Записки грибника #2
Шрифт:
Утром, пошли с Силантием подымать народ. Часть людей, уже стояла рядом с казармой, травила какие-то байки и когда я вышел в своем прикиде (почувствовал себя клавкой шифер) вдруг стало тихо.
А потом… Потом эти свиньи заржали…
Ой, ой, ой. Я человек не гордый перетерплю, а вот вы потом за мной табуном ходить будете, жеребцы стоялые.
После того как все собрались, была моя пламенная речь о труде на благо родины. Ответил на пару вопросов и первые два с половиной десятка ушли кушать. К тому времени, когда они вернулись, я был общупан со всех сторон (единственно, что не обнюхали),
Для меня эта прогулка на полигон была вторая, нет, правильней будет все-таки первая. В тот раз это был простой овраг. Относительно много успели сделать. Расчистили тропу, спрямили где только можно было. Подсыпали землей глубокие ямы, перекинули пару мостков, петляла она правда здорово, но это я сам настоял, чтоб так было. А вот сам овраг, преобразился кардинально, середину, которую давеча видел заросшую кустарником, проредили практически до самого конца, прорубив туннель шириной в два десятка метров. Стволы деревьев, какие покрупней, свалены беспорядочной кучей у дальнего откоса, мелочевка разложена с краю.
«Ну и как потом свинец собирать прикажете?»
— Чего рыло воротишь? — Силантий до селе наблюдавший за мной, решил заговорить. Видимо ждал похвалы. А вот (добрый я и совершенно не злопамятный) хрен ему по мохнатой морде.
— Вон те деревья, надобно было стенкой сложить, а не сваливать кучей.
— А на кой это надобно…
Говорить ему про экологию, она для него пустой звук, а вот когда в кошеле бренчит, более доходчиво.
— Кажный по разу стрельнет, — Мотнул головой на толпу парней, — Четыре фунта свинца, вон туда и улетят. Почем свинец нынче? А мальчишки за копейку, пусть половину да наковыряют и принесут. Вот так.
Ответить ему не дал людской говор, они как заволновались и, расступившись, пропустили Клима и двух его помощников, тащивших какую ту ерундовину, замотанную в рогожу. Абрам и Федор опустили ношу на землю, и первый стянул с головы шапку, утер мокрое от пота лицо, — Ох и тяжела девка.
Силантий обернулся ко мне. — Что за девка?
— Клим, бечевы хватит?
— Должно…
— Ежели нет, сам там сядешь. Тащи вон туда, считай шаги, твоих должно быть — Прикинул его росточек, — триста пятьдесят. — На круг должно получиться около двухсот метров. Дистанция конечно не запредельная, для меня. Но я сам, дальше сотни еще не стрелял из костолома, не обгадится, ненароком. Мужики вскинули на плечи свой груз, и пошли вслед за Климом. Я вроде бы начал считать…
Да сбился на третьем десятке, из-за кучи добровольных счетоводов. Начавших вдруг комментировать каждый шаг и чуть ли не делать ставки — Попаду я али нет. И виной тому огромное, по их понятиям расстояние.
«Человечество, со времен изобретения каменного топора, стремилось убраться от своих противников как можно дальше. Дротик, копье, праща, лук, арбалет, шаг назад аркебуза и стремительные скачки вперед, мушкет, винтовальное ружье… Винтовка, такое название официально появилось в словаре у Русских военных в тысяча восемьсот лохматом году, стала венцом развития дальнобойного оружия. Учтите, я говорю, о личном оружии пехотинца, а не ракетах, пушках и пистолях.
И знаете в чем парадокс? Все эти ухищрения привели к тому, что полоса отчуждения, нейтральная земля между сражающимися, увеличилась всего до ста метров. А всю вторую половину двадцатого века еще сильней будут сокращать и эти метры, стараясь выйти к противнику как можно ближе. Но это уже разговор о другом оружии. Так вот, винтовки переживут все издевательства и всякого рода модернизации, типа автоматики и останутся на службе, будучи востребованными и по сей день»
Выйдя на нужное место, Клим оглянулся и поднял руку. Я сделал отмашку в сторону, выставляя мишень по центру. На то чтоб установить, потребовалось несколько ударов кувалдой, для того чтоб вбить штыри. «Железная дева» стандартная ростовая мишень у амеров.
Клим подвязал веревку, и степенно вышагивая, пошел обратно. Я ему что говорил? Коротка кольчужка оказалась. На полторы сотни хватило его клубка. Он привязал конец к подобранному на земле суку и ушел в сторону с линии выстрела, схоронившись в кустах.
«Надо окопы копать, для дежурных по мишеням. И подумать о беспокойном хозяйстве Семибабы»
На фоне коричнево-зеленоватых стволов деревьев, белое пятно выделалось очень четко…
Я подорвался, когда на улице была темень и только узенькая полоска светлого неба грозила рассветом.
Бедный Клим поначалу даже и не въехал — что же я от него хочу. Но теперь вижу, потрудился на славу.
Костолом мной пристрелян на сто метров, хотя на рамке прицела есть отметки двести, тристо и четыресто метров. Ну, последняя цифра была больше для понтов, чем действительность. Негде и искать поляну достаточных размеров, не то что в лом, просто было пока что ни к чему. Меня всегда интересовало только одно — сработает как надо или нет.
Выставил прицел, из кармашка вынул один патрон и зарядил винтовку. Подтянул ремень и перекинул через локоть, сел на землю. Поерзал устраиваясь удобнее. Навел оружие на мишень…
«На сотню, пуля уходит вниз на палец, и половинку вправо»
Определил мнимую точку прицеливания, выдохнул и плавно потянул спусковой крючок. Отдача мягко толкнула назад, легкий дымок от выстрела быстро развеялся. До нас долетело звонкое — бамс, мишень качнулась и упала.
Мгновения стояла мертвая тишина, а потом она разорвалась ревом полусотни глоток.
А я смотрел как маленькая фигурка, ухватившись за деревяшку, поднимает «железную деву» на ноги.
«Флажки нужны. Так и подстрелить недолго…»
Я оглянулся, поманил пальцем одного бойца, а когда он подошел, — Будешь? — и приподнял винтовку.
Его только и хватило, молча кивнуть. Народ, заметил, что я отдаю оружие и замолчал, хотя послышались едкие замечания в адрес стрелка.
Я встал и повернулся к столпившимся стрельцам, — Отойти на два шага назад и не напирать. Сейчас все по очереди выстрелят один раз. Меня все слышат — Пришлось повысить голос — Или мне кое-кому надо в голову пулю всадить? — Вот так гораздо лучше. В наступившей тишине вернулся к добровольцу и кратко объяснил, как надо целиться. Он понятливо кивнул, хлопнул его по плечу, — Целься и пали.