Записки охотника Восточной Сибири
Шрифт:
Вообще всех зверей, описываемых мною, я разделяю на два разряда, а именно: разряд I — хищные звери и разряд II — снедные звери. Вот порядок, которому я буду следовать при описании важности зверя в охотничьем мире. {3}
Разряд I. Хищные звери
1) Медведь.
2) Волк.
3) Лисица.
4) Корсак.
5) Рысь.
6) Росомаха.
7) Барсук.
8) Куница.
9) Соболь.
10) Выдра.
11) Дикая кошка (степная и лесная).
12) Хорек (и солонгой).
13) Хорек-черногруд, или курна.
14) Горностай.
15) Ласка.
16) Бурундук.
17) Джумбура.
18) Летяга.
19) Тушканчик (по-сиб. алагда или карагана).
20) Енот.
21) Тигр, или бабр (по-сибирски).
Разряд II. Снедные звери
1) Сохатый (лось).
2) Изюбр.
3) Коза, или козуля.
4) Кабарга.
5) Зерен.
6) Олень (по-сиб. шагжой).
7) Кабан.
8) Чикичей и арголей.
9) Тарбаган (и опис. Забайкальск. степи)
10) Заяц (по-сибир. ушкан).
11) Белка и белковье.
12) Глухарь.
Примечание. Звери чикичей, арголей, тарбаган и белка потому помещены в разряд снедных зверей, что они не хищные, а в пищу употребляются здешними инородцами; тушканчик же потому помещен в разряд хищных, что в пищу не употребляется даже и здешними инородцами.
Часть вторая
Разряд I. ХИЩНЫЕ ЗВЕРИ
ВСТУПЛЕНИЕ
Прежде чем я начну описание зверей, их образа жизни, нравов, способа добывания их и проч., считаю необходимым познакомить читателей с самою местностию Забайкальского края. Невозможно не упомянуть о здешних горах, или, как говорят здесь, хребтах, о их направлении, общем характере и т. д. А говоря о горах Даурии, нельзя умолчать и о бесконечных, волнующихся степях и лугах Восточной Сибири. Но, познакомив читателя с горами и степями, следует уже замолвить словечко и о лесах, как необходимых спутниках Даурских гор. Как жаль, что я плохой ботаник и не в состоянии передать ничего порядочного о богатстве и разнообразии здешней флоры! А каких только цветов и каких трав вы не увидите в здешнем краю весною! Тут промелькнул полевой ландыш, далее белая даурская лилия, там фиалка дикая, тут опять что-то скраснело, — это полевой гиацинт, но он едва-едва пахнет; сорвите лилию — то же самое… Такова и вся даурская флора! Вы едете по этой пышной степи на лихой тройке даурских вяток, но вот пахнуло свежим воздухом, еще и еще… Вы обращаете на это внимание и видите вдали синеющиеся горы, с их вечно белыми, как снег, вершинами. Несмотря на прозрачность воздуха здешнего края, вы сначала смешиваете белеющие окраины гор с облаками, не можете уловить линию отдела гор от горизонта; вглядываетесь пристальнее, напрягаете зрение — от скорой езды и сильных лучей солнца у вас зарябило в глазах, навернулись невольные слезы… Между тем вы уже проскакали несколько верст, а все не можете угадать, что такое белеет впереди вас; терпение ваше истощается, вы наконец спрашиваете ямщика, указывая на даль: «Что это там белеет?» К вам оборачивается лицо тунгусского типа с узкими черными блестящими глазами, приплюснутым носом, широкими, выдающимися скулами и белыми, как слоновая кость, зубами, с черными волосами и черной косой на макушке — и отвечает: «Толмач угей». (Не понимаю). Вам досадно, что любопытство ваше не удовлетворено, вы, однако, стараетесь знаками растолковать ему, что вам хочется знать. Но тунгус вас давно понимает и наконец говорит: «Толмачу, толмачу» («Понимаю, понимаю») — и вместе с тем худым, ломаным языком произносит: «Это Чикондинский голец». (Надо заметить, что здешние инородцы при встрече с новым человеком всегда стараются заговорить по-своему и никогда по-русски, но они только притворяются, что не знают русского языка. И если вы все продолжаете разговор по-русски, всегда получаете ответ на том же языке. Это — черта хитрости и гордости сибиряка инородца. Чикондо — чуть ли не самая возвышенная точка отрогов Яблонового хребта.)
Восточная Сибирь так обширна, что, наверное, можно сказать — нет такого человека на свете, который бы мог похвастаться, что знает всякий уголок этой богатой страны. Я хорошо знаком только с южной и юго-западной частями Забайкалья, и все, что говорю в своих заметках, относится именно к этой ее половине; северная же часть самому мне мало известна, и то более по слухам.
Северная и северо-восточная части южной половины Забайкалья гораздо обильнее почти сплошными, непрерывными хребтами гор и обширнейшими непроходимыми, можно сказать, девственными, без начала и конца, лесами. Напротив, в южной, юго-восточной, юго-западной его частях являются необозримые, волнующиеся, как море, сливающиеся с синеющим горизонтом степи. Эта противоположность резко отразилась и в характере самой жизни, в нравах и обычаях как русских, так и инородных жителей. Но, надо заметить, по этому разделению северная часть Забайкалья несравненно громаднее южной. Степей в южной половине, относительно гористых мест, несравненно меньше. Степные пространства здесь как бы незаметно переходят в гористые. Около них хребры незначительны и постепенно переходят в настоящие горы; они по большей части голы, безлесны, только северные покатости гор едва-едва покрыты мелким кустарником, или по-сибирски ерником, который, сильно сгущаясь при приближении гор к северу, то есть к лесистой полосе, незаметно переходит сначала в мелкий, а потом и в настоящий лес. Степи преимущественно раскинулись по рекам Аргуни и Онбну. Удаляясь от них к северу, они уже теряют свое значение и не походят на степи; тут их окаймляют небольшие отроги гор, или отдельные, или связанные с настоящими большими хребтами, пересекающими вдоль все Забайкалье. Наконец, далее к северу степи до того уже изменяют свой характер, что переходят ни больше ни меньше как в широкие пади, где появляются речки, отдельные сопки и проч.
