Записки злой ведьмы. Королева шипов
Шрифт:
— Впусти ее, пусть подождет в холле.
Спустя минут сорок, закончив утренние дела и полностью отойдя от неприятного чувства, вызванного ночными видениями, Дор наконец спустился к посетителю. Им была худенькая большеглазая девчушка с короткими темными волосами. Он не помнил ее имени, но часто видел в замке рядом с Князем. Кажется, мать девочки работала на кухне и та иногда приносила в покои господина чай.
— В чем дело? — требовательно спросил Дор.
Вместо ответа девочка протянула ему небольшую папку, поверх которой лежал
На белом пергаменте каллиграфическим подчерком Князя было написано:
«Мне пришло в голову, что отправить Маю с тобой будет хорошей идеей. Через нее я всегда буду в курсе происходящего. Можешь говорить всем встречным, что она твоя дочь. Человек с ребенком вызывает больше доверия…».
В папке же оказались обещанные Князем бумаги и дорожные грамоты, выписанные на двоих. Путешествовать с ребенком? Господин решил пошутить над ним?
— Сколько тебе лет? — прищурился Василь.
— Девять.
— Будешь шпионить за мной?
Девочка равнодушно пожала плечами.
Мужчина недовольно перечитывал короткое послание. Его путешествие предполагало риск, и ему совсем не хотелось подвергать ему кого-то еще.
— Я не доставлю проблем, Дор. Обещаю. Я умею быть незаметной, — тихо-тихо добавила она. — Кроме того, господин научил меня перемещаться, и если что, я всегда смогу скрыться или привести подмогу.
— Вести ребенка, зараженного Эфиром, к тем, кто с этим самым Эфиром борется — плохая затея… — сказал он скорее себе, чем Мае.
Впрочем, оспаривать решения Князя он не мог. Оставалось принять как должное.
В итоге, выехать пришлось чуть позже, взяв с собой дополнительный набор вещей и продуктов.
Девочку он посадил на лошадь перед собой, хоть та и пыталась возражать, что может сама управлять животным и ей нужно ехать отдельно.
— По документам мы с тобой простые горожане, решившие покинуть столицу и осесть где-нибудь на окраине страны. Две лошади не вписываются в легенду, — терпеливо объяснял он, но девчушку, кажется, это нисколько не убедило.
— И как мне называть вас Дор, папочка? — обиженно пыталась дерзить она, что совсем не вязалось у мужчины с тем, как обычно ведут себя дети прислуги. Видимо, обучение у Князя дало девчонке веру в собственную исключительность.
— Просто отец, — предложил Василь. Все-таки легенду следовало поддерживать, раз уж по бумагам, взятым им с собой, она была его дочерью.
Мая что-то еще пыталась возражать, но он уже не слушал. Спорить с девятилеткой было откровенно скучно.
— Кто-то говорил, что умеет быть незаметным.
После этого они долго ехали молча, прогруженный каждый в свои мысли. Василь продумывал, где бы лучше остановиться. Первоначальный план заночевать в лесу, который предстояло пересечь, пришлось отмести. Все же, раз девочка ехала с ним, он был за нее ответственен. Да и испортившаяся погода, в порывах движения ветра которой угадывалась надвигающаяся буря, сильно меняла замысел.
Пришлось свернуть
Постоялых дворов тут не было, и пришлось проситься переночевать в один из домов. Первые два двора, куда он стучался, ответили отказом, в третьем и открывать не захотели. Когда на его одежде были нашивки дома, путешествия были куда проще, но в простом плаще, без знаков отличия, никто его впускать не спешил.
В маленьком домике на окраине дверь открыла растерянная пожилая женщина. Она недовольно посмотрела на Василя, затем на Маю, и лицо ее смягчилось.
— Не дело ребенку на улице ночевать, гремит вовсю. Постелю вам в сеннике.
Сенник оказался пустым, полуразвалившимся, с прохудившейся крышей и не закрывающейся дверью. Но это было все равно лучше, чем пережидать грозу на улице, а потому выбирать не приходилось.
Мая, несмотря на свою браваду, вздрагивала каждый раз, как раскаты грома провожали очередную вспышку.
Василь сунул девчонке плед, а сам лежал, укрывшись своим плащом, положив голову на седло. Гроза меж тем все усиливалась, в углу пустого сенника бойко капала протекающая крыша, но на полу было сухо, лишь привязанная тут же лошадь изредка фыркала.
Ночью опять пришли странные видения. Видимо, погода за стенами хлипкого домика наложила на них свой отпечаток, потому что в этот раз снилась буря. Несколько мужчин, стоящих в кругу и режущих себе ладони изогнутыми кинжалами.
Он был одним из них. Смотрел, как кровь падает на землю и тут же смывается бурным потоком дождя.
— Ты уверен, что камень сработает? — услышал он обращенный к себе вопрос и, не задумываясь, кивнул. Сработает.
— А если чары рухнут? Не создадим ли мы еще больших монстров?
— Камень — это ключ. Ты оставишь его своему сыну. Если что-то пойдет не так, он будет знать, что делать, — словно со стороны Дор слышал свой голос, перекрывающий раскаты грома.
Ночное небо расцвечивалось яркими всполохами молний. У них осталось совсем не много времени.
Дор открыл глаза, резко поднимаясь. Он поискал в кармане кресало и лучину, припасенные с вечера. Несколько отточенных движений, и вот уже занялся тусклый огонек, еле способный выхватить пространства на пару метров вокруг.
Мая тихонько сопела под пледом. Стараясь не разбудить девочку, Василь вышел на улицу.
Что-то в окружающей обстановке показалось неуловимо странным. Стараясь не выдавать себя, он осторожно обошел дом. Выглядывая из-за угла, он увидел двух мужчин:
— Ну что, убедился? Нужно собрать остальных, и пока эта ведьма и ее дочь спят, поджечь дом.
— Поджечь будет не наверняка… — задумчиво протянул второй. — Но ты прав, решать надо быстро. Если старая Аглая заподозрит, что мы видели их секрет, то перетравит всю деревню… с Эфиром не шутят. Слышал, что твердила та женщина перед уходом? Если не убить их, они заразят и других. Это хуже чумы.