Записки экспедитора Тайной канцелярии. Приключения русской княжны в Новом свете
Шрифт:
– Готовсь! Целься! Огонь! – то и дело раздавалось вокруг.
Киттен впервые попал в такую заварушку. В суматохе он не заметил, куда делся Арновиль. Отсутствие компаньона посеяло в душе вельможи дикую панику. Он никак не мог подумать, что охота за сокровищами может быть сопряжена со смертельным риском. Киттен метался по палубе в поисках надежного укрытия и сэра Генри, который объяснит ему наконец, почему он должен так страдать из-за жалких семидесяти процентов. Но среди грохота снарядов, свиста пуль и едкого дыма никак не находилось ни того, ни другого. Помощник губернатора повизгивал, перепрыгивая через трупы, и зажимал нос шелковым платком.
Между тем сэр Генри прекрасно знал, ради чего подвергает свою жизнь опасности. И это что-то хранилось в капитанской каюте в небольшом дорожном сундучке. За ним он и поспешил сквозь дым и пламень. В каюте, привязанная к опоре, металась в панике Воронцова. Страдания девицы слегка улучшили настроение Арновиля.
– Ха-ха-ха! Боюсь, что все складывается не в вашу пользу!
– Что вы хотите? Убить меня? – заволновалась Воронцова, глядя на то, как Арновиль водрузил на стол сундук и зачем-то положил рядом катушку с веревкой.
– О, Боже сохрани! За меня это сделают ваши друзья!
– А в чем я перед вами виновата?
– Вы будете смеяться, но мной руководит элементарная месть. Знаете, отсидеть столько в британской тюрьме стоило мне немало неприятностей…
– Ну а я-то тут при чем?
– Мне искренне жаль, но ваша гибель будет зависеть от того человека, кто виновен в моих страданиях. И ваш приятель наверняка не простит ему вашу смерть. Ха…
– Вы что, больны? Да они толком не знают друг друга!
– Надеюсь, что узнают, – улыбнулся Арновиль уже в двери.
Очередная пуля попала в окно, стекло звякнуло и разлетелось вдребезги.
– A-a-a… – вскрикнула Настя в ужасе. – Отпустите меня!
Но Арновиль остался глух к ее мольбам, он поспешил на палубу. Настин крик попытался настичь мерзавца, но вместе с пулями беспомощно отрикошетил от стены, да так и повис в воздухе. Очевидно, сэр Генри не был расположен к беседе о крепости моральных устоев. Что поделать? Сохранность собственных капиталов всегда интересовала уроженца графства Суссекс больше, чем спасение души. Очень скоро мы убедимся, что на сей раз сэр Генри ошибся со ставкой. Но легко быть мудрым, когда исход истории очевиден, а попробуйте-ка сделать единственно правильный выбор внутри кипящих событий. Так или иначе, Арновиль оставил Воронцову в одиночестве, а сам поспешил на палубу. Едва он высунул свой нос из двери, как сразу увидел Киттена, забившегося в страхе под лестницу.
– Спускайте лодку! – крикнул ему Арновиль.
– Вы хотите бежать?
– А вы горите желанием остаться?
Очередной солдат упал убитым прямо перед Киттеном, и он оценил правоту слов компаньона – нужно немедленно покинуть судно. Помощник губернатора приказал лейтенанту Сименсу спустить шлюпку. Но когда он обернулся, полный уверенности, что путь к спасению найден, сэр Генри снова исчез, а с ним ускользала и надежда на спасение. Киттен вновь вжался в узкое пространство под лестницей, со страхом ожидая, что произойдет быстрее: пираты разнесут их корабль в щепки или матросы исполнят приказ и можно будет занять место в спасительной шлюпке.
Самому сэру Генри и этих коротких мгновений хватило, чтобы понять, что надо действовать быстро. Беседуя с Киттеном через узкую щель в двери, он видел, что пиратские абордажные крюки уже пущены в дело, что добрая половина вышколенной английской команды лежит бездыханной на горящей палубе… И хотя оставшиеся отчаянно сопротивлялись, Арновиль понимал, что у него есть всего несколько минут, чтобы забрать сундук и обезопасить пути отхода.
– Похоже, вам была уготовлена другая участь, но господь распорядился иначе! – объявил он Воронцовой, прилаживая конец веревки в бочонок с порохом.
– Господь? Скорее дьявол в вашем лице!
– Прощайте, сударыня!
Арновиль сунул сундучок под мышку и принялся разматывать катушку. Воронцова пришла в ужас, поняв его коварный замысел.
– Мерзавец! Мерзавец! – закричала она.
Арновиль только усмехнулся в ответ, его тучное тело скрылось в дыму, что через открытую дверь проникал с палубы в капитанскую каюту. Туда же пытались прорваться и Плахов с Самойловым. Какое-то шестое чувство подсказало Семену, что именно там злодеи держат его Анастасию. Раскидывая англичан, служивших препятствием на пути к любимой, он рвался к заветной двери, Самойлов был тут же и ловко орудовал шпагой.
Сэр Генри заметил друзей и, пытаясь остаться незамеченным, начал пробираться к веревочной лестнице, спущенной с борта. Задача была не из легких: нужно было одновременно разматывать веревку, уворачиваться от ударов, умудриться не попасть под пули, которые градом сыпались на головы дерущихся, да к тому же сундучок то и дело норовил выскользнуть из подмышки. Наконец он достиг заветной лестницы, перегнулся через борт и убедился, что шлюпка и Киттен уже готовы к отплытию.
– Эй! – крикнул сэр Генри и бросил компаньону сундук. – Ловите!
За ним последовала катушка со шнуром.
– Что это? – удивился Киттен.
– Это сюрприз.
Арновиль спустился в шлюпку, поджег шнур и приказал матросам:
– Быстрей! Быстрей! Плывем!
Матросы дружно заработали веслами. Киттен держал тонкими пальчиками заветный сундучок и с восторгом наблюдал, как корабль, на борту которого он так настрадался, начал медленно удаляться. Заветные семьдесят процентов приятно позвякивали от легкой качки, и в уме сами собой стали возникать радужные картины роскошной жизни… Но воистину мы полагаем, а Господь располагает – очередная серия пушечных ударов принесла Киттену не семьдесят, а все сто процентов. Именно с ними в руках он и пошел ко дну, когда огромная мачта, срубленная прямым попаданием ядра, разнесла их шлюпку в щепки. Вот тут-то мы и припомним, что сэру Генри нужно было прислушаться к словам Воронцовой и подумать о душе чуть раньше, чем он оказался в воде, поскольку здесь времени на покаяние у него совсем не осталось – огромная акула, уже давно привлеченная запахом свежей крови, набросилась на сэра Генри. Большая рыба не была разочарована долгим ожиданием – тучный Арновиль оказался на редкость плотным обедом.
Глава 7,
о детских упреках и дерзком маневре, от которого пала, наконец, неприступная крепость
Ворвавшись в капитанскую каюту, Плахов увидел обессилевшую Анастасию. Он бросился к любимой и принялся пилить тугие веревки, стягивающие девичье тело.
– Кажется, я успел, – успокаивал он Настю.
– Все-таки вы – болван! – огорошила она его новым упреком. – Я столько из-за вас натерпелась!