Записки военного альпиниста. От ленинградских шпилей до вершин Кавказа 1941–1945
Шрифт:
В числе офицеров дивизии «Эдельвейс» были известные опытные альпинисты Германии: сам командир Ланц и его подчиненные – Гроот, Мауер, Шранц, Бауэр, Мюллер, Хиршфельд, Залминтер, Песситер и многие другие, ранее штурмовавшие вершины Гималаев, Анд, Кавказа, Альп, Кордильер, Пиренеев. Почетным солдатом «Эдельвейса» был Адольф Гитлер, нередко лично проводивший смотр частей дивизии.
Горнострелковые соединения были впервые сформированы в 1915 году на территории Баварии и отлично зарекомендовали себя в кровопролитных боях Первой мировой. В отряды принимали лишь опытных солдат, не моложе 24 лет, холостых, уроженцев земель Бавария и Вюртемберг. После войны личный состав горнострелковых частей кайзеровской армии составил
Горные стрелки были, в сущности, легкой пехотой, подготовленной для ведения боевых действий в горах и на пересеченной местности, где ландшафт не позволял использовать тяжелое вооружение – крупнокалиберную артиллерию, танки и бронеавтомобили. Горнострелковые дивизии, как правило, располагали лишь специальными горными орудиями и минометами, которые можно было перевозить в разобранном виде на вьючных животных. Для вьючной же транспортировки было приспособлено все вооружение, боекомплект, провиант.
К физическому состоянию горных стрелков предъявлялись повышенные, даже жесткие требования. Дело в том, что им приходилось не только носить на себе все свои вещи (которые пехотинцы сдавали в обоз) и оружие, но при этом еще и передвигаться по пересеченной местности, преодолевать горные массивы и фактически заниматься альпинизмом. Действуя в своей стихии – среди горных вершин Норвегии, Балкан, Кавказа, Крымских и Карпатских гор, немецкие горные стрелки проявляли чудеса храбрости, мастерства и решительности. Они отличались высоким боевым духом и ревностно блюли честь мундира, обладали прекрасной выучкой ведения боевых действий выше снеговой линии. Они были обучены всему: скрытно передвигаться, преодолевая все формы горного рельефа, выбирать позицию для наблюдения, для огневых точек, для засады и нападения, для обороны. Экипировка и специальное снаряжение соответствовали лучшим образцам своего времени. Все виды стрелкового оружия были предельно облегчены, при сохранении стандартных калибров, и, что самое важное, их прицельные системы были рассчитаны с учетом угла возвышения вплоть до ведения огня вертикально вверх или вертикально вниз.
Офицерский состав был обеспечен хорошими картами местности всего театра военных действий и безупречной радиосвязью. В любую минуту командование обладало информацией о местонахождении, характере боевой обстановки каждого взвода отдельной артиллерийской или минометной батареи.
Как я уже сказал, немецкие горные стрелки были крепкие молодые ребята, прошедшие хорошую специальную альпинистскую и физическую подготовку. Быть зачисленным в горнострелковые войска считалось не менее почетным, чем воевать в люфтваффе или в кригсмарине. Большинство из них были уроженцами южных районов Германии и тренировались в альпинистских лагерях. Многие занимались в знаменитом Мюнхенском клубе. Насколько я знаю, на базе именно этого клуба шло формирование немецких горных войск. В дивизии «Эдельвейс», в частности, были очень хорошие спортсмены – в основном на уровне наших мастеров спорта, испытавшие на своей шкуре, что такое горы, отвесные скалы, морозы, ураганы, камнепады, ледники и лавины. И если дивизия военного времени, как правило, до 10 тысяч человек, то в «Эдельвейсе» было 22 тысячи человек, правда, среди них и вьючные части, и иные подразделения обеспечения. Однако с нашей стороны им противостояло всего около 5 тысяч человек, большей частью наспех подготовленных бойцов и военных альпинистов.
