Записки у изголовья (Полный вариант)
Шрифт:
В пляске «Голова коня» [318] волосы у танцора спутаны и вздыблены, взгляд устрашающе-грозный, но музыка прекрасна.
В «Пляске на согнутых ногах» [319] двое танцоров ударяют коленями о пол.
Танец «Корейское копье».
210. Музыка на струнных инструментах
Лютня-бива.
Разные лады: «Аромат ветерка», «Желтый колокол»…
Заключительная часть мелодии «Оживленные ароматы» [320] .
Лад «Трель соловья».
Великолепно звучит тринадцатиструнная цитра — со-но кото.
Мелодия «Лотос первого министра» [321] .
318
Пляска
319
«Пляска на согнутых ногах» и пляска {«Корейское копье»} — танцы, заимствованные из Кореи.
320
Mелодия «Оживленные ароматы» — Мелодия заимствована из Индии; лад «Трель соловья» — из Китая.
321
Мелодия «Лотос первого министра» — Родилась в Китае.
211. Флейты
Как прекрасны звуки поперечной флейты [322] , когда они тихо-тихо послышатся где-то в отдаленье и начинают понемногу приближаться! Или когда уходят вдаль и медленно замирают…
Флейта удобна в пути. Едет ли ее владелец в экипаже или на коне, идет ли пешком, она всюду с ним за пазухой, невидимо для чужих глаз.
А как радостно на рассвете заметить у своего изголовья великолепную флейту, пусть даже в этот миг она беззвучна! Возлюбленный, уходя, забыл ее. Вскоре он присылает за ней слугу. Отдаешь флейту, обернув ее бумагой, с таким чувством, будто посылаешь любовное письмо, изящно скатанное в трубку.
322
Поперечная флейта — Существовало несколько разновидностей флейт. Наиболее распространенной была бамбуковая флейта с семью отверстиями. Хорошая флейта считалась величайшей драгоценностью.
Чудесно слушать, сидя в экипаже светлой, лунной ночью, звуки многоствольной флейты-сё [323] !
Правда, она громоздкая и на ней трудно играть. А какое лицо строит флейтист! Впрочем, он забавно надувает щеки, даже играя на обычной флейте.
Бамбуковая флейта-хитирики [324] утомляет слух. Она пронзительно верещит, словно кузнечик осенью.
Не слишком приятно, когда на ней играют вблизи от тебя, а уж если плохо играют, это невыносимо.
323
Флейта-сё или со (кит. шэн) — бамбуковая флейта из семнадцати стволов разной длины, губной органчик.
324
Бамбуковая флейта-хитирики — инструмент музыки гагаку, с резким, пронзительным тембром.
Помню, в день празднества Камо, еще до того, как танцоры появились пред лицом императора, флейты начали играть где-то позади помоста для танцоров… Ах, с каким восторгом я слушала!
Вдруг в самой середине напева вступили бамбуковые свирели и стали играть все громче и громче.
Тут уж даже дамы, у которых были самые красивые прически, почувствовали, что волосы у них встают дыбом!
Но наконец постепенно все струнные и духовые инструменты соединились вместе в полном согласии — и музыканты вышли на помост. До чего же это было хорошо!
212. Зрелища, достойные внимания
Празднество в храме Камо. Императорский кортеж.
Торжественное возвращение на другой день после праздника Камо Верховной жрицы — ицуки-но мико.
Паломничество канцлера в святилище Камо накануне праздника.
213. Помню, однажды во время празднества Камо [325] …
Помню, однажды во время
325
Имеется в виду «Риндзи-но мацури» — чрезвычайный праздник в последний день Петуха одиннадцатой луны.
Слова бессильны выразить, как это было прекрасно!
Черные, испещренные белыми пятнами ножны мечей выделялись с особенной яркостью… Шнуры безрукавок-хампи сверкали так, словно их только что отполировали. Поверх белых шаровар, украшенных синим рисунком, выбивались лощеные шелка нижних одежд. Казалось, они блистают, как лед…
Хоть бы еще немного поглядеть на это великолепное шествие танцоров! Но нет, появились императорские послы. Видно, они были набраны из провинциальных губернаторов. Какие-то мелкие сошки, не более того. Впрочем, и они выглядели сносно, если гроздья цветущих глициний, прицепленные к шапкам, закрывали их лица.
Мы долго провожали взглядом танцоров, а меж тем появились певцы и музыканты в одеждах цвета зеленой ивы, на шапках красуются горные розы керрии.
Люди низкого звания, ничем не примечательные, они все же восхитили меня, когда, отбивая такт веерами, запели:
В священном храме Камо [326] , Там, где носят на рукавах Завязки из белого хлопка [327] …326
Танка из раздела «Любовь» антологии «Кокинсю». Два последних стиха гласят: «Нет ни единого дня, чтоб о тебе я не думал».
327
Завязки из белого хлопка (юдасуки). — Их носили на синтоистских праздниках.
214. Что может сравниться с императорским кортежем?
Что может сравниться с императорским кортежем?
Когда я вижу, как государь следует мимо в своем драгоценном паланкине, я забываю, что, служа во дворе, постоянно появляюсь пред его очами. Меня пронизывает священный, небывалый, неизъяснимый трепет..
Самые ничтожные чинуши, даже девушки-прислужницы, на которых в другое время я не брошу взгляда, необычайно преображаются и кажутся высшими существами, если они сопровождают государя в торжественном шествии.
А как хороши гвардейские начальники среднего и высшего звания в роли «держателей священных шнуров» [328] императорского паланкина! Еще более великолепны тайсё — командующие гвардией. Но всех затмевают сановники военного ведомства, несущие на своих плечах паланкин императора.
Торжества в пятый день пятой луны были, я думаю, самыми прекрасными из всех. Но как жаль, что в наш век многие обычаи жсчезли…
Кое-что можно вообразить себе, слушая рассказы стариков о прошлом, но как все было на самом деле?
328
«Держатели священных шнуров» — Императорский паланкин («колесница феникса») был накрыт кровлей, увенчанной золотой луковицей. С четырех углов кровли спадали длинные шнуры.
В этот день украшали аиром застрехи домов. Прекрасный обычай, он и теперь сохранился. А как выглядел дворец в старину? Галереи для зрителей повсюду устланы аиром, у всех людей на шапках стебли аира…
Красивейшие девушки раздавали придворным аир и целебные шары кусудама, а придворные, отдав благодарственный поклон, привешивали кусудама к своим поясам.
Наверно, это было замечательно! [329]
… мне это кажется одновременно и смешным и прекрасным!
329
Наверно, это было замечательно! — Далее часть текста в рукописи неразборчива.