Шрифт:
14 октября
Стопп… чоррт побери!
Интересно, какому болвану…
Какому болвану, спрашивается, интересно меня пугать в третьем часу…
В третьем ли?..
Да, вероятнее всего…
Гм, в третьем… Кто бы это мог быть… Кретинизм же это в конце концов, чорт побе-ри…
Модернизм…
Модернизм? Ха-ха-ха-ха-ха…
1
Текст представляет собой сокращенную редакцию юношеского сочинения, имеющего форму дневника в пяти тетрадях. У тетрадей собственные несовпадающие заглавия, сохраняемые в данной публикации. Максимально
Однако, милый мальчик… тебе слишком весело, я бы сказал… и совсем некстати…
Но в расцвете не забудьте, что и смерть, как жизнь, прекрасна и что царственно величье…
Топ… топ… топ… топ… топ…
Топ…Однако. Веселость и романтическая интересуемость потихонечку покидают тебя, милый мальчик…
Мд-а-а… я бы сказал, романтическая обстановочка… ни одного огня… черно…
Но в расцвете не забудьте, что и смерть, как жизнь, прекрасна и что…
Топ… топ… топ…
…царственно величье холодеющих могил…
15 октября
Ни хуя-а-а!
Алкоголь — спасение!
Ни хуя-а-а!
17 октября
«Выбитый из колеи и потому выжитый из университета и потому выживший из ума…»
18 октября
Сожрем этику!
Раздавим ее лошадиными зубами!
Утопим ее в безднах наших желудков и оскверним пищеварительным соком!
Зальем перцовой горькой настойкой!! Ах-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!
24 октября [2]
18/VIII. Кировск
— Брросим! Брросим!
— Не надо норм!
— Надо! Не больше 20-и строк и не меньше восьми!
— К дьяволу максимум!
— Все равно Венька перещепит!
— Еррунда!.. Итак, начнем! Ну, тише, что ли… Даем срок 15 минут!! Рифма и ритм обязательно!! Если хоть одна строка не кончается прилагательным, автор торжественно провозглашается кретином!
2
День рождения Венедикта Ерофеева.
— Уррра!!!
— Занявший первое место провозглашается гением, шестое место — идиотом!
— Брось! Начнем! Все равно останешься идиотом!!!
— Молчи, Абг'ам!
— Все! Тишина! Я уже засек! —
Ч-ч-ч-ч-ч-ч!
. . . . . . . . . . . . . . . . .
— Все, братцы, кончаем! Пятнадцать минут прошло!
— Еще три минуты! Завершить…
— Хватит!!
— У меня бессмыслица, блядство какое-то!
— У всех, блядь, бессмыслица! Венька, читай первый…
— Да-ава-й!
— Только, извините, у меня слишком длинное… и вам недоступно будет…
— А у кого это доступно-то? Валяй!
— Хгм.
Хладнокровно-ревнивая, Дева юная, страстная, Дева страстно-прекрасная, Боязливо стыдливая! Все томишься, бессильная Сбросить сети, сплетенные Жуткой жизнью, — могильною, Точно пропасть бездонная. Точно пропасть бездонная, Точно призраки странные, Вас пугает туманное Жизни счастье стесненное… О не ждите нежданного, Не зовите далекого, Навсегда одинокая Дева страстно желанная! Дева страстно желанная, Вашу участь печальную Не изменит, безумная, Даже юность туманная И мечтанья блестящие. Не воскреснет бесцельное, Не проснется мертвящее, Нет конца беспредельному! Нет конца беспредельному, Беспредельность бесцельная, Как мечтанья бесплодные, Как напрасность прекрасного, Как бесстрастность свободного И опасность бесстрастного. Только силы природные Сокровенность прекрасного! Сокровенность прекрасного Только лик беспрерывного, Созерцание дивного И обман сладострастного, Только звуки желанного, Море смутно-прекрасное, Небо вечно-безмолвное, Ожиданье нежданного… Ожиданье нежданного, Возрожденье бесплодного… Несказанно-туманная Нежность силы природного В вас разбудит желанное Бытие несравненного, Благодать неизменного, Так не жди же нежданного! Так не жди же нежданного И не требуй далекого, Навсегда одинокая Дева страстно желанная, Дева смутно-прекрасная, Боязливо-стыдливая, До забвенья ревнивая, До безумия страстная!!!— Бррраво!
— Брррраво!
— Я свою ерунду отказываюсь читать!
— И я тоже!
— Ерофеев — гений! Урррра!!!
Кировск. 20.VIII
— Ну, сюжет давайте…
— Сюже-эт!!
— Давайте про убийство!..
— Эк ведь сюжетик!
— Ну-ка, Фомочка, начни!..
— Гы-гы…
Иду я однажды по шпалам…— Ну, идешь, блядь…
— «А ночка темная была», да?
— Ну вас на хер…
Иду я однажды по шпалам, Вдруг… слышу пронзительный крик!— На хуй! На хуй!
— Посентиментальней! Веньк! Действуй!
Вдруг, слышу пронзительный…— На хуй! Образов нет! Венька! За 5 минут!
Последний солнца луч погас за камышами, Безмолвье тайное окутало заливы, Беззвучно плача, шепчут тихо ивы, Последний солнца луч погас за камышами. Деревня мирно спит. Но там, в туманной дали, Будящий тишину, звенит надрывным воем Безумный, дикий крик, не знающий покоя… Деревня мирно спит. Но там, в туманной дали, Кого-то режут…— Пррекрасная пародия, чорт побери!
— Талант! Талант!
— Би-и-ис! Брра-аво!!!
— Веньк! Свою вчерашнюю штучку прочти нам…
— А ну ее на хуй…
— Боринька! За него!.. «На смерть пса»!
Полон жизненной энергии, сердцем жаждущий гуманности, В краткой жизни не изведавший тайной муки наслаждения…— Не то! Не то! Это «На смерть Coco»!
Боже мой! Внемли рыданиям! Я убит родными братьями!— Это оттуда же!
— Мне последняя строчка нравится:
Только тихие стенания и неслышные проклятия.— Веньк! Читай все…
— А ну вас… Стесняюсь…
7–8 ноября
Чрезвычайно забавно.
Почти пятнадцатиминутное созерцание только что извергнутой рвоты неизбежно поставило передо мной сегодня довольно-таки актуальный вопрос:
Имеет ли рвота национальные особенности?
Мысленное сравнение грузинской рвоты, извержение которой я только что недавно имел удовольствие созерцать в метро, — и этой, раскинувшейся похабно передо мной и всем своим крикливым видом с гордостью заявлявшей о своем русском происхождении, — не дало никакого положительного результата.