Записки влюбленного солдата
Шрифт:
Но когда я рассказал своим знакомым офицерам о встретившемся мне штабном лейтенанте, который не знал, где находится Мецервис, они, к моему удивлению, рассмеялись мне в лицо, а один из них прямо заявил:
– И что с того? По-вашему, из этого следует, что тот лейтенант был плохим офицером? Думаете, он не способен двигаться в правильном направлении? Знаете, оказавшись на поле боя, вы обязательно столкнетесь с пруссаком, и если он решит сразиться с вами, тогда вы станете рубить его саблей, а если он бросится наутек, тогда вы станете его преследовать. В любом случае противник всегда укажет вам, как двигаться и куда.
После этих слов я твердо решил впредь держать свое мнение при себе. И тем не менее сколько раз за эти три дня я бормотал себе под нос:
– Ну и ну! Как же они собираются воевать, ничего не изучив, ничем не озаботившись? Твердят одно и то же: вперед и только вперед!
Но, несмотря ни на что, у меня ни разу не возникло сомнения в том, что победа будет за нами.
Конечно, меня крайне удивляло, что некоторые «стратеги» составляли планы
52
Le Charivari – французская иллюстрированная газета, выходившая с 1832 по 1937 год.
Увидев императора, который прибыл в Мец не на коне, а в коляске, полулежа, больше похожий на немощного старика, чем на военачальника, я подумал, что в этом нет ничего особенного, ведь во время битвы при Фонтенуа Мориц Саксонский и вовсе едва не умер, что, однако, не помешало ему выиграть сражение [53] . Разве не мог Наполеон III командовать армией, не покидая своего кабинета? Конечно, мог! Но, если уж он взялся лично руководить войсками, то это значит, что император действительно способен осуществлять командование, как бы он ни выглядел. Да и разве прусский король не руководит лично объединенными войсками Германии? И чтобы окончательно убедить самого себя в справедливости этих рассуждений, я постоянно повторял про себя анекдот, который слышал в Бадене от одного знаменитого русского дипломата. Король Вильгельм во время пребывания на курорте в Бадене пригласил этого дипломата к себе на обед, а проживал он на курорте в весьма скромном доме. Помимо дипломата получили приглашение еще несколько человек, и все они, входя в дом, складывали свои головные уборы на бильярде. Отобедав, русский дипломат провел серьезную беседу с господином Бисмарком и собрался уходить. Он прошел в бильярдную и, заметив на бильярде шляпу, которая изнутри была похожа на его собственную, не стал ее рассматривать, а сразу водрузил себе на голову. Но шляпа оказалась слишком маленькой для его умной и крупной головы и не налезла на нее, застряв на самой макушке.
53
Граф Мориц Саксонский – французский маршал. Битва при Фонтенуа – сражение между французскими войсками, с одной стороны, и союзными силами англичан, голландцев и ганноверцев у деревни Фонтенуа в Бельгии во время войны за австрийское наследство. Мориц страдал от подагры и, чтобы уменьшить отеки, не раз подвергался хирургическим процедурам. В дни, предшествующие сражению, он испытывал мучительные боли и большую часть времени его носили на носилках. Тем не менее французская армия под его командованием одержала победу.
– Что за птенец носит эту шляпу? – спросил он.
– Такая шляпа может быть только у короля, – смеясь, ответил ему премьер-министр.
Я, как мог, убеждал себя в том, что наш Наполеон ни в чем не уступает Вильгельму и что Вильгельм ничуть не лучше нашего Наполеона. Но неожиданно у меня произошла одна встреча, которая обеспокоила меня больше, чем все увиденное и услышанное за последние дни.
Все, кому доводилось жить в Париже за несколько лет до описываемых событий, наверняка знавали одного американца по фамилии Лузингтон. Был он весьма необычным человеком, кем-то вроде спирита, медиума, шарлатана, точно не скажу. Долгое время его принимали то за спирита Хоума [54] , то за колдуна Эдмонда. Этот американец занимался предсказаниями, которые пользовались всеобщим доверием, а также врачеванием. Он мог, осенив страдальца своим волшебным перстнем, избавить его от мигрени, а тем, к кому он испытывал симпатию, Лузингтон мог устроить беседу с тенью покойного отца или же помочь обрести большое состояние в зависимости от того, какие склонности, практические или мистические, преобладали у того или иного человека. Возможности его были безграничны. Я встречался с ним, и, уж не знаю по какой причине, ведь я определенно не был достоин его внимания, он всегда демонстративно проявлял по отношению ко мне огромный интерес. И вот однажды вечером, выходя из моего отеля в Меце, я столкнулся с ним нос к носу.
54
Один из величайших медиумов всех времен и народов, живший в Англии в XIX веке.
