Записки военного альпиниста. От ленинградских шпилей до вершин Кавказа 1941–1945
Шрифт:
В самый трудный момент мне казалось, что Алоиз, как тень, поднимается рядом – настолько умело он вел меня к вершине шара. Теперь вверх уходил только крест, на котором вращался ангел. И тут я услышал: «Ура!» Это Алоиз праздновал мою победу.
Я организовал надежную самостраховку у основания креста и отстегнулся от троса. Достав инструмент, закрепил на крестовинах четыре петли для подвески блоков и спустил вниз конец репшнура, к которому Алоиз привязал блоки. Вытянув их наверх, закрепил: два малых блока – для подъема ведер с краской и два основных – для нас с Алоизом.
На следующий день мы продели через блоки тросы и протянули их на лебедку, установленную выше курантов. Теперь можно было приступать к покраске шпиля, работая вдвоем одновременно, независимо друг от друга. Ведра с шаровой корабельной краской подавали наверх два бойца, специально
Довольные и счастливые, в эту ночь мы ушли с Алоизом ночевать ко мне домой на Малую Пушкарскую улицу. Однако начало малярных работ снова сорвалось. Ночью, ближе к рассвету, сторожа собора Сергея Максимовича Ярошевича разбудил странный гул. Содрогаясь, гудел шпиль. Глянув наверх, старик догадался, в чем дело: флюгер заклинило наброшенными тросами, и он перестал вращаться. Дело могло кончиться бедой. В морозную ночь встревоженный сторож прибежал на Малую Пушкарскую и поднял нас с постелей. Еще издали услышали мы зловещий лязг и гул. При свете выглянувшей из-за туч луны с ужасом увидели, что ангел на шпиле, как нам показалось, кренится под порывами ветра, словно кто-то пытается сбросить его вниз. Поднявшись наверх, мы обнаружили, что ангел своими крыльями закрутил тросы и лебедку подняло к потолку звонницы. Пришлось обрубить тросы. Мы с Алоизом после этого решили закрепить петли для подвески блоков не на крестовине, как это мы делали, а у основания креста. Теперь они легли на экватор шара, и блоки уже не мешали вращению ангела, вновь обретшего свободу.
Невозможно представить облик города на Неве без золоченого шпиля Петропавловского собора. Заячий остров, небольшой клочок земли, – место, откуда «город пошел». Нам часто приходится слышать о несомненной прозорливости царя Петра при основании новой столицы государства Российского, но им двигал еще и практический расчет. Он прорубил, по выражению Пушкина, «окно в Европу» и место для «окна» выбрал на удивление точное.
Уже во времена возведения земляной крепости, 29 июня 1703 года, на месте ныне существующего собора была заложена маленькая деревянная церковь во имя апостолов Петра и Павла. В 1712 году Петербург стал столицей России. На месте деревянной церкви по проекту Доменико Трезини началось сооружение главного кафедрального собора – Петропавловского, который строился 21 год (1712–1733). По замыслу Трезини и Петра I колокольня со шпилем должна была стать одним из главных символов новой России. Страна провозглашена империей, а Петр – ее первым императором. В честь этого решили увенчать шпиль шаром-яблоком и фигурой ангела (архангела) с крестом. Архангел Михаил – давний покровитель князей, царей, императоров.
В 1724 году ангел с крестом был установлен на 112-метровом золоченом шпиле. Первый ангел был выполнен по эскизу Трезини, взявшего за образец ангела на башне ратуши в голландском городе Маастрихт. Крепился ангел так, что казалось, будто он летит параллельно земле, неся в вытянутых руках крест. Ангел символизировал сошествие на землю Святого Духа – не следует забывать, что город основан в Духов день. Однако деревянный каркас шпиля не имел громоотвода, он дважды горел от ударов молнии, но пожар успевали сразу же гасить. Последовавший после ужасной грозы 30 апреля 1756 года пожар уничтожил все, что могло гореть, погиб и ангел с крестом. Внутреннее убранство собора восстановили за два месяца, а на воссоздание колокольни и шпиля ушло 20 лет. Екатерина II повелевала: «Делать оную точно так, какова прежняя была, понеже прочие планы не так красивы».
Второй ангел, к радости жителей города созданный по образцу первого, увы, простоял недолго – обрушившимся на город ураганом 10 сентября 1777 года был сломан, когда еще не были завершены работы по воссозданию шпиля.
Чтобы уберечь третьего ангела от шалостей ветра, решили уменьшить его рост, убавить вес и отцентрировать по штевню креста. Проект нового ангела дополнил А. Ринальди. Осенью 1778 года позолоченный флюгер вновь засиял на выправленном и починенном шпиле. Это уже был ангел эпохи екатерининского классицизма – более рациональный и приземленный. Второй и третий ангелы «взлетали» на вновь восстановленные колокольни на пять метров выше, чем первый. Сорок лет безмятежно парил ангел над городом, пока буря, разразившаяся в 1829 году, не накренила крест и не повредила фигуру.
