Заповедник людей
Шрифт:
Если бы не Нина, отчаянно цепляющаяся за него, скорее всего Виктор не вылез из жуткой пещеры, но страх за жизнь этой хрупкой женщины, словно взорвал сознание и дал силы, которых, казалось, уже не было. И всё же это было чудо то, что они увидели слепящее Солнце и без сил рухнули на поверхности, у страшного провала.
Нина всё ещё цепляется за Виктора, словно ещё не верит в спасение, или боится вновь соскользнуть в темноту пещеры. Но вот, мужчина пошевелился, с трудом перевернулся, неловко откинув перебинтованную ногу, глянул на женщину и неожиданно смеётся.
– Ты чего?-
– Ты прекрасна,- продолжает смеяться Виктор.
Нина придирчиво осматривает себя. Она вся в глине, в каких-то грязных потёках, волосы торчат как испуганные сосульки, а из одежды у неё лишь подранные ажурные трусики. Неожиданно она прильнула к губам Виктора и его смех мгновенно обрывается.
– Спасибо,- отрываясь от неприлично затянувшегося поцелуя, говорит Нина.
– За что, за поцелуй?
– За то, что спас меня.
– Это ты меня спасла,- Виктор произносит с грустью, в глазах возникает тревога, он вспомнил, где они.
– Нам необходимо идти,- поднимается женщина.
До лодки они добраться не смогли, единственное, что у них получилось, выбраться из воронки и заползти под разлапистое карликовое дерево. Здесь когда-то была стоянка спелеологов, виднеется пятно от кострища, в корнях дерева, заботливо прикрыты пустые консервные банки и даже пара стеклянных бутылок – безусловно, это настоящее сокровище. Вот ещё спички раздобыть бы? Неожиданно просыпается голод и наглым образом сжимает пустые желудки.
– Кушать хочется и опять … пить,- с грустью говорит Нина.
– Надо идти к озеру,- Виктор пытается пошевелить ногой, но резкая боль заставляет его прикусить губу, чтобы не вскрикнуть.
– Мне трудно дышать,- сознаётся Нина,- я не смогу идти.
День медленно ползёт, убивая в душах надежду, Виктор и Нина с каким-то безволием лежат под деревом, не в силах сдвинуться с места.
Ночь как всегда застаёт врасплох, Нина цепенеет от холода и даже не замечает, как её накрывает своей рубашкой Виктор.
Какая-та птица завязла в листве, скачет, расшвыривая сухие веточки, затем мелодично свистнула, вспорхнула и разбудила Нину. Раннее утро, может часов пять, холодно, но не так ужасно как было накануне. Женщина со стоном прислоняется к стволу дерева, замечает на себе рубашку, озирается по сторонам, Виктора нет. Беспокойство кольнуло душу, но пока не страх. Она долго ждёт, затем решает выползти из-под дерева, но слышит волочащиеся шаги, Виктор, опираясь на сухую ветку, ковыляет к ней, раздвигает ветки, вползает, улыбаясь, смотрит на неё.
– Как я тебя долго ждала,- только и смогла вымолвить Нина.
– Испугалась, что я ушёл?
– Что ты!- излишне горячо восклицает женщина.
– Понятно,- усмехается мужчина и вываливает из карманов целые жмени кузнечиков.- С холода они едва двигаются, собрать их было совсем просто.
– Мы что, будем ловить рыбу?- удивляется Нина.
– Нет, мы их будем есть.
– Кузнечиков?
– Безусловно.
– Сырыми?
– Обязательно.
– Ты с ума сошёл … ешь сам. Ты знаешь, я не голодна,- сглатывает невольно выступившую голодную слюну Нина.
– Ты будешь, их есть.
– Меня вывернет,-
– А что можно?- с иронией спрашивает Виктор.- Если нам повезёт, доберёмся до озера, наловим лягушек.
– Б-р-р!
– А потом, может, словим диких голубей.
– Это немного лучше. Может, с них и начнём?
– Для этого нужны силы,- Виктор, тщательно скрывая омерзение, решительно сует в рот кузнечика.
– Вкусно?- не сводит с него дикого взгляда Нина.
– Что тебе сказать … конечно … дрянь.
– Поняла,- вздыхает женщина,- что ж, давай и мне.
Удивительно, но трапеза из мерзких насекомых придаёт им те необходимые силы, чтобы изгнать из сознания замаячивший где-то в глубине, призрак смерти.
Некоторое время они отдыхают, восстанавливают сумбурные мысли в порядок, затем Виктор решительно поднимается, опираясь на палку:- Пойдём, что ли,- говорит он, с тревогой глядя на Нину.
– Мы идём к озеру?- радуется она.
– Нет, до озера мы не дойдём. Вернёмся к лодке, там куча тряпья, тебе необходимо сделать тугую перевязку.
– А как же с водой решить?
– Решим,- тяжело вздыхает мужчина.
Путь к морю оказался просто невыносимым. Невероятно сложно идти по каменным гребням, в любую минуту рискуя соскользнуть в понор и завязнуть в страшных карстовых воронках, а иногда на пути словно вырастают, колючие кустарники и в них приходится втискиваться, раздвигая упругие ветви, а ведь любое неосторожное движение отдаётся дикой болью. Но всё когда-то заканчивается, веет свежестью и холодом, Виктор и Нина неожиданно выходят к своей первой стоянке.
– Лодку не унесло,- радуется мужчина. Впопыхах он не привязал её к берегу – непростительная оплошность и то, что её не стянуло с мели – словно милость свыше. Он незамедлительно пытается исправить свою ошибку, спускается в воду и в недоумении вздрагивает:- Вода ледяная … градусов одиннадцать. Произошёл спад … или теперь так будет всегда.
– Да, для купания не слишком комфортно,- Нина, не стесняясь, скидывает с себя рубашку Виктора и лезет в море, что бы смыть себя всю пещерную грязь. Охает, жмурит глаза, садится по плечи и окунается целиком, выныривает, старательно смывает с себя грязь и выходит из воды свежая как речная нимфа. Глядя на неё, Виктор на мгновение забывает про боль в сломанной ноге.
– Глаза сломаешь,- ехидно говорит женщина,- верёвку не вырони.
– Ах да,- Виктор, упираясь об палку как на костыль, поспешно выбирается на берег, разбрасывая в стороны тучи из брызг, привязывает лодку к обломку камня. Затем выбирает подходящие куски ткани, полосует их на ленты, усаживает перед собой Нину и, стараясь не смотреть на вызывающе торчащие соски, умело бинтует, стягивая рёбра:- Не туго, дышать можешь?
– Нормально … сразу легче стало … и теплее.
Виктор укрывает её шинелью, присаживается рядом, вытянув больную ногу, задумывается. Можно сказать, они выжили, временно выжили. А что дальше делать? На насекомых долго не продержишься и с водой проблема.