– Вот это да! И вы в Меце! Похоже, вы решили записаться во французскую армию.
– Я способен оказать Франции гораздо более ценную услугу. Если я возьму в руки ружье, то толку от такого хилого солдата, как я, будет совсем не много. Но для армии, которой командует военачальник уровня Наполеона Первого, я был бы не менее ценен, чем двести тысяч солдат.
– Вы изобрели что-то лучшее, чем митральеза [55] или винтовка Шаспо?
– У меня действительно имеется кое-что получше, но то, чем я обладаю, я вовсе не изобрел. Я владею этим благодаря моим способностям, точнее говоря, мои способности указали на возможность применения этого. Если бы я этим владел, то давно предложил бы вашей стране. Ведь я люблю французов и считаю их воинами Господними.
55
Французское название скорострельного многоствольного артиллерийского орудия, которое вело залповый огонь патронами винтовочного калибра и имело полностью ручную перезарядку. Применялось во второй половине XIX века.
– Похоже, сейчас появились новые претенденты на это звание. Например, король Вильгельм утверждает, что теперь оно перешло к Пруссии.
– Я могу сделать так, что этого не произойдет.
– Вы говорите серьезно?
Он с важным видом покивал. Я более не задавал вопросов, но он сам через несколько секунд наклонился к моему уху и произнес:
– Император в Меце.
– Я видел его.
– Я направляюсь в префектуру. То, что я собираюсь предложить императору, позволит спасти Францию, которой угрожает страшная опасность.
– Неужели все так серьезно?
– Очень серьезно. Вам известно, почему Наполеон Первый был разбит в ходе русской кампании?
– Да.
Шел снег. Он нес с собой разгром и пораженье [56] .
– Это все поэзия. Правда же заключается в том, что Поццо ди Борго [57] завладел талисманом, благодаря которому Наполеон одерживал свои победы, а когда талисман исчез, Наполеон превратился в самого обычного человека.
56
Цитата из поэмы Виктора Гюго «Искупление» (перевод Михаила Кудинова).
57
Граф Шарль-Андре Поццо ди Борго – политический деятель корсиканского происхождения, дальний родственник и кровный враг Наполеона. В 40 лет поступил на русскую службу, был послом России во Франции и Великобритании.
– Вот как, значит, в этом секрет его неудачной кампании в России?
– Этим же объясняется и поражение при Ватерлоо. Но я знаю, где находится талисман, и собираюсь предложить его Наполеону Третьему.
– Полагаете, он вас примет?
– Надеюсь. Ведь не сумасшедший же он, чтобы отвергнуть возможность спасения Франции и себя самого. Ему известно, на что я способен, и он неоднократно демонстрировал мне свое доверие. Его душа открыта для меня.
– Я готов допустить, господин Лузингтон, что он вам верит, но поверит ли он в этот талисман?
– Он уже купил талисман Карла Великого, точнее, он думал, что купил его, но на самом деле приобрел лишь его копию. Я знаком с тем, кто ее изготовил и продал императору.
– А талисманы нынче дороги?
– Я не знаю, сколько с него запросят, ведь, как я уже сказал, у меня его нет. Если бы он у меня был, я предложил бы его императору из одной лишь любви к Франции. Возможно, так же поступит и тот, кто в данный момент им владеет, но не исключено, что он запросит за талисман кругленькую сумму.
– Знаете, если спасение Франции обойдется слишком дорого, тогда я подскажу вам, как надо действовать. Снизить цену позволит конкуренция. В магазине театральных принадлежностей при Парижской опере продается талисман Роберта-дьявола [58] , и я полагаю, что господин Перрен уступит вам его за небольшие деньги. Если же и он станет заламывать цену, тогда в качестве талисмана можно использовать баранью косточку.
Я, конечно, шутил, но в глубине души был страшно возмущен. Лузингтон хвастал, что император примет и выслушает его. В принципе, это было возможно, но я приходил в негодование от одной только мысли, что в голове этого авантюриста возникла идея предложить императору купить талисман. Есть вещи, которые никогда нельзя предлагать порядочным женщинам, но и к серьезному мужчине также нельзя обращаться бог знает с какими предложениями. Даже если только предположить, что они будут готовы вас выслушать, то уже этим вы неизбежно заденете их честь. Императора я не любил, но и ненависти к нему не испытывал, а в нынешних тяжелейших обстоятельствах я желал лишь одного: чтобы он с достоинством исполнил свой долг. Никогда еще общественное мнение не было до такой степени на его стороне, ведь он олицетворял собой карающий меч Франции.
58
Намек на персонажа оперы Джакомо Мейербера «Роберт-дьявол», премьера которой состоялась в Парижской опере в 1831 году.