Записки парашютистки
Шрифт:
О Любе Берлин
Люба Берлин. Перед каждым советским парашютистом встает образ скромной, симпатичной девушки — одной из лучших парашютисток нашей страны.
Ее биография — это кусочек истории начала развития и расцвета массового советского парашютизма.
Читая эти записки, продиктованные Любой незадолго до ее гибели, невольно вспоминаешь
Масса советских парашютистов, овладевая высотами парашютной техники, совершенствуя методику и технику парашютного прыжка, естественно, видела образцы среди выдающихся парашютистов нашей страны.
Одним из образцов советской парашютистки была и Люба Берлин.
Начав заниматься парашютизмом на заре его массового развития, она в течение 2–3 лет стала в его первые ряды.
Спокойная, смелая, она в совершенстве овладела техникой сложнейшего парашютного прыжка — прыжка с длительной задержкой раскрытия. Падать тысячи метров не раскрывая парашюта, сохранять стандартное положение тела при падении, не терять ориентировки и с точностью до десятых долей секунды раскрывать парашют — это искусство, в совершенстве овладеть которым удается немногим.
Люба Берлин была не только лучшей парашютисткой в нашей стране, — все, кто с ней работал и сталкивался, знали ее как культурную, образованную девушку, знающую иностранные языки, любящую и увлекающуюся музыкой, искусством. Скромность, исключительно развитое чувство товарищества, отзывчивость, полное отсутствие зазнайства и голого рекордсменства, непрерывное стремление совершенствовать свои знания — отличительные черты Любы Берлин.
Ее гибель — тяжелая утрата для советского парашютизма.
Тысячи юношей и девушек, овладевшие и овладевающие парашютным прыжком, увидят в Любе Берлин образец советской парашютистки — советской девушки, сочетающей в себе высокое парашютное мастерство, культурность, скромность и безграничную преданность нашей великой родине.
Мастер парашютизма СССР орденоносец М. ЗАБЕЛИН
Детство у меня было самое обыкновенное. Родилась я в Ростове-на-Дону в 1915 году. Увезли меня в Москву, когда мне еще и года не было.
Когда мне было лет пять, отца послали с ремонтным поездом Наркомзема в Сибирь. Он взял и меня с собой. Поездка продолжалась, примерно, месяцев шесть. Жили мы все это время в вагоне.
Там я однажды заблудилась в степи. Сама я этот случай помню смутно и знаю о нем больше по рассказам родных.
Поезд наш с мастерскими по ремонту сельскохозяйственного инвентаря подолгу стоял на станциях. Как-то мы остановились на станции Алейская, Алтайской железной дороги.
Я пошла гулять. Откуда-то, очень далеко, к станции подвозили кирпич. Я пристала к возчику, который вез кирпич:
— Дяденька, покатай!
Он посадил меня и повез. Довез до пункта, где брали кирпич.
— Ну, теперь иди домой. Я пошла и заблудилась.
Когда на станции было обнаружено мое исчезновение, поднялась страшная паника — в степи были волки. Несколько человек на лошадях бросились меня разыскивать.
А мне, помню, совершенно не было страшно. Я спокойно гуляла по степи, присаживалась, рвала цветы. Вдруг из-за какого-то кустарника вылетел на лошади мой родственник. Я хорошо запомнила его неожиданное появление. Передо мной стояла большая, серая в яблоках лошадь, я на ней восседал страшно взволнованный всадник. Я бросилась к нему:
— Миша, покатай!
Он схватил меня за шиворот, посадил на лошадь и повез к маме.
Помню, что мама плакала, считая, что меня давно загрызли волки.
Школьное время я ясно помню с первого дня, как начала учиться. Училась хорошо. Особенно любила литературу, страшно ею увлекалась.
Мои любимые авторы были: Майн-Рид и Жюль-Верн. Их произведениями я буквально зачитывалась вместе с двоюродным братишкой, моим ровесникам.
Особенно мне нравилось описание путешествий и приключений индейцев — эта типично мальчишеская литература. Конечно и Чарскую я читала, как все девочки, но это не оставляло следов. Меня страшно привлекали путешествия, необитаемые острова и т. д.
Когда мне было 11 лет, я проводила лето в Мариуполе у моря. Там у родственников был мальчик моего возраста. Вместе с ним мы смастерили лук и почти без передышки играли в индейцев.
В «свободное» время мы отчаянно дрались с ним из-за собаки.
Дело в том, что я страшно любила животных, особенно собак. Моей всегдашней мечтой было завести собаку. Но это не удавалось, потому что квартира наша была мала.
В Мариуполе же у родных был свой домик и своя дворовая собачонка. Из-за этой-то дворняжки у нас с мальчишкой и происходили постоянные ссоры и драки.
В Мариуполе, на Азовском море я научилась плавать и страшно полюбила плавание. На следующее лето в Москве я начала ходить на водную станцию и увлеклась водным спортом.
Вообще, если я чем-нибудь увлекаюсь, так уж без остатка. Так было и на этот раз. Кроме водного спорта я ничем не занималась. Зимой — бассейны, летом — водная станция. И так года два! Только когда я начала заниматься парашютным спортом, плавание отошло на задний план — водную станцию я почти забросила.
Я занималась почти всеми видами спорта, но никогда не собиралась выступать в соревнованиях. Я научилась как следует стильному плаванию. Плавала брассом, а на соревнованиях, когда нужна скорость, обычно плавают кролем. Кролем я еще не плавала. Однажды инструктор на стадионе мне говорит:
— Сегодня будет спортивный заплыв по Москва-реке метров на 500. Я вас записал в команду.
Я запротестовала:
— Я не плаваю кролем, так что — зря.
— Скорость не так важна!