Записки старого хрыча(зачеркнуто) врача
Шрифт:
И тогда с нашего знакомого лишили пособия. А с этим так: лишить пособия легко, а попробуй восстанови его потом! И обделенный помощью решил сойти с ума, ведь душевнобольным раз плюнуть – и можно получить пособие по инвалидности. Всё же есть в нем какая-то практическая житейская жилка! А что может быть проще, чем сойти с ума? И вот он вышел на площадь напротив полицейского
–
Аллах Акбар!!!
Время было тревожное, шахидов было много, и все – кто из средств массовой информации, а кто даже из личного опыта – знали, что часто за этим криком следует взрыв. Крикуна забрали, осмотрели в участке, пояса шахида на нем не оказалось, поэтому решили, что дядя безумен, и отвезли его к нам. Сидеть в коридоре он не захотел и куда-то стремился, и, чтобы за ним не бегать, пришлось мне наступить на волочащиеся по полу подтяжки – дядя сделал шажок-другой и вернулся ко мне на дистанцию продуктивной клинической беседы. Но тут он замолчал, глядя на меня совершенно здоровым наглым и тупым взглядом, в котором ясно читалось «я теперь псих, что хочу, то и делаю».
–
Аллах Акбар? – спросил я его.
–
Акбар! Акбар! – радостно завопил он в ответ.
Так начался наш разговор.
А еще через десять минут выяснилось, что болен он серьезным психическим недугом вследствие нехватки денег. Единственное лекарство – возврат пособия.
В результате ничего не оставалось, как сообщить полиции, что в данном случае психиатрии нечего делать. Наш пациент был выпущен на улицу, и долго в полуденной жаре раздавалось:
«Аллах Акбар! Аллах Акбар!»
Так он стал для нас Аллах Акбарычем.
Безобразия эти – со снятием штанов, паданием на пол и криками про великого Аллаха – продолжались месяца два и всем осточертели. Тем более что сделать с ним ничего было нельзя – вроде бы он не преступил закон, психически здоров, просто изображает безумца в меру своего разумения. Но го рожане были недовольны – он им мешал.
Дело кончилось так – в очередной раз при большом скоплении публики Акбарыч полез вешаться на фонарь, но то ли фонари перепутал, то ли раскачал тот столб своими предыдущими попытками – короче, в городе грянуло замыкание, и виновен в нем был наш друг.
А замыкание – это уже убытки, это уже деньги. В общем, замели-таки его в тюрьму.
Кажется, там, в тюрьме, пособие ему восстановили – по крайней мере, знакомое до боли лицо теперь просто не слезает с экрана в телерепортажах из С.
Телефонный разговор – Ет Миша?
–
Да, а кто это?
–
Аркадий.
–
Какой Аркадий?
–
С рынка, кторый мясом торгут.
–
А мы что, так близко знакомы, чтобы сразу и на ты?
–
Да брос, к тибе мой братишк придет, так ти его палечи харашо, тибе будэт бакшиш.
Симтаот – это фирма
Собрались мы как-то в отпуск, и моя жена пошла в турбюро, где ей стали расхваливать коллективный тур – и недорого, и экскурсовод, и маршрут отличный.
–
Нет! – категорично сказала жена, – мой муж ни за что не согласится на коллективную поездку!
–
Но почему?
–
Работа у него такая!
–
Какая такая работа?
–
Он психиатр в Симтаоте.
–
Ой! Беру все свои предложения обратно!
А все потому, что Симтаот – это бренд, как американские джинсы, французские духи или итальянская обувь.
Политические страсти провинции
Как каждое место в Израиле, Симтаот живет напряженной политической жизнью.
Идет бурная война кланов.
Зарплату из городской управы получают около 500 человек, и от результатов муниципальных выборов зависит, какому из кланов получать эти деньги следующую пятилетку.
Как-то на одних из выборов было два основных претендента на кресло мэра города: один – простоватый и наглый хам, а второй – не только хам, но еще и неприятнее предыдущего. Второй как-то навестил наше учреждение и грязно его обозвал, чем обидел весь наш коллектив и наших подопечных.
Конец ознакомительного фрагмента.