Записки практикующей ведьмы
Шрифт:
Приходилось изворачиваться и включать фантазию и сочинять всякие небылицы: то вокруг колодца ходят какие-то подозрительные люди, то ведро куда-то подевалось, то в колодце я якобы видела дохлую кошку. На этой истории остановлюсь чуть подробнее.
Прихожу я и говорю:
– Бабушка, там в колодце дохлая кошка плавает, воду набрать никак не получается.
Бабушка посмотрела на меня внимательно, вытащила из какого-то угла старое-престарое ведро и говорит:
– Пойди, кошку достань и в это ведро положи. А потом покажешь и отнесёшь на помойку.
Я поняла, что никакие отмазки на мою бабушку не действуют и мне придётся
Корова на верёвке
Как я уже говорила, у бабушки было три дочери. У всех были дети, и на лето, кроме меня, в деревню привозили и моих двоюродных братьев. Когда к бабушке приходили люди, мы прятались, чтобы подслушать, что те будут рассказывать. От приходивших можно было услышать жутко интересные истории, часто они вспоминали о старых добрых временах. Вот одна из таких подслушанных историй, которая накрепко запала в мою детскую память.
Пришла как-то к бабушке одна женщина. Начала рассказывать, что купила она корову. По слухам (раньше же не было всяких Авито с Интернетами), корова считалось знатной, молока, хорошего и жирного, давала столько, что приобрести её был не прочь чуть ли не каждый второй. Поехала, эта женщина к хозяйке коровы, та согласилась продать – детей кормить надо… Ударили по рукам. Корова продавалась в комплекте с верёвкой, за которую её и повели.
Когда уводили корову, началось самое странное. Бывшая хозяйка, плача, кинулась к ней на шею со словами: «Кормилица ты моя родная, да как же я тебя продала?» Женщина, купившая корову, испугалась и пыталась её вернуть, не хотела уводить единственную кормилицу, и отдала верёвку, за которую держала корову.
Но бывшая хозяйка вдруг как-то быстро успокоилась и говорит:
– Нет, нет, забирайте и уходите со двора.
Женщина удивилась, но корову домой привела. Проходит день, другой, а молока у коровы нет.
Что делать? Вот и пришла эта женщина к моей бабушке. Как же так? До этого корова точно давала по семь вёдер, а теперь нет. Бабушка посмотрела корову, и тут её взгляд остановился на верёвке.
– Ступай к той, что продала корову, и скажи, что продала она не корову, а верёвку. А молоко себе оставила. Возьми с собой бидон или ведро и скажи: «Отдай моё молоко».
Просительница поблагодарила бабушку, собралась, да и пошла. Бывшая хозяйка встретила её не очень-то радушно и сказала, что, мол, знать ничего не знает и ведать не ведает, корова хорошая.
Тогда женщина поставила бидон на землю и передала ей бабушкино напутствие слово в слово. Та как-то сжалась вся, изменилась в лице и сказала, что молоко будет и можно возвращаться домой. На следующий день корова начала доиться.
Тогда я ещё до конца не понимала, насколько мудра и авторитетна моя бабушка во всяких таких вопросах. Но я точно поняла, что знает и умеет она что-то такое, чего не знает и не умеет никто из окружающих. И это ещё больше возбудило моё любопытство, которое впоследствии переросло в профессию.
Свет над разобранной крышей
Эта история, услышанная от моей бабушки, потрясла меня до глубины души и заставила задуматься о том, что не всё так просто в нашем роду. Мать моей бабушки умерла, когда бабуле было два года, отец – чуть раньше. И осталась она сиротой. Взяла её на воспитание её бабушка, которая приходится мне, соответственно, прапрабабушкой. Любила она свою внучку, растила её, выхаживала, когда та болела, поставила на ноги. И вот прапрабабушка совсем состарилась, и пришло время умирать. Она долго мучилась, перестала узнавать тех, кто рядом. Потом вдруг взгляд её прояснился, и она попросила внучку принести ей стакан колодезной воды. Попила она эту водичку, её отпустило, тут она и говорит:
– Разберите ту часть крыши, что над моей кроватью.
Многим такая просьба показалась очень странной, но что тут поделаешь. Умирающую тоже очень уважали и исполнить её последнюю волю считалось делом святым. Даже не обсуждалось. Сняли часть крыши, и в тот же вечер она умерла. И моя бабушка рассказывала, что после её смерти над тем местом, где сняли крышу, ещё три дня стояло свечение. Как будто столб света, пронизывающий облака. Мороз по коже пробирал при виде такого зрелища. Как ей сказали, дух уходил.
С тех пор моя бабушка обнаружила в себе способность предчувствовать какие-то события. Это могли быть события её жизни и жизни окружающих её людей. Начиналось это с ощущения тревоги, опасности или, наоборот, радости и потом формировалось уже в предсказание. Постепенно люди к ней потянулись и стали спрашивать, что с ними будет. Чаще всего всё то, что она говорила, сбывалось. Многие спрашивали совета – что она подскажет в той или иной ситуации. С возрастом бабушка стала очень известной ведуньей, освоила очень многие колдовские приёмы. С чем только к ней не приходили! Но больше всего внимания она уделяла целительству. В числе её клиентов были и очень известные и влиятельные люди. Часто у таких людей развито чутьё сильного человека. Они чувствовали эту силу в бабушке и с уважением относились к каждому сказанному ею слову.
Позже я узнала об обычае, который был принят у ведуний, или, как их ещё называют, ведьм. При поднесении воды умирающей ведунье тому, кто поднёс эту воду, передаётся энергетический код. То самое, что даёт возможность заниматься магией. Причем передаться дар может не обязательно прямой наследнице, например, у нас в роду он переходит по женской линии через поколение. В данном случае от бабушки ко мне, от прапрабабушки к бабушке. Моя мама тоже обладает определёнными способностями, но её никогда особо не интересовала эта стезя. Да и бабушкино решение, кому передать свой дар и свой крест, было решающим.
Ладонь Джуны
Почти половину моих историй можно начинать словами: «В давние-предавние времена жили-были…» Эта история – не исключение. Ей лет этак тридцать с хвостиком. Или даже с хвостом. Точный год я не помню. Дело происходило на квартире Вики Брежневой, внучки того самого Леонида Ильича. Мы не были с ней близкими подругами, но приятельские отношения имели место быть.
Не помню из-за чего, но Вика тогда поругалась со своей бабушкой, женой того самого Леонида Ильича. Она была хорошей, спокойной женщиной, скажем так, патриархального воспитания, и некоторые поступки младшего поколения могли вызвать у нее довольно активное порицание и даже противодействие. Я не всегда это понимала, но всегда уважала таких людей. Была в них этакая цельность, принципиальность. Стержень.