские танки немногочисленны и никуда не годятся, авиация потерпела поражение в боях с русскими летчиками, а артиллерии недостаточно.
Такой союзник, с точки зрения Гитлера, был скорее обузой, чем приобретением. Гитлеру уже надоели союзники балластного типа, он не скрывал своего презрения к военным возможностям Италии, к которой еще не раз придется приходить на помощь.
К Красной Армии отношение изменилось к лучшему. Жуковская военная кампания была убедительна. Использование танков также было новым словом, шагом вперед после испанской репетиции. И если бы не последовавшая вскоре после Халхин-Гола провальная финская кампания, Гитлер был бы куда осторожнее.
В самом же СССР уроки Халхин-Гола были учтены недостаточно.
Жуков в те дни был скорее исключением, чем правилом. Подобного рода военачальники еще не народились. Так что во время боев в Финляндии войсками командовали вновь партийные выдвиженцы и орлы Гражданской войны. Получилось плохо.
Основное внимание Японии в стратегических планах опять обернулось на юг, и не только к Китаю. Разрабатывались планы нападения на европейские колонии в ЮВА. Дело в том, что Китай разочаровал Японию как источник сырья. Основные запасы нефти, каучука и цветных металлов лежали южнее, в Индокитае, Нидерландской Индии, Бирме и Малайе. Но туда пока что путь был закрыт. Оставалось уповать на победы гитлеровских генералов в Западной Европе, что тогда казалось проблематичным.
Поставки сырья из Америки могли прекратиться в любой момент - общественное мнение США становилось все более антияпонским.
Вторым важным раздражителем, толкавшим японскую агрессию к югу, были пути снабжения Китая извне.
Они были связаны с морскими перевозками.
Корабли из Владивостока, из Англии и Америки с товарами для Китая приставали либо в Хайфоне, откуда можно было по железной дороге попасть в Южный Китай, либо в Рангуне, в расчете на Бирманскую дорогу.
Древний путь из Бирмы в Китай, овладение которым было одной из причин активности англичан в XIX веке, функционировал уже не первое тысячелетие. Именно им на пороге нашей эры в Бирму пришли из Тибета и Китая племена тибето-бирманской группы, в первую очередь, и основали в долине Иравади первые государства.
С начала XX в. после открытия Китая для западных товаров Бирманская дорога утеряла свое значение. Стало куда удобнее сноситься с Китаем морским путем, развивались и процветали китайские порты Шанхай, Кантон, Гонконг...
Бирманская дорога стала путем локальным, она связывала северные районы Бирмы, населенные шанами и качинами, с провинциями Южного Китая.
Заброшенная Бирманская дорога постепенно приходила в небрежение и превратилась в сумму горных троп, - пригодных разве что для вьючного транспорта.
Для того, чтобы восстановить ее и приспособить для автомобилей, требовались громадные затраты и, главное, желание это сделать, оправдываемое экономическими соображениями.
Нельзя сказать, что никакого дорожного строительства в Северной Бирме не велось. Правда, железная дорога тянулась только до Лашо, но автомобильные пути, нужные в первую очередь для контроля над северными шанскими и качинскими землями, постепенно подбирались к китайской границе.
После захвата Японией большинства китайских портов правительство Чан Кайши вспомнило о южном пути. В конце 1937 г. в горах Южной Юньнани появились тысячи рабочих, которые начали расширять тропы, ведущие к бирманской границе. До начала муссона 1938 г. это в основном удалось сделать, и в следующий сухой сезон уже можно было пустить гужевой транспорт от Лашо до Куньмина. Однако эта дорога была лишь черновиком будущего пути. В дожди она становилась непроезжей, и даже в сухой период грузовики не могли преодолеть некоторые ее участки. Кроме того, на пути встречались ущелья и горные реки, через которые не было мостов. В 1938 г. китайское правительство выделило крупные средства, в общей сложности на работы было мобилизовано до 300 тыс. рабочих. Автомобильная дорога сооружалась в труднейших условиях, кирками и мотыгами, а заравнивалась каменными катками, вытесанными из скал. Этот титанический труд был официально завершен 10 января 1939 г. Китайская компания Сун, которая ведала эксплуатацией дороги, закупила несколько тысяч американских грузовиков, которые и осуществляли перевозки. Дорога от Куньмина до бирманской границы занимала пять дней, еще два-три дня требовалось, чтобы достичь Лашо. На бирманской стороне дорога была в лучшем состоянии, тем не менее путь по ней был настолько труден, что ежедневно китайцы теряли там в среднем по три грузовика.
Вскоре обнаружилось, сколь своевременным было сооружение Бирманской дороги. В июне 1940 г. в Рангун прибыл первый транспорт, на борту которого было 6 тыс. тонн оружия и боеприпасов из Советского Союза, за ним последовали другие суда. Из Рангуна грузы по Иравади и железной дорогой доставляли в Лашо, где перегружали на грузовики. Бирманская дорога стала реальным и жизненно важным путем снабжения. Поэтому к ней и к Бирме в целом как к ключу в снабжении Китая было с 1940 г. приковано внимание стратегов в Токио.
Весной 1940 г. в правящих кругах Японии не было единства. В сентябре 1939 г., после начала войны в Европе, японское правительство, возглавляемое Абэ, заявило, что будет придерживаться политики неучастия в европейской войне, а главные свои усилия сосредоточит на завершении войны в Китае. Основная ставка была сделана на раскол единого антияпонского фронта в Китае. С этой целью японское командование выдвинуло план создания "центрального правительства Китайской республики", которое должно было заключить союз с Японией. В конце января 1940 г. начались переговоры о создании такого правительства. Но в самой Японии возникли разногласия между сторонниками завершения войны в Китае и теми, кто полагал, что следует как можно энергичнее и быстрее двигаться на юг, чтобы в случае победы Германии принять участие в дележе колоний западноевропейских держав. В конце концов сторонники второй точки зрения возобладали в армейских кругах. Правда, на "пути к югу" было несколько препятствий: отсутствие договора с Германией; неизвестность, как развернутся события в Европе; оппозиция со стороны тех сил, которые боялись возможного конфликта с США из опасений, что Германия не захочет оказать помощь в таком конфликте; наконец, растущее недовольство внутри страны, уже уставшей от многолетних испытаний и жертв ради все менее реального завоевания Китая.