Записки. Том I. Северо-Западный фронт и Кавказ (1914 – 1916)
Шрифт:
После собрания в Киеве, которое было многочисленно – 16 человек, поехали в Яссы, на приглашение союзных чешских представителей, оттуда в Константинополь, а из последнего шестеро отправились в Рим, Париж, Лондон. Они должны были представить положение России и просить союзников безотлагательно помочь занятием важнейших пунктов и узлов иностранной силой, дабы помочь нашим существующим группам вести борьбу с большевиками. Эти группы следующие: Деникин на Севере Кавказа, борющийся с Астраханской большевистской группой, занявшей Владикавказ и Кисловодск; в южной части Воронежской губернии – группа в 8–12 тыс., которая должна была быть под начальством генерала Иванова; Краснов с казаками и пешими частями в 40 тыс. и, наконец, сибирские войска. В Малороссии большой контингент офицеров и нижних чинов. Силы большевиков, по большевистским источникам, 1 млн. 200 тыс., но это рты. Против
Войска Красной армии будто сплотились, и дисциплина, говорят, железная, поддерживается необыкновенными жестокостями. Латыши и китайцы – блюстители дисциплины. Это массовые жандармы. Полк, не желавший идти против Казани, – весь был расстрелян до последнего человека.
Это приказание, по-видимому, Троцкого, и по справедливому выражению Гурко – случай небывалый в истории.
По словам Титова, народ Севера и Центра совершенно придавлены жесточайшими экзекуциями, которыми на нет сравниваются деревни и убиваются жители. Голод доканчивает остальное.
Питаются обильно большевики и служащие им, и стоимость красноармейца с жалованием доходит до 2000 рублей в месяц.
При 1 млн. 200 тыс. в год это около 25 миллиардов в год.
Порядок есть – железные дороги, станции вычищены, но поездов нет. Сплошная могила. Украина, или Малороссия, живет.
Порядок поддерживался немцами, они же брали все, что могли, прибегая к жесточайшим репрессиям. Гетман, поддерживаемый немецкими штыками, и немцы не позволяли ему создание своей силы. Теперь, когда немецкие войска разложились и гетман остался не при чем, этим воспользовался Петлюра {355} и Винниченко – их самостийной программой, в сущности большевистской, ибо она вся основана на обещаниях крестьянам земли, принадлежащей помещикам. Не хорошо и тяжело на Руси. Разбойный разгул идет. Жадные взоры, разорив север и центр, обращены на юг – в этом продолжение их существования и власти.
355
Петлюра Симон Васильевич (1879–1926), один из лидеров Украинской социал-демократической рабочей партии, в 1917 г. избран в Учредительное собрание от Юго-Западного и Румынского фронтов; организатор и председатель войскового комитета Центральной Рады; в 1918–1920 гг. глава украинской Директории; после ее разгрома в союзе с поляками восстановил свою власть на Украине. В 1920 эмигрировал в Польшу, затем – во Францию.
Разные группы теперь о форме правления не говорят. Необходимо уничтожить, что поддерживает зло. Но делегаты как будто высказались, что союзников просят не для борьбы, а для помощи. Союзные войска должны составить обеспечение того тыла, на который должны опираться наши силы. Разные группы, именующие себя правительственными, как будто сговорились. Главная опасность движения большевиков на Украину и в поднятии там такой же кутерьмы, как в средней России и на севере. Вероятно, делегаты сговорились с Деникиным и представят не только пожелания, но и конкретные данные о нуждах и о намерениях.
Они должны быть по пути в Лондон или в Лондоне. По сегодняшним газетным сведениям, Милюков включен в число ind'esirables [106] и должен покинуть Париж. Не поклонник я его, но думаю, что если бы он был бы не русский, так с ним не поступили бы. У всякого человека могут быть заблуждения, но его вины не доказаны, да и преступления этого сорта не судят. Можно заявить, что с ним мы говорить не будем, это право французов, но высылать из пределов Франции как преступников, права нет. В России он действовал как частный человек. То, что он сделал, может быть не умно, как многое, что он наговорил, но, будучи министром иностранных дел, он крепко стоял за единение с Антантой. Будь Милюков китаец, с ним так не поступили бы. И куда он теперь поедет, я думаю, в Англию, ибо полагаю, что Англия, которая приняла Литвинова {356} , не имеет нравственных побуждений отказывать Милюкову.