Немцы виртуозно отстреливались из самых неудобных положений, например вися на веревке. Мы тоже могли вести огонь, отталкиваясь от стены, набирая маятниковое движение из стороны в сторону, но они были натренированы лучше. Их чутье, реакция и сноровка были очень развиты. Они ухитрялись как-то поворачиваться спиной к стене и вести прицельный огонь. «Кошки» на ногах, предназначенные для того, чтобы не скользить по склону ледника, ограничивают движения, а немецкие стрелки на них быстро ходили, бегали вверх, вбок, вниз, перепрыгивали от укрытия к укрытию. Наши в этом отношении проигрывали.
Лыжная подготовка немцев также была блестящей. Они не просто спускались с гор, но и видели всю картинку боя – кто где, куда повернуть, как не помешать своим солдатам, и при этом еще обстреливали нас. А ведь спускаться на лыжах с рюкзаком на плечах, когда центр тяжести намного выше естественного уровня, – это надо уметь. Если упадешь в глубоком снегу – сразу превращаешься в мишень и будешь в один миг застрелен. А они не падали, и не успеешь взять их в прицел, как они уже отвечают очередью из своих автоматов и проскакивают мимо.
Нам, конечно, в который уже раз помогла зима. Немцы надеялись проскочить перевалы и выйти к Баку и Грозному до конца осени, но наши отряды, а также операция под Сталинградом в корне поломали их планы.
Немцы были сильным противником – пожалуй, самым достойным из всех, с кем нам приходилось когда-либо воевать. И их военнослужащие были настоящими патриотами своей страны, что не может не вызывать определенного уважения.
В дивизии были отдельные подразделения итальянцев и румын. Итальянцы были на втором плане, как инструкторы альпинизма и поддержка немцев, а румыны работали на снабжение, во вьючных подразделениях – обеспечивали переходы караванов. Но немцы на голову превосходили по всем показателям итальянцев и румын.
В качестве иллюстрации различий итальянцев и немцев приведу эпизод из боевой биографии моего хорошего друга Валентина Коргина. Это интереснейший человек, отличный боец, один из лучших разведчиков в армии Рокоссовского. Он брал Берлин и одним из первых тогда ворвался в гитлеровскую рейхсканцелярию, воевал в самом центре фашистской столицы, уцелел, и даже есть фотография, где он стоит с ППШ возле знаменитого большого глобуса Гитлера. И подпись на фотографии соответствующая: «Вооружен и очень опасен». Коргин тоже был альпинистом и воевал на Кавказе; он рассказал мне такой анекдотический случай.
Его группа пошла в разведку в районе Караугомского плато (южнее Алагира) – это тоже Центральный Кавказ. Там немцы применяли десантирование с воздуха прямо на плато, на ледник. Самолет приземлялся, немцы высаживались и вахтовым методом держали под прицелом всю округу. Под их контролем был и Мамисонский перевал, через который проходила Военно-Осетинская дорога из Грузии в Осетию. Снабжение таких отрядов шло по воздуху, на парашютах. А итальянские части для них были запасным прикрытием с тыла.
Наша группа, в которой находился Коргин, проникла на территорию, занимаемую немцами, и натолкнулась на вспомогательную группу итальянцев – человек семь-восемь, которые спали рядком под несколькими огромными елями, сделав широкий настил из лапника и накрывшись каким-то тряпьем. Ни охраны, ни наблюдателей. Ну не стрелять же их, таких безобидных. Наши забрали оружие, припасы, потом растормошили спящих. Те повскакивали, в себя приходят, глаза трут. Неизвестно, на каком языке они договаривались, но наши их построили, обыскали. А Коргин с мирных времен имел еще одно увлечение, он был прекрасным кинооператором и уже тогда снял множество интересных материалов. И вот достал он свою камеру, навел на итальянцев, начал снимать. А те попадали на землю, стали просить не убивать их. Видимо, приняли кинокамеру за какое-то оружие. Никого, конечно, убивать не стали, а просто увели в плен. Вот так выглядели итальянцы на войне. Немцы же, напротив, оказывали ожесточенное сопротивление и показали себя очень серьезным противником.