Заплатите налоги, госпожа попаданка!
Шрифт:
– Нет, это библиотека герцога Энгера.
Не знаю, кто такой герцог Энгер, но его высочество говорит об этом человеке с заметным неудовольствием. Но если этот герцог не нравится ему, зачем держать у себя во дворце изображение его библиотеки? Еще одна тайна?
26. Принц Виларийский. Бал
Быть хозяином бала – непростая задача. И дело вовсе не в его подготовке и связанных с этим расходах. С собственного бала не удалишься после нескольких танцев, сославшись на занятость. Нужно до поздней ночи расхаживать по залу, расточая улыбки и комплименты.
Я
И я приглашаю – сначала мадемуазель Лесанж. Она хорошенькая, право слово, но с ней совершенно не о чем говорить. Как выяснилось, книг она не читает, политикой не интересуется, а общих знакомых, которых можно было бы обсудить, у нас немного. Во время первой фигуры я согласился с ней, что погода стоит прелестная. Во время второй поблагодарил ее за похвалу своему дворцу. Во время третьей выслушал ее жалобы на слишком строгого учителя магии в школе. Потом порадовался, что фигур в танце было всего три.
Дочь герцога Пикарда оказывается чуть интереснее – она хотя бы не лишена чувства юмора и своим злым язычком делает несколько весьма метких замечаний о некоторых из гостей. Я восхищаюсь ее платьем и получаю в ответ полный признательности взгляд.
Танец заканчивается, но Арлет, кажется, готова продолжить беседу. Возможно, я и остался бы подле нее еще на некоторое время, если бы не заметил возле одной из картин в зале графиню де Ламарк.
Эта картина у меня самого вызывает двоякие чувства, и я не единожды уже собирался отправить ее на чердак, но всякий раз почему-то откладывал. Но сейчас меня поразило не то, что кто-то из гостей ею заинтересовался в принципе, а то, что этим человеком была женщина.
Я не мог оставить это без внимания.
– Это библиотека герцога Энгера.
Кажется, это имя ей ни о чём не говорит. Оно и понятно – графиня редко бывает в столице.
– Его светлость – мой кузен, – сообщаю я коротко.
И ловлю ее пристальный взгляд.
– Вы говорите о нём без особой приязни, – замечает она.
Да, так оно и есть. Несмотря на родственные связи, отношения между нами довольно прохладные. Энгер – один из тех людей, которые уверены, что именно я был виновником гибели Эрвина и его семьи. Более того – он не стесняется внушать эту мысль и его величеству. Но рассказывать всё это графине я считаю излишним.
– Да, – признаю я, – мы не особенно близки. Он значительно старше меня, и мы никогда особенно не общались.
– Зачем же в таком случае вы держите дома изображение его библиотеки? – удивляется она.
А вот на этот вопрос я могу ответить вполне искренно:
– Чтобы знать, к чему я должен стремиться. Там есть очень редкие книги – в том числе и те, которые сейчас запрещены. Ваш дедушка, кстати, часто там бывал – тогда библиотекой владел еще отец нынешнего герцога Энгера. Мой отец тоже собрал отличную библиотеку в нашем дворце, и я продолжаю ее пополнять, но ей еще далеко до той, что изображена на картине.
Она кивает:
– Я наслышана о вашей библиотеке. Если вы не будете против, я хотела бы когда-нибудь в ней побывать.
Вот как? Не в парке, который славится своими фонтанами на всё герцогство? Не в картинной галерее, где собраны картины лучших художников Виларии? Не в оружейном зале, наконец?
– Неужели, вы любите читать?
Я сам понимаю, что вопрос прозвучал несколько грубовато, но так уж получилось. Графиня усмехается в ответ:
– Да, представьте себе, женщины тоже иногда читают.
Я примирительно улыбаюсь, и ее взгляд чуть теплеет. А тут как раз начинает играть музыка, сообщая о начале нового танца. И прежде, чем я успеваю подумать, моя рука двигается вперед в приглашающем жесте. А впрочем, почему бы и нет?
Когда мы выходим в центр зала, и моя вторая рука опускается на талию ее сиятельства, я чувствую странное волнение.
– Я думала, ваше высочество, что вы будете последовательны и пригласите на этот танец Луизу де Монкур, – тихо говорит графиня.
Ох, уж эти женщины! От них невозможно что-либо скрыть. Не удивлюсь, если всё герцогство уже знакомо с тем списком, который мне прислал дядя. А какого тем девушкам, что в него включены?
– Давайте лучше поговорим о драконах, – вздохнув, предлагаю я. – Вы, ваше сиятельство, отлично поработали на балу с местным обществом. К вам в поместье скоро зачастят желающие подержать у себя этих восхитительных животинок.
Она улыбается:
– Вы не представляете, ваше высочество, во сколько обходится нам их содержание. А при таком варианте драконы будут обеспечены куда лучше. Их будут холить и лелеять, разве не так? Хотя вы, кажется, сомневаетесь, что однажды они смогут превратиться в людей?
– А вы? – парирую я. – Не слишком ли легкомысленно с вашей стороны рассказывать подобные легенды?
Она уже смеется:
– Ах, ваше высочество, я же не придумала это сама. К тому же, за сто лет много всего может случиться.
Мы расходимся на некоторое время – на этой фигуре предусмотрен обмен партнерами, – а потом снова соединяем наши руки. Я решаю, что ее сиятельство заслуживает хотя бы маленькой похвалы.
– Я слышал, вы стали проявлять внимание к условиям, в которых живут ваши слуги, и был приятно этим удивлен. Забота о тех, кто от нас зависит – обязанность каждого дворянина.
Она серьезно отвечает:
– Вы совершенно правы, ваше высочество! Но как вы полагаете, не следует ли нам заботиться не только об из теле, но и всячески развивать их ум? Я заметила, что среди работающих в поместье детей есть весьма сообразительные особы. Невежество народа не идет на пользу Виларии.
Я вспоминаю недавний сон, после которого проснулся в холодном поту, и вздрагиваю. Ох, нет! Кажется, сон был вещим.
Я смотрю на графиню с подозрением. Ее дедушка был одним из лучших виларийских магов, и, быть может, ей передались какие-то из его талантов?