Записки «лесника»
Шрифт:
Платить за это ввиду патологической жадности она тоже не захотела.
В саду я убрал, а пока её не было, позвонил с домашнего телефона в Москву.
Говорил очень долго, хозяйка вернулась нескоро и ничего не заметила.
Но не тут-то было, вечером раздаётся телефонный звонок у меня в квартире и начинается дикий крик:
– Ты «нагрузил» мой телефон на бешеную сумму!!!
– Сейчас я сделаю заяву в полицию, если ты не расплатишься!
Ага, сейчас.
Соседи меня
Ведь вся работа была по-чёрному, а в Израиле нет ничего страшнее налоговой инспекции.
Тогда я полушёпотом, на добротном иврите, заявляю сучке:
– Прямо сейчас я сдам тебя в налоговую, причём вместе с благообразной бабулей.
Телефон моментально отключился, я облегчённо вздохнул – меня распирало от чувства восстановленной справедливости и хоть и маленькой, но локальной победы.
Но это было только начало, конец был, как в сказках.
Буквально тут же звонит телефон и благообразная бабуля говорит:
– Предлагаю тихо и мирно загладить конфликт.
– Вместо этой уборки есть три роскошные квартиры рядом с домом, и на повышенных условиях оплаты.
Мгновенно соглашаюсь – теперь по утрам я занят целую рабочую неделю.
– Эх, если бы ещё не жара – то можно считать, что день прожит не зря.
Но жаркий воздух лезет во все углы квартиры, не даёт дышать.
Засыпаю весь в поту. Ночью снится сучка из дома с садом и благообразная бабуля.
Они начинают меня душить шлангом от пылесоса.
Кто-то трясёт за плечо. Двери на ночь нараспашку, засовов нет.
Это сосед.
Он улыбается и говорит:
– Нашёл тебе ещё одну работу!
Я продираю глаза, жара опять виснет на мне, хотя на дворе ещё раннее утро.
Ресторан
Приезжаю в огромную гостиницу – пять звёзд, тридцать этажей. Меня встречает начальник отдела кадров, сосед его предупредил.
– Есть место мойщика посуды на огромной кухне.
– Из минусов – небольшая, но белая зарплата.
– Из плюсов – еда высшей категории за счёт отеля плюс транспортировка вечером домой на специальном автобусе из гостиничного парка.
Немедленно соглашаюсь и подписываю договор. Мне выдают специальную карточку, которую надо прокатывать при приходе-уходе с работы.
На огромной кухне кого только нет, но я оказываюсь единственным, кто говорит по-русски.
Многочисленные арабы, вьетнамцы, югославы, поляки носят туда-сюда огромные кастрюли и бидоны.
Всё гремит и движется, повара в белых колпаках подбрасывают в руках сковородки с ручками.
Ручки у сковородок больше, чем хуй наперевес у легендарного мужика.
– Опять жара, – подумал я – на кухне было нечем дышать.
– Весь народ снуёт и движется, – какой хаос!
Прямо перед моим носом оказывается араб с наглой мордой – это мой новый начальник.
И тут же даёт мне задание:
– Надо вымыть несколько котлов и вынести мусор.
Выносить мусор иду с мелким вьетнамцем.
Бачок с отходами весит около ста килограммов и размером почти с меня.
Вьетнамца шатает в сторону, меня тоже. Таких бачков оказывается около десятка.
Когда сгружаю последний бак в огромную помойку, то в голове мелькает невесёлая мысль:
– Неужели мне всю жизнь носить бачки с тяжеленными отходами и мыть котлы?
От такой ужасной перспективы меня скрючило в три погибели, и я присел отдохнуть возле шланга для мытья посуды и котлов.
Но не тут-то было! Наглый араб вынырнул как из-под земли и нагрузил меня новым объёмом работы, ещё более тяжёлым и душным.
Так я и бегал всю смену.
– Андреа! Иди туда!!!
– Андреа! Иди сюда!!!
– Стой тут!!! Садись здесь!!!
Заебался я так, что еле волочил ноги.
Потом всех позвали в столовую кушать. Еда была та же, что готовили повара для гостей отеля.
Есть можно было без ограничений, всё было очень вкусно и аппетитно.
Пока шла наша работа на кухне, то повара готовили всевозможные блюда.
Можно было легко взять любой лакомый кусок, да и жрать и пить всё рабочую смену не составляло большого труда.
Ага, размечтался!
По всей огромной кухне передвигался, стараясь быть незамеченным, специально обученный кекс.
В его обязанности входило следить за тем, чтобы работники кухни не жрали и не пили во время работы.
Это категорически запрещалось, вплоть до увольнения.
Абсолютно все пытались его всячески надуть и сожрать кусок мяса посочнее или скушать рыбку послаще.
Не говоря уже о клубнике, авокадо, киви и персиках.
Его должность так и называлась:
«Начальник кухни, смотрящий, чтобы работники не ели во время работы».
Всё это было бы смешно, если бы не было так грустно.
Отработав месяц, получил первую зарплату.
Деньги перевели на счёт, а мне выдали запечатанный листок с суммой, заработанной в шекелях.
Она была настолько мизерна, что я тут же побежал к начальнику отдела кадров и попросил:
– Немедленно переведите меня в официанты!
– Пахать на кухне за такие гроши не входит в мои планы!
Кадровик прикинулся дураком и сказал:
– Надо доработать до Пасхи.
– Но это ни много ни мало весна следующего года! – воскликнул я.