Одним бедно Забайкалье — водою. В нем мало таких рек, которые по справедливости можно назвать реками. Раз, две, три… много десять, да и обчелся. А то даже и речушками-то назвать нельзя: просто ручьи, ни больше ни меньше. Что такое наши горные речки? В них, особенно в сухое время года, искупаться негде; надо исходить несколько верст сряду, чтобы выбрать такое место, то есть омуточек, где было бы по поясь или по горло! А таких речек у нас многое множество. Часто случается на охоте — ходишь, ходишь, устанешь как собака, ищешь глазом воды — нет. А придешь куда-нибудь к пади, к логу, сядешь отдохнуть — слышишь, где-то журчит вода. Вот обрадуешься, спустишься в самый лог и тогда только увидишь между кочками и кустиками пробирающуюся струйку воды, — чистую как хрусталь и холодную как лед. Дорогая находка для усталого охотника! Зато посмотрите на наши горные речки после сильных, непрерывных дождей или весною в водополье. Часто в такое время года приди к ней да и любуйся, а перебраться на другую сторону и не думай. Бурлит, ревет, словно кипит; белые валы с неимоверною быстротою как бы гонятся друг за другом и со страшною силою ударяются о выдающиеся береговые скалы, сшибаются друг с другом и, разбиваясь вдребезги, обдают вас холодною, влажною пылью, мелкою, как роса. Белая пена словно в котле плавает и кружится на поверхности, цепляясь за выдающиеся из воды корни смытых деревьев и за камни по затишьям… Целые деревья, с корнями, с землей, с камнями, часто становятся жертвами рассвирепевшей речушки, быстро несутся по ее клокочущей, разъяренной поверхности и с оглушительным треском ломаются в извилинах о выдающиеся, нависшие скалы. Случается, что в сильно крутых горных речках большие камни, несмотря на свою тяжесть, уступают страшной силе воды и выбрасываются на берега…
Нередко сибирские промышленники дня по три и по четыре сидят в лесу за речками и не могут попасть домой, а ждут, когда они сбудут и образуются броды. А много бывало примеров, что нетерпеливые и неопытные люди платились жизнию за свою отвагу и сердитые речки после с яростию выбрасывали их обезображенные трупы на свои пустынные берега. Взгляните на карту Забайкалья — кроме гор, ничего не увидите. Даже озер нет, а если где и есть, то их скорее можно назвать лужами, нежели озерами. Одно только чудовищное озеро, и то на границе Забайкалья, — это Байкал; он расположился между страшными хребтами гор, заслонил собою удобный путь и гордо красуется своими дикими и величавыми берегами. Вода так чиста и прозрачна, что на глубине нескольких сажен видны мелкие камешки и даже дресва. Бурлив и щумен этот красавец Востока!.. Но Байкал хорош только сам по себе, и от него нет прока обширному Забайкалью. Воды все-таки мало, и этот недостаток, страшная обида природы, весьма ощутителен при первом знакомстве с здешним краем… Вот вам слабый очерк нашего Забайкалья!.. Теперь я считаю еще необходимым, прежде чем приступлю к описанию зверей, познакомить читателя с некоторыми главными сибирскими названиями различных местностей, имеющих отношение к охоте и потому нередко встречающихся в моих заметках.
1) Главным хребтом у нас называют обыкновенно Яблоновый хребет.
2) Просто же хребтами — отроги главного хребта, а также и сплошные гряды гор, тянущиеся на большое пространство.
3) Гольцами называют отдельные высокие горы, имеющие связь с хребтами, или же высокий сплошной хребет, на вершине которого лежит постоянный снег. Вершины их обыкновенно бывают голые, поросшие мхом, стелющимся кедровником и другими скудными растениями. Огромные валуны различных горных пород и сплошные утесы — обыкновенные спутники здешних гольцов.
4) Отдельные горы называют сопками, то есть не имеющими связи с хребтами.
5) Вообще долины или ущелья между горами — падями или логами. В горных долинах или падях протекают обыкновенно небольшие бурные речки; о тех местах, где долины слишком суживаются, а горы круто подходят к берегам и составляют скалы, говорят, что речка течет в щеках.
6) Верховья долины или речки постоянно называют вершинами речки или пади.
7) Так как все эти отклоны гор и хребтов, падающие на север, северо-запад и северо-восток, всегда бывают поросшие лесом или даже ерником (исключения редки), то здесь за ними вообще усвоилось название сиверов, а южные покатости гор и хребтов, всегда безлесные и по большей части покрытые одной травой, называют солнопёками, или увалами.
8) Вообще покатости гор называют также гривами.
9) Отлогие предгория, не поросшие лесом, — еланями, а лесные — марями.
10) Предгория же — подолами, или подошвами гор.
11) Лес, состоящий преимущественно из сосны, называют сосняком; из лиственницы — листвяком; из пихты — пыхтовником; из кедра — кедровником и так далее.
12) Отдельный лес на падях, который российскими охотниками зовется островом, хотя и носит здесь это же название, но редко, а больше его зовут колком.