Записки сантехника о кино
Шрифт:
Не ожидал такого от ветерана.
Из общения в комментариях:
— Дмитрий Юрьевич, есть мнение, что ссылка на «28 дней спустя» не принесет вам денег!!! Ведь в ней нет волшебного partner from Goblin.
— [Мечется в полной растерянности.] Правда?! Как же так?! Это что же получается, не каждая ссылка приносит мне деньги?!
— Д.Ю., славное слово «скубент» — оно не из Акунина?
— Оно
— Вопрос не по теме к владельцу сайта. Слушая любимую англоязычную музыку, возникает ли у Вас желание/инстинкт машинально перевести текст?
— Если слушаю то, что мне нравится с детства, желание переводить старательно подавляю. Иначе слушать будет невозможно.
— Как и в какую степь это желание меняется с возрастом? Какова после первого самостоятельного перевода степень разочарования/озарения? Кому и зачем в целом нужно знать, о чем поют кумиры? Интересно именно как мнение — не руководство к действию.
— В детстве было очень интересно. Английский выучил как следует уже после тридцати, когда ориентиры/интересы сменились полностью. «Ласковый май» — он на английском особенно прекрасен.
— Фильм «День мертвецов» снял тоже Ромэро, и про него было сказано много хорошего.
— Да, я смотрел и слышал.
— И в этой статье сказано: «Зомби у него были тупорылые, ходили еле-еле, угрожающе мычали и вяло кусались. Скучные зомби, неинтересные. И несмотря на то что первые фильмы Ромэры считаются классикой жанра, такие зомби не пугали никогда». Это нормально для критика?
— [Озирается.] Ты кого критиком назвал — меня? Я, камрад, тупое советское быдло, которое смотрит в телевизор.
— Только вот понять невозможно, откуда взялись зомби в фильме «28 дней спустя». Вроде там вирус безумствовал, а не мертвецы оживали. Однако.
— Ну, подрастешь — возможно, даже поймешь, откуда они взялись в фильмах Ромэры.
— Про критика. Сколько я ни читал комментариев, Вы вроде эксперт с мировым именем. А критик и эксперт — это недалеко друг от друга.
— Это, камрад, местный юмор такой, про эксперта с мировым именем. Некоторые верят, представляешь?
— «Ну, подрастешь — возможно, даже поймешь, откуда они взялись в фильмах Ромэры». Ну, наверное, пойму. Просто я в свое время в видеосалоны на его фильмы ходил. Наверное, не туда ходил.
— Это ж не помогло тебе понять, откуда зомби в Ромэриных фильмах взялись?
— Так вот, по поводу фильмов о зомби. Фильм «Возвращение живых мертвецов» 1-я и 2-я часть до сих пор не переплюнул никто, включая «28 дней спустя».
— Ты кто — кинокритик, что ли?
— Да
— Повторяю, камрад: я — тупое советское быдло. Пишу про то, что мне, тупой быдле, нравится и не нравится. Без претензий.
— Дим Юрьич, Вам молоко за вредность надо давать, столько по долгу службы приходится отсматривать всякого говна.
— Камрад, когда тебе завалит за сороковник, ты поймешь: неговна практически не бывает.
— Я как-то раз посмотрел фильм «Лабиринт фавна» — после просмотра у меня было четкое ощущение, что мне конкретно насрали в мозг, причем в извращенном виде.
— Данный фильм, камрад, не поверишь — очень хороший. Очень.
— Я понимаю, конечно, что сколько людей — столько и мнений.
— Это верно.
— И специфика работы сделала из Вас законченного мизантропа.
— Дорогой друг. Мне 47 (сорок семь) лет. Из 30 (тридцати) лет трудового стажа в «законченного мизантропа» я превращался всего шесть лет. Превращение закончилось 10 (десять) лет назад. Правда, по мнению родных и близких, никаких изменений не произошло в принципе. Но, конечно, тебе виднее.
— Но этот фильм («Лабиринт фавна») я бы рекомендовал к просмотру только, как вы правильно говорите, из энтомологического интереса.
— Дорогой друг. Никто не навязывает тебе понимание чего бы то ни было. Обрати внимание тебе даже не говорят о том, что ты дол…б, не способный понять примитивных вещей. А ты, что характерно, хамить не стесняешься.
— Причем только для взрослых с крепкой сформировавшейся психикой.
— Там нигде не написано, что это детский фильм.
— И даже больше для психиатров, как наглядное пособие к описанию шизофрении. Снято, конечно, талантливо.
— Для понимающих — безусловно.
— Но только к чему все это: «Что хотел сказать автор?» «С кем вы, мастера культуры?» «Как наше слово отзовется?». Вот та кие, примерно, вопросы возникают.
— Для того чтобы понимать, «что хотел сказать автор», неплохо хотя бы приблизительно знать — о чем он говорит. Откуда взялся в Испании фашизм, чем закончилась гражданская война, почему тамошние интелектуалы — сплошь левые и пр. Чтение перестроечного журнала «Огонек» подобных знаний не дает.
— А насчет того, что все почти вокруг говно, — это, опять же, смотря откуда посмотреть. С одной стороны, говно, а с другой — удобрения.