Записки военного советника в Китае
Шрифт:
В 1927 г. под командованием генерала Чжан Фа-куя оказался лучший корпус, так называемая «железная армия». Вместо того чтобы выступить в решающий момент против изменника Чан Кай-шн, Чжан Фа-куй занял «двойственную» позицию и покрыл себя позором, приняв участие в подавлении Кантонской коммуны.
После победы революции и образования Китайской Народной Республики Чжан Фа-куй не перешел на сторону народа, как это сделали многие другие генералы Национально-революционной армии времен Северного похода. Правда, он не пошел и в услужение к Чан Кай-ши. Он «живет
Таким образом, в разношерстной Гуанчжоуской армии насчитывалось до 28 тыс. солдат, вооруженных винтовками, имелось 122 пулемета и четыре годные пушки.
Следующей по значимости после Гуанчжоуской была Хунаньская армия, ее численность доходила до 14 тыс. человек. Незадолго до нашего .приезда хунаньская армия понесла большие потери в войне с армией У Пэй-фу, но, несмотря на это, как в боевом, так и в организационном отношении она вполне сохранилась. Во главе армии стоял пожилой генерал Тань Янь-кай.
Его ближайшим помощником и непосредственным руководителем боевых действий был генерал Чэн Цянь, член ЦИК Гоминьдана. В описываемое время Чэн Цянь занимал пост военного министра в правительстве Сунь Ят-сена. Он принадлежал к левому крылу Гоминьдана.'
Слабейшей как по численности, так и по организованности была Гуансийокая армия под командованием генерала Лю Чжэнь-хуаня. В этой армии царил полнейший хаос. Говорили, что в ней генералов больше, чем офицеров, а офицеров больше, чем солдат, винтовок больше, чем патронов. И этот анекдот был не далек от истины.
При численности 5—G тыс. человек эта армия насчитывала в своем составе семь пехотных дивизий, из которых 1,2 и 3-я располагались на Восточном фронте, в районе к северу от Шилуна, а остальные — южнее, в районе крепости на островах Хумынь. Маленького роста, щупленький, походивший в своих громадных ботфортах на . сказочного кота в сапогах, командующий армией генерал Лю Чжэнь-хуань не играл в то время никакой политической или военной роли. Его войска были всего-навсего придатком Юньнаньской армии.
Вне милитаристских группировок стоял небольшой корпус генерала Чжу Пэй-дэ.
Вся авиация, находившаяся в распоряжении правительства, состояла из четырех аэропланов и двух гидропланов. Аэропланы выпуска 1916 г. были изношены, запасных частей к ним не было вовсе. Командовал авиацией личный секретарь Сунь Ят-сена. Это была, пожалуй, единственная воинская часть, вполне лояльная по отношению к правительству.
Из военно-морских судов имелись один нуждавшийся в ремонте крейсер, канонерка и два транспорта. Канонерка и транспорты были вверены генералу Оуян Лину, который не имел не только морского, но и какого-либо иного образования. Номинально Оуян Лин подчинялся Сунь Ят-сену, фактически же никому не подчинялся и торговал конфискованным опиумом, транспортируя этот товар на кораблях.
Речная группа состояла из 22 судов, в том числе 8 канонерок. Все суда были слабо прикрыты ненадежной броней, которая с короткой дистанции пробивалась даже ружейной пулей. Артиллерия имела очень плохие углы обстрела,
В таком состоянии находились вооруженные силы на территории, контролировавшейся Гуанчжоуским правительством в начале 1924 г.
«Союзники», как называли себя местные милитаристы, в какой-то степени действительно объединялись для защиты своей кормушки от посягательств северных милитаристов и генерала Чэнь Цзюн-мнна. Поэтому они на словах признавали генерала Ян Си-миня своим главнокомандующим. По существу, как мы видели, они были .разъединены, и каждый из них заботился только о личной выгоде. Они, как и все феодалы-милитаристы
после революции 1911 г., дорожили прежде всего своей армией. Закон их существования был прост: «Есть армия — есть власть».
В соответствии с этим законом милитаристы чувствовали себя в Гуанчжоу, как пассажиры на вокзале в ожидании попутного поезда. Каждый из них стремился поднакопить достаточно сил, чтобы раздавить конкурентов в Гуанчжоу или отвоевать «свою» провинцию. Как правило, они совершенно не заботились ни об экономическом развитии занятой ими территории, ни об улучшении жизни населения. Милитаристы были прежде всего заинтересованы в сохранении доходов, т. е. налоговых поступлений, которые ежемесячно распределялись между ними в следующих размерах:
Юньнаиьская армия......... 3 190 000 доллароо
Милитаристы были подозрительны, скрытны, ни на грош не доверяли друг другу. Приведем здесь характерную запись корреспондента Российского телеграфного агентства (РОСТА) о встрече с генералом Фань Ши-шэнем в декабре 1924 г.: «Сегодня в 4 часа дня наш корреспондент был принят Командующим 2-й юньнань-ской армией — генералом Фань Шн-шэнем. Это интервью было дано после длительных и упорных попыток добиться встречи с генералом. Интервью состоялось лишь благодаря содействию начальника полиции генерала У Те-чэна.
В 3 часа 45 минут наш сотрудник был в штабе, расположенном в полуразрушенном доме, кое-как подпертом балками, чтобы он не развалился. Некоторую красочность придают ему четыре гирлянды разноцветных флагов и электрических лампочек, перекинутые о г здания штаба через улицу. Украшения остались после празднования юбилея первого революционного восстания в провинции Юньнань в 1911 г. Вход в штаб охранялся двумя часовыми, которые быстро подошли к нашему корреспонденту, требуя пропуска. На помощь пришел дежурный адъютант, который ввел нашего корреспондента в приемную. Вернее, это не приемная,
а небольшой, слегка прибранный уголок в разрушенном доме. Две кровати, стол с двумя чернильницами, пара стульев и другой круглый плетеный стол с дюжиной чашек красноречиво свидетельствовали, что мы вошли в жилое помещение.
Облупленные стены, бегающие по -полу мышата, на которых присутствие людей, очевидно, не производило особого впечатления; густые тенета паутины, доходящие до стульев и грозившие облепить головы посетителей, довершали общее впечатление от приемной штаба генерала Фань Ши-шэня.