Записки сновидений

Сергей Пащенко

– Я с вами, – сказала Марина, содрав и швырнув в сторону пышный парик, по пути к комнате скидывая туфли, и стягивая платье.

– Началось блять, – взбодрился левый, окинув всех весёлым взглядом.

Движение в сторону красно-черной комнаты немного взбудоражило публику. Парочки и компании поглядывали в ту сторону, постоянно шушукаясь. Все были приличные люди, и формат "в трусах" ставил многих в неловкое положение, хотя всем было интересно, что же там происходит.

– Это пиздец, – завыла ваза, – так со мной еще никто не обращался, меня превратили в пепельницу…

– Не ссы, это только начало, – злорадствовал

левый.

***

Звуки музыки и громкий смех из красной комнаты словно ножом разрезали настроение основного зала. Гости то и дело поворачивались в направлении шума и что-то периодически перешептывались. Некоторые всё так же не спеша рассматривали разноцветные украшения на стенах, попивая напитки из высоких фужеров. Тишину и спокойствие гостей постоянно нарушал шныряющий на самокате хозяйский сын, который тщетно пытался догнать собаку. Питомец, зная нрав ребенка, умело уходил под стульями и прятался под кресла и диван. Пацан периодически врезался в кого-то из присутствующих, чем вызывал негодование последних, и крик самой хозяйки:

– Антон, хватит баловаться, – крикнула хозяйка.

– Да, Антон, слушай маму, – поддержал хозяйку мужчина в очках лет сорока пяти.

Пацан обиженным взглядом посмотрел сначала на мать, потом на мужика, и, подобрав самокат, медленно двинулся от стола. Он проехал через комнату, швырнул самокат, и сел под стену, обнявши колени руками. Собака, будто дразня, игриво пробежала мимо, и скользнула в красную комнату.

– Бедный ребенок, – зазвенела Звезда, – Ему тут скучно среди взрослых, вот и развлекается как может.

– Да ничего ему не скучно, эти балованные хозяйские дети обычно творят что хотят, хоть мать слушает, – с опытом в голосе сказала ваза.

– Согласен с бабкой, – рявкнул левый, – Эти дети сущее стихийное бедствие. Я разных видел, и чем они старше, тем от них больше проблем.

– Ты кого бабкой назвал! – вспылила ваза, – Ты за свой язык пожалеешь, запомни мои слова.

– Ну зачем вы там о детях? – пытался сгладить ситуацию центр, – Дети – это будущее. Какой смысл в жизни, если тебе некому передать свою мудрость и опыт?

– Слыш, философ хуев, посмотрела бы я, как бы ты отреагировал, если бы твои дети начали рушить всё, что ты строил многие годы. – парировала ваза.

Мужчина в очках что-то оживленно рассказывал в окружении нескольких женщин, отчего те хохотали громче музыки. Хозяйка копошилась вокруг стола, и меняла тарелки с салатами, постоянно разговаривая с кем-то из присутствующих. Из красной комнаты доносилась громкая музыка и смех пьяных гостей. По мере разогрева крови алкоголем, гости становились всё более раскрепощенные, и всем хотелось хоть глазком посмотреть, что же такого интересного скрывает в себе комната. Они без стыда скидывали с себя одежду, которая хаотично была разбросана по полу возле входа, и отправлялись за новыми впечатлениями.

Ребенок всё так же сидел, опершись спиной в стену, и наблюдал на изрядно выпившими гостями. Он не спеша поднялся, достал из кармана растаявшую шоколадную конфету, немного повертев её в руках, он развернул этикетку, и, вымазавшись вкинул себе в рот. Вытерев руки о футболку, он поднял свой самокат, и сделав пару толчков ногой, влетел в компанию гостей, словно шар в боулинге. Часть компании, зная водительские навыки пацана, заранее отпрыгнули в стороны, как только увидели приближающегося «камикадзе», со следами шоколадной конфеты на лице. Мужчина, стоявший спиной, в последний момент пытался избежать столкновения, и отпрыгивая в сторону и маша руками, выпустил из рук стакан с виски, который со всего размаху влетел в мирно сияющую под потолком люстру, разбив при этом лампочки, от чего во всей квартире пропало электричество.

Звон битого стекла и женские испуганные голоса моментально остановили музыку во всей квартире. Валентин вышел из комнаты и суровым взглядом осмотрел происходящее в основном зале. В свете свечей его вид казался еще более грозным, и пацан, предвидя неминуемую кару, быстро выскочил из комнаты.

– Пиздец Звезде, – констатировал левый.

– Что тут случилось, и какого хуя свет пропал? —спросил Валик.

– Твой сын нас чуть не покалечил! – чуть ли не в истерике прокричал мужик, – Я бы на твоём месте обратил внимание на его воспитание.

– Толя, не шуми, ты не на моём месте, и я сам разберусь с воспитанием своего ребенка.

Анатолий был коллегой Валика, и по роду деятельности очень зависел от него, поэтому лишние ссоры не предвещали ничего хорошего. Понимая это ему ничего не оставалось делать как смириться с происходящим, и он не спеша направился к столу за очередным стаканом виски, так как адреналин в крови мог сработать не в его пользу. Тем временем битое стекло с пола быстро убрали, и выбитые пробки были восстановлены – праздник продолжался.

– Толя, присоединяйся к нам, у нас тут весело, – пригласил его Валик, – Новоселье не заканчивается одной комнатой, тебе бы стоило увидеть всё самому, а не слушать рассказы товарищей.

– Ну что ты, – начал оправдываться он, – Я еще не достиг кондиции.

– Да ладно тебе, тут все свои, ведь мы одна команда.

Анатолий подошел к столу, залпом выпил порцию виски, и принимая неизбежность, начал стягивать с себя футболку по пути к красной комнате.

***

Шагнув вперед, он словно попал в другое место – внутри комната выглядела абсолютно по-другому. Стены были выкрашены в светло-бежевых тонах и создавали впечатление тепла и уюта, от которого становилось не по себе, после представления снаружи. Слева стояло два мягких дивана в тон комнате, возле которых были установлены небольшие прозрачные столики. На одном из диванов лежала полуобнаженная женщина, которая увлеченно что-то смотрела в телефоне, и при появлении Анатолия даже не подняла взгляд в его сторону. В противоположной стороне располагалась массивная барная стойка, за которой стоял Валентин о чем-то разговаривающий с человеком, сидящим у неё. Свет в комнате был немного приглушен, что давило на глаза, и спокойная тихая музыка на заднем плане немного выводила из равновесия.

– О, Толя, проходи не стесняйся, тут все свои, – окликнул Валентин, и женщина на диване услышав голос отвлеклась от телефона, и улыбнулась при виде Анатолия.

– Как тебе моё укромное местечко? – спросил он, наливая виски приближающемуся к стойке Толе.

– Если честно, я немного в шоке, – беря в руку стакан ответил он.

– Как тебе так удалось?

– Ну, не все вещи внутри такие же, как и снаружи. Иногда не обязательно выставлять всё напоказ, ты можешь стать уязвимым. У всех должна быть какая-то тайна. – улыбаясь ответил Валик.