Записки «лесника»
Шрифт:
Народ напирает со всех сторон.
– Вас тут не стояло!
– Да пошёл ты на хуй!
Отталкиваю какого-то детину с многочисленными родственниками и буквально вваливаюсь в кабинет.
Тут же, втаскиваю, через толпу жену Малого с грудным ребёнком на груди.
Он начинает истерично плакать, рядом уже подруга с малышами…
Хотел ещё и все чемоданы втащить, но переводчица так страшно взглянула на меня, что весь багаж пришлось оставить за дверью.
Немец-полицейский,
– Почему они без очереди?
– Порядок должен быть везде!
– Так я вам о них говорила – это целая семья с маленькими детьми…
– Ну, хорошо, давайте ваши паспорта и свидетельства о рождении.
Нам выдают бумаги, на которых написано – «Бездомные еврейские беженцы». Направляются для расселения и проживания в лагерь беженцев «Эркнер».
Берём такси, на этот раз минибус, и едем на самую окраину города.
Мрачный лагерь для беженцев и переселенцев встречает нас неласково.
Толпа людей стоит у входа в кабинет начальницы лагеря, она никого не принимает и кричит:
– Мест нет!!!
Внешность у неё – типичная эсэсовка из зондеркоманды.
Тогда я хватаю в охапку все чемоданы и начинаю их методично заносить в кабинет, а другой рукой рассаживаю детишек прямо на стульях, возле стола с документами.
Жена Малого и её подруга просто в истерике, они плачут навзрыд – понимая, что ночевать придётся на улице, под открытым небом.
Ага. Сейчас.
Эсэсовка выносит чемоданы вон, орёт и угрожает.
Я тоже начинаю орать.
Заношу чемоданы обратно и попутно объясняю:
– Жить и ночевать мы все будем у вас в кабинете!
– До тех самых пор, пока вы не дадите нам комнату для жилья и ночлега.
– Тем более у нас есть направление, там всё написано…
Сука из зондеркоманды хочет изорвать направления, но я изловчаюсь и хватаю её за руку.
Мне кажется, что она хорошо понимает по-русски – не ошибся я, ох, не ошибся…
Зрачки мои расширяются, и я шиплю начальнице в ухо, как змея:
– Если ты сейчас же не дашь нам комнату, то я загрызу тебя прямо на месте… и пускай меня судят по всей строгости немецкого закона.
Лицо эсэсовки перекашивает злобная гримаса, но результат достигнут.
Она звонит куда-то по телефону – приходит полупьяный немец, то ли он тоже живёт в лагере, то ли работает у неё – хуй его знает…
Вместе с ним и чемоданами в охапку идём в большое и серое здание, поднимаемся на шестой этаж.
Меня расселяют в большую комнату на десять человек, а девчонкам дают отдельную квартиру – на другом этаже. Есть даже небольшая кухня.
Немец уходит, пошатываясь, и говорит… на ломаном русском.
– Завтра надо оформить все документы в кабинете начальницы.
На часах уже полпервого ночи, ноги почти не держат. Девчонки ревут – то ли от радости, то ли от счастья.
Детишки тотчас засыпают.
Спускаюсь к себе на этаж и мгновенно проваливаюсь в объятия Морфея.
Направление
Утро наваливается, как снежный ком. В кабинете эсэсовки совсем другие люди, нам оформляют все документы, и мы уходим звонить в Израиль.
У автомата очередь, наконец, девчонки протискиваются в будку.
Видно, как они долго говорят с Валерой.
Затем трубку беру я.
Малой благодарит и шутит:
– Никто не обещал, что будет легко.
Ну вот, моя миссия закончена, он прилетит на той неделе – девочки остаются в лагере «Эркнер» ждать и надеется.
Ухожу пройтись по территории и осмотреться.
Вижу автобус, на нём надпись «Шпандау».
– Западный Берлин?
– Туда-то мне и надо…
Кругом родная речь, народ грузит чемоданы, и явно хочет покинуть негостеприимный Восточный Берлин.
Пытаюсь втулиться в этот транспорт, но нужна бумажка-направление для переселения в западную часть города.
– Где её взять?
Все молчат, как партизаны…
Рядом семейная пара из Киева, они на машине.
И им явно неуютно в лагере «Эркнер».
– Надо ехать следом за автобусом и там добыть эту неведомую бумажку-направление.
Едем очень долго, почти два часа. Шпандау – это другой конец Берлина.
Автобус останавливается около небольшой группы зданий, вокруг очень аккуратно и чистенько.
Это общежитие для еврейских эмигрантов, но какая огромная разница с мрачным «Эркнером».
Кусты подстрижены, птички поют. Видим, как народ спокойно выгружается, выстраивается очередь на заселение.
Ждём в машине напротив, а когда всех расселяют, проходим внутрь и спрашиваем:
– Как нам попасть в это чудесное общежитие?
Очень приятная женщина на плохом русском объясняет:
– Направление на заселение может выписать только лично директор сети этих общежитий или полиция в Восточном Берлине.
– Это огромная сеть, и у неё заключён договор с полицией о расселении и приёме еврейских беженцев.
– Что же делать?
– Ехать в Восточный Берлин, где вам вчера давали направления в «Эркнер», и просить переписать направление на общежитие «Шпандау».
Садимся в машину и проделываем долгий путь в другой конец города.
Только зря проездили, никто никаких новых направлений нам давать не собирается.
– Будете жить в «Эркнере» – говорит полицейский.
Как отрезал.