Чтобы спасти флюгер, нужно было возвести на шпиле дорогостоящие леса. Выход нашел 24-летний кровельный мастер, крестьянин Ярославской губернии Петр Телушкин. Октябрьским днем 1830 года Телушкин сумел с помощью
В 1834 году крест вновь накренился – стал подгнивать деревянный каркас шпиля. Вершина креста отклонилась по вертикали на 71 сантиметр. Вопрос о новом ремонте шпиля рассматривался в 1852 году Николаем I. Был назначен конкурс, в котором победил инженер-подполковник Дмитрий Журавский. Оригинальная металлическая конструкция, предложенная им, отличалась легкостью, простотой изготовления и сборки, дешевизной и имела четырехкратный запас прочности. Кроме того, талантливый инженер несколько увеличил высоту сооружения (122,5 метра), что прибавило общему профилю колокольни стройности и изящества.
Таким образом, второй деревянный шпиль Петропавловского собора простоял 83 года, а третий ангел – 79 лет.
Сборку и отделку третьего шпиля Журавский завершил летом 1858 года и увенчал его четвертым по счету ангелом, вдохновенно устремленным в небеса, словно призывая все земное последовать за ним.
Татьяна Николаевна Ознобишина – архитектор-реставратор, руководитель группы института «Ленпроектреставрация» – в статье «К вопросу о сооружении шпиля» в «Краеведческих записках» 1994 года пишет: «К сожалению, в изученных нами документах нет сведений о том, кому поручили разработку эскизов и исполнение модели самой фигуры ангела. Не удалось обнаружить и подтверждений предполагавшегося ранее авторства скульптора академика Р.К. Залемана. В анкете Академии художеств, заполненной самим скульптором 1 июля 1868 года, в перечне созданных им произведений эскизы или модель фигуры ангела не упоминаются».
В шпиле поражает все: совершенство и долговечность, рациональность применения металлических кованых полос, которые собраны по принципу детского конструктора и соединены между собой горизонтальными и наклонными связками на болтах. Удивительно просто и прочно шпиль принайтовлен своим основанием к каменной кладке колокольни посредством мощных металлических анкеров. Наружная поверхность шпиля облицована медными трехмиллиметровыми листами длиной 3 метра. Внутри шпиля винтовая железная лестница ведет к выходному люку на высоте 103 метра от земли. Выше люка на наружной поверхности шпиля установлены латунные скобы для доступа к яблоку и кресту с фигурой ангела. Последний вращается на трех поворотных подшипниках, расположенных внутри. Облицовка ангела выколочена из листовой трехмиллиметровой меди. Шпиль, как спиннинг, податлив напору ветра. Его максимальная амплитуда отклонения при сильных ветрах до 1,8 метра. Он возвращается в исходное положение, как только ангел-флюгер провернется, изменив свое положение по ветру. 140 лет без ремонта – это не шутка!
В архиве Государственного музея истории Санкт-Петербурга я ознакомился с документами, переданными 22 ноября 1983 года в дар музею дочерью инженера Леонида Александровича Жуковского гражданкой Финляндии Татьяной Жуковской-Сикконен.
Среди этих документов оказалась техническая смета на защитно-маскировочные работы колокольни и шпиля Петропавловского собора, составленная 27 октября 1941 года инженером В. Егоровым и утвержденная Л. Жуковским (ГМИЛКП 319938).
Согласно этой смете для подготовки под окраску и окраски всей поверхности шпиля и куполов под ним (800 квадратных метров) необходима работа в течение 70 дней бригады из шести человек (два маляра-верхолаза 6-го и 7-го разрядов, два такелажника-верхолаза 4-го разряда, сигнальщик-верхолаз 4-го разряда и телефонист 4-го разряда). На деле же работали всего два маляра-верхолаза – М. Бобров и А. Земба, – которым помогали на лебедке два больных солдата. Если учесть, что окраска шпиля производилась в морозы за тридцать градусов, в условиях артобстрелов и воздушных налетов, то становится ясно, насколько проектные условия работы отличались от реальных.
Однако вернемся к маскировочным работам. Наконец-то на шпиле установили полевой телефон. Теперь мы могли переговариваться с подсобниками, доставляющими краску наверх, и инженером Жуковским, находящимся внизу.
Вооружившись кистями и ведрами с краской, подвешенные в парашютных лямках, мы принялись закрашивать золотой шпиль с крестом и ангела в цвет мглистого неба. В сильные морозы краска ложилась плохо, отваливалась слоями. Пытались прогревать поверхность шпиля паяльной лампой. Не помогало. Вновь и вновь приходилось наносить краску на одно и то же место. Работа наша казалась бесполезной.