Запах ванили
Шрифт:
Софи нахмурилась. Дедушкой?
Она остановила его, положив на плечо руку.
— Они не убегут. Но к ним надо прислушаться. И уважать их чувства. А также стоит больше доверять Пейдж, тогда она будет поступать обдуманно.
— Это ты ей подсказала такое?
— Что? Нет, конечно, — Софи засмеялась.
Он глубоко вздохнул и засунул руки в карманы.
— Я не хочу, чтобы ты с ней это обсуждала. Пейдж уже все услышала. И увидела. Решит, что так дозволено себя вести, и я не успею оглянуться,
В чем дело? Что же его так беспокоит на самом деле? Что она сама все запланировала и намеренно забеременела? Использовала тот же трюк, что и Евангелина, чтобы заполучить его, Купера Смита?
Несмотря на то что Купер два года встречался с девушкой, он так и не полюбил ее. Софи задумалась, а любит ли он ее? И скажет ли ей о своей любви когда-нибудь?
Он манипулировал ее правом принимать решения. И дело было не в том, что она решит с работой и полетит ли на свадьбу подруги. А в том, что Купер уверен, будто может и должен сам принимать за нее решения.
Так же как и Пейдж, Софи не хотела, чтобы Купер до такой степени влиял на нее. Она предпочла бы, чтобы к ней прислушивались. Желала что-то значить сама — как человек, как личность.
Эмоции захлестывали ее. Она развернулась и направилась к шоссе, чтобы поймать такси. Низкий голос Купера донесся до нее:
— Софи, мы же разговариваем!
Сердце бешено билось в груди, и она прибавила шагу. Хватит разговоров на сегодня!
Купер обогнал ее и остановил. Неправильное решение. Она набрала в легкие воздуха и выпалила:
— Кого мы обманываем, Купер? Нам хорошо в постели, только и всего.
Его лицо потемнело, и он оттащил ее подальше от шума и любопытных ушей.
— Мы поговорим об этом дома.
— Я рада, что мы попытались жить вместе. Это было правильное решение. Но я не позволю тебе руководить моей жизнью. — Горячая слеза потекла по ее щеке. — Лучше уж пусть у ребенка будут родители, живущие отдельно, чем постоянно ругающиеся между собой мама и папа. А мы ведь расходимся в любых мнениях: как по пустякам, так и по важным вопросам.
Купер провел рукой по волосам, усмиряя свой пыл.
— Ты ошибаешься, у нас одинаковые взгляды на этику и моральные вопросы. — Он делал отчаянные попытки спасти их будущее.
— Хорошо. Ты не собираешься изменять, красть и ставишь чужую жизнь выше своей. Но это все неприменимо к нашей жизни сегодня. Например, взять этот вечер. Ты попытался уберечь Пейдж, а на самом деле только оттолкнул ее от себя. А я не стану молчать и быть женой-паинькой, если ты будешь поступать так же и с нашим ребенком. Я тебя возненавижу в конце концов.
— Мы никогда не будет ненавидеть друг друга. — Купер притянул ее к себе. — Мы принадлежим друг другу. Мы — семья.
Не ища утешения в его объятиях и словах, Софи закрыла глаза и постаралась успокоиться.
— Я хочу быть частью твоей семьи. Нашей семьи. Но не настолько, чтобы забыть о принципах и гордости.
Она увидела вдалеке Пейдж, которая заливалась слезами. Ей так хотелось подойти к ней! Но рядом с девушкой был Халлам, обнимал ее, гладил ее волосы. Не время вмешиваться.
— Ты нужен своей сестре, ей нужна твоя поддержка. — Она высвободилась из его объятий, и Купер схватил ее за руку.
— Мы не закончили!
— Купер, просто иди к ней.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Прошел еще один месяц.
Купер стоял на теннисном корте и запускал мяч в стену, с каждым разом все сильнее. Отскочив от нее, мячик снова летел к нему в руки. И так уже в сотый раз — ровно столько, сколько ошибок Купер совершил по отношению к Софи.
Первая. Соблазнил ее, когда дал слово этого не делать.
Вторая. Уговорил ее жить с ним, когда она ясно дала понять, что не желает их брака.
Третья. Не уважал ее решений достаточно, чтобы к ним прислушиваться.
Он и вправду обращался с Софи так же, как и с Пейдж. Но Софи вовсе не маленькая девочка. Черт возьми, да и Пейдж уже тоже!
Купер сел на лавочку и устало откинулся на ее спинку. Сейчас он был мало похож на себя: задумчивый взгляд уставлен в землю, щеки покрыты трехдневной щетиной. Если бы его попросили описать свое состояние одним словом, то это слово было бы «страх». Страх из-за того, что его ждет.
На прошлой неделе его друг сообщил о том, что его жена потеряла ребенка. Ребенка, которого они так долго ждали и которому так радовались. Все будущее, которое они планировали, исчезло за один день. И вместо крика ребенка в доме у них раздавался плач безутешных родителей. Родителей, которые таковыми даже не успели стать…
Купер почувствовал, как тошнота подкатывает к горлу. Ему хотелось поговорить с Софи, обнять ее. Вместо этого он всю ночь провел без сна, переживая за друга. Теперь его намерение оберегать Софи стало еще навязчивее, еще сильнее.
Он поднял руку и снова кинул мяч в стену.
Пейдж. Было не просто, но он все же свыкся с мыслью о ее друге. Халлам Грегсон. Халлам. Неплохой мальчик, как оказалось. Купер усмехнулся. Мальчик… Скорее, молодой человек. Восемнадцать лет — это уже не мальчик. И нравилось ему это или нет, но он уже не мог запретить сестре с ним общаться.
В ту ночь он попросил, чтобы Софи не брала такси, а поехала вместе с ним. С ними. Они отвезли Халлама домой, а Пейдж за все время не проронила ни слова. А когда приехали, его сестра, уже не скрывая слез, побежала наверх и закрыла за собой дверь.