Записки грибника #2
Шрифт:
Гуси гогочут, утки крякчут, пес хвостом нос закрывает… А по мне какая разница, на чьи ворота соседский кобель лапу задрал…
Обидел дедушек, они со мной с месяц не разговаривали, плевались и уходили. Пришлось мириться, итогом стало нравоучение на тему — молодость есть порок, но проходящий. Но с тех пор, сводки погоды получаю регулярно и в срок.
Надо придумать, чем занять… А чего я собственно беспокоюсь, у них вон кучу командиров нагнали…
Мастер — десятник может сказать Силантию…
Вот не понимай черта в суе, он и явится.
— Федь, бабы к обедне быстрей собираются, чем тебя со двора дождаться.
— Что тебе надобно старче? — Спросил, усаживаясь за накрытый, между прочим, и довольно нехило, стол.
— А в лоб?
— А за что?
— Федька, неча кобениться…
— Так я ничего такого не молвил. Спросил токмо.
— Тебе деньги не надобны?
— А что ж ты сразу не сказал, я бы бегом бежал…
— Могет мне на лобном месте, криком кричать — Федька, дуй ко мне, я те гроши щас дам.
— Я пришел, деньги давай. — Протянул раскрытую ладонь.
Силантий скрутил из трех пальцев кукиш, плюнул на него и воткнул в подставленную ладошку. — Опосля, сначала трапеза. Я те ждал, таперича ты обождешь.
Хотел ответить, отвлек скрип петель открывающейся двери. Нарисовался один из «обозников» Иона кажется. Снял шапку, перекрестился на образа, низко поклонился и остался стоять на месте.
— Проходи, Иона, свет не засти. Остальные где?
— Идут, — Проворчал стрелец, усаживаясь на лавку. — Отроков токмо утихомирят…
И пояснил на молчание Силантия, — бузить удумали.
Морщины на лице старика разгладились, глаза сузились, от чего выражение стало хищным, — Сколько?
— Трое.
— Ну?
— Как завсегда, опосля посмотрим, а то и…
— Нет!
Я крутил башкой со скоростью метронома — тик-так, тик-так. На миг даже мелькнула мысль — при таком темпе голова отвалится раньше, чем пойму, о чем речь идет.
Силантий обратил на меня взор, — Молчи.
«Как там у этой, блин не помню… Во! Алиса. Чем дальше — тем страншее и страншее… А может это не её слова?»
Махнул рукой, — да ну вас с вашими тайнами. — И потянулся к еде. Навалил в миску тушеных овощей, накрошил мяса, отрезал ломоть хлеба и принялся уплетать. Хотят разговоры говорить, дело ваше, а у меня окромя молока с кашей с утра маковой росинки во рту не было. И ту доесть не дали…
«Самоликвидатор, хм. Вещица скажем нужная, того что мину или гранату кто-то сможет повторить, не боюсь. А вот то, что она просто упадет как кирпич и не взорвется, это плохо. К чертям собачим, Алекс освободиться, дам ему задание. Патрон для токарного станка. Пусть на досуге поразмыслит — как это можно соорудить, если что, подскажу… Надо модифицировать взрыватель, боек сделать двух сторонним. Рассчитать длину запала… М-да. Это увеличит длину, минимум в два раза… И пока не забыл, винты нужны с плоской резьбой для винтового пресса…»
Пока расправлялся с обедом, незаметно подошли и оставшиеся члены команды Силантия, совет «пенсионеров» был в полном составе. После утоления голода, инстинкты самосохранения чуток приутихли, язык приобрел свободу и замолотил, сам не зная чего, наверно искал приключения на задницу.
— Парни, про Силантия мне ведомо, а сами-то воевали, али токмо девок на сеновале щупали? — С прищуром оглядел собравшихся стрельцов. Наблюдать за пестрой компанией одно удовольствие…
«ё- Никодим, да они как гусаки… Как вы их только различаете. — На мой взгляд, отряд стрельцов только что прошедший мимо, и те, что стояли в карауле были из одного полка. Ан, нет. Никодим указал пальцем за спину, — Енти, из пятого полка Федьки Александрова, а вот это воронье из одиннадцатого, Давыдки Воронцова. У них платье разное и шапки… А ты Федь, часом не ослеп?
— Буду я картузы разглядывать, а что до ферязи, там и там она красная, а сапоги, если уж на то пошло, у всех желтые…
— Да них шапки разныя, у тех темно-серая, а ентих коричневая!
Я оглянулся и посмотрел в след уходящим стрельцам. Пожал плечами и фыркнул в сомнении — Фиг его знает, может и так.
В результате, была прочитана коротенькая лекция (как раз до дома хватило) на тему распознавания стрельцов с поименным перечнем всех деталей одежды, упоминанием имен полковых командиров»
Не скажу, что я стал экспертом в этом деле, но навскидку уже мог сказать — кто откуда. Сидящая напротив меня компания отличалась, и сказал бы, довольно сильно. Кафтан, темно-зеленый — почти как у полка Афанасия Левшина, разница в оттенке. Серый подбой, красные петлицы — такого сочетания не припомню и что меня больше всего поразило, совершенно черные сапоги, у прочих были цветные.
За них ответил Силантий. — Федор, пиво будешь, — И с любезным оскалом (при желании можно принять за улыбку) сдвинул кувшин в мою сторону. Усы у него намокли и обвисли, это делает его немного похожим на моржа, чья шкура испещрена множеством шрамов.
Беру посудину за узкое горлышко. В подставленную кружку, льется тонкая струя напитка, я смотрю сквозь упавшую на глаза челку, на сидящих напротив стрельцов.
Мефодий, спокойно равнодушно обгладывает мосол, доставая узким ножом костный мозг. Иона даже не поднял глаз от миски. Лениво ковыряется, выискивая вкусные кусочки и, по одному отправляет их в рот, тщательно пережевывает. Трое других, чьи имена мне еще не известны, ведут себя схожим образом. Но у всех сидящих за этим столом (окромя меня) есть схожая черта. У всех крепко сбитые фигуры, одинаковая стрижка, масть, скупые экономичные движения…