106
неблагонадежных.
356
Литвинов (Валлах Макс) Максим Максимович (1876–1951), член РСДРП(б), после революции на дипломатической работе. С 1921 – заместитель наркома, позднее – народный комиссар иностранных дел, посол в США.
Оскорбительно оно, и не только для обширной его партии, но и для русских вообще. Но делегации придется это скушать. Общие интересы выше обидного приговора не знаю кого – союзников или только французов. А кроме того, избавиться от него можно было и другим, не оскорбительным, способом.
Милюков, по моим понятиям, человек ученый и начитанный, но не умный. Ему не следовало приезжать сюда, если он запутался раньше в германскую ориентацию.
Крайние правые обвиняли его в подкупленности Финляндией. Это такое тяжкое обвинение, что, не имея в руках доказательство, нечестно его и повторять. Сколько грязи кругом.
Вчера приехал В.Н. Коковцев {357} . Надеюсь увидеть его и поговорить с ним. Говорят, что сюда приезжают Щербачев и Головин.
Работы нашей комиссии идут: я написал несколько докладов, два обзора составил Занкевич, граф Игнатьев работает над этнографической границей Польши. В субботу предложу вопросы Черного и Балтийских морей передать морякам, с привлечением обоих Игнатьевых и 1 или 2-х дипломатов. Этим закончится цикл работ по нашей западной границе и Закавказье с Черным и Белым морями и, вероятно, придется подготовить ряд частных вопросов. Эти последние, требующие материалов, каковых нет, решить будет труднее. Что касается деятельности политического совещания, то оно нам неизвестно.
357
Коковцев Владимир Николаевич (1853–1943), граф, председатель Совета министров Российской империи в 1911–1914 годах; с 1918 – в эмиграции во Франции; с 1923 – председатель Союз верных памяти императора Николая II.
25-XII-18
Примерно месяц тому назад распространился слух, что значительные силы союзников будут двинуты в Россию и генерал Манжен примет над ними начальство. Назначение этих войск, цель этой экспедиции и, наконец, направление их действий были не ясны. На Балканах находились войска Франше д’Эспере, и туда же направлялся генерал Бертело.
Одновременно в Англии и Франции шла борьба за скорейшую демобилизацию. Не знаю, как в Англии, но во Франции она получила характер компании против правительства и как средство сеять в армии недоверие к нему.
Союзные солдаты должны считать себя победителями, но это не то чувство, которое подымается в душе, когда после ряда усилий противник разбит, сдался и покорился. <…>
Поэтому к демобилизации надо подходить с большой осторожностью. Англия и Америка в иных условиях, они могут исполнить это быстро ибо непосредственной опасности у них нет. Франция находится в иных условиях.
Очень сложны условия мира для Австрии как участницы в r'evendications [107] Антанты. Если создание новых государств в бывшей Австрии поведет к ожесточенным распрям между ними, а не к миру, то устроение современных государственных людей, разрушивших Австрию для дела мира, окажется не благим делом, а легкомысленным преступлением. Повсюду понадобятся войска и возвещенная посылка 300 тыс. под начальством Манжена станет неосуществимой.
107
требованиях.
Всякое проявление, которое может клониться к установлению в Германии власти и порядка, встречается и комментируется здесь неодобрительно.
Но для Европы вообще выгоднее, чтобы Германия не разложилась бы и чтобы крайние течения не взяли бы верх. Если пример России не подействовал отрезвляюще, то еще не известно, как отразится на массы недовольных Англии и Франции широкое распространение начал большевизма в Германии, где формы будут, вероятно, не столь отвратительные, как у нас. Положение союзников выгодное. Нейтральные государства слабые и сами придут на поклон – побежденные в полном распаде и расстройстве. Как они выйдут из этого положения? Мудро или руководствуясь временным хотением, не считаясь с будущей жизнью и базируясь на временные выгоды и на закреплении своего политического господства. Диктовать свою волю союзники могут свободно. О Лиге народов, вероятно, говорить будут потом.