Заповедный мир Митуричей-Хлебниковых
Шрифт:
После 1939 года и вплоть до 1958-го (с недолгим перерывом на войну) имя Митурича если и упоминалось, то лишь в ряду художников, подлежащих жестокой критике, запрету, только что не уничтожению…
П.В.: «Работы для поддержания запаса средств не было, и я, как и вообще зимами, посвящал свое время изобретательству и бесконечным теоретическим тяжбам с экспертами и отделами по изобретательству. Сколько было тут волнений, сколько переписки!» [338]
338
Митурич П. В. Вера // В кн.: П. Митурич. Записки сурового реалиста… С. 94.
«Волновики»
По его свидетельству, он увлекался конструированием с детства, а всерьез занялся изобретательством в 16 лет и не оставлял до конца жизни.
1921 год. Записи из черновой тетради. 27 декабря.
«Ура! Первый полет модели совершился!»
«Протокол.
Художником-изобретателем Петром Васильевичем Митуричем 27 декабря сего года была пущена модель летающего аппарата, которая с помощью стальной пружины совершила два полета.
Причем модель вовсе не имеет винта и не машет крыльями.
Обстоятельства полета: 3 градуса мороза, безветрие — 1,5–1 м/сек. 1-й полет шел по кривой на 38–40 аршин длины, причем модель поднялась немного выше места пуска. 2-й полет произошел более прямолинейно на 28 аршин. Модель сначала опустилась, а затем поднялась на 1,5 аршина.
Подписи автора и свидетелей.
Деревня Санталово Новогородской губернии» [339] .
Санталово… Невольно останавливает внимание и режет слух это в 21-м году еще ничего не значащее название. Всего лишь через год эта новгородская деревенька навсегда свяжется с именем Велимира Хлебникова, с его последними днями, мучительной кончиной…
339
Митурич П. В. Волновики // Указ. соч. С. 104.
Для Митурича же его исследования волновых движений всегда были сопряжены с единственным письмом к нему Хлебникова, с его «благословением», звучащим из вечности. Процитирую еще раз — ведь эти слова неотступно звучали в памяти Митурича до конца его дней:
«Шлю вам союзные заклинания и вызываю мысленно ветер и бурю с той стороны, которая поможет успеху вашего дела. Мысленно носите на руке приделанные ремешком часы человечества моей работы и дайте мне крылья вашей работы, мне уже надоела тяжелая поступь моего настоящего.
Итак, обменяемся доверием на расстоянии и до свиданием!
В. Хлебников» [340] .
В 30-е годы Петр Митурич отдавал своим изобретательским работам не меньше, если не больше, сил и времени, нежели искусству.
Письмо в редакцию журнала «Наука и техника». Москва, 2 июня 1930 года.
«Уважаемый товарищ редактор.
Посылая вторично рисунки и описания своего изобретения, сохраняю надежду, что для Вас интересно дело развития механики, а не „научной“ казуистики. Предметом моей гордости является то, что я указываю на волновое движение как на самое синтетическое. Раскрываю тайну движения организмов природы, так как все они волнообразны или имеют таковое происхождение, будь то полет птицы, плаванье рыбы, ползание змеи или передвижение на ногах.
340
В. Хлебников — П. Митуричу. 14 марта 1922 г. //Указ. соч. С. 13–14.
Посвящаю свой труд памяти Великого Движителя Велимира Хлебникова» [341] .
Технические опыты Петра Митурича, его идеи волнового движения отнюдь не были дилетантским прожектерством.
«Отзыв профессора гидро-технического института А. Миловича об идее „волновых“ движителей, изложенной П. Митуричем.
Идея использования колебательных и винтовых движений Петра Васильевича Митурича, совершенно не развитая еще в настоящее время ни теоретически, ни практически, несомненно заслуживает внимания.
341
Митурич П. В. Волновики //Указ. соч. С. 105–106.
Для
Митурич обращался в Наркомвод, в Комитет по изобретательству, писал Г. Кржижановскому:
«Многоуважаемый Глеб Максимилианович.
Прошло полтора года с тех пор, как я Вас посвятил в предмет своих изобретений по волновому движению, и, несмотря на Ваш сочувственный отзыв, дело мое замерзло. Профессор Милович, который так энергично действовал сначала, уже год как забыл меня. По мере своих сил и более чем скромных материальных средств я продолжал работать над „волной“ и предпринял постройку самых примитивных моделей с целью доказательства возможности волнового движения. Так как Вы были первым ученым, увидевшим „нечто большое и интересное“ в моих изысканиях, мне было бы приятно показать Вам первому осуществление поступательного колебательного движения модели № 1…» [343]
342
Указ. соч. С. 108.
343
Указ. соч. С. 109–110.
Май: «Перед войной у отца появилась еще преподавательская работа — рисунок у архитекторов для повышения квалификации. И появились новые друзья — архитекторы Николай Севастьянович Вальднер и Югенов (забыл, как звали его)…
Брат Вальднера Севастьян Севастьянович оказался крупным инженером-изобретателем. Главным его изобретением был некий „шаропоезд“. Познакомившись, отец стал посвящать Севастьяна Севастьяновича в замыслы своих „волновиков“.
Севастьян Севастьянович воспринял отцовские проекты с большим сочувствием. И при его рекомендации и поддержке было принято решение о строительстве лодки-волновика в натуральную величину. Даже была составлена смета, но увы — шел 1941 год, и война опрокинула и эти планы. Отец гордился своими авторскими свидетельствами на проекты волновиков, но кроме как в виде самодельных маленьких моделей ни один из них не был реализован» [344] .
344
Митурич М. П. Воспоминания.
П.В.: «И во все входила Вера. Моя жизнь и все волнения были ее жизнью. Ей никуда не нужно было ходить, чтобы представлять ту действительность, в которой я варился. Мир моих соприкосновений с жизнью был разнообразен и содержателен, так что она не скучала, будучи почти безвыходно дома. Лучшей стороной этот мир иногда приплетался к нам на 9-й этаж. Так, нас посещали мои близкие ученики, приезжие астраханцы и ленинградцы, бывал у нас наездом Степанов, Н. О. Коган, Вера Михайловна Ермолаева, Пунин, Тырса, П. И. Львов, часто Романович, архитектор Вальднер, его брат инженер и многие другие, больше молодежь, интересовавшаяся нашей живописью.
Так что мы буквально представляли одно существо, лишь на время отделялись в мои отлучки из дому. Но как только я появлялся, меня встречали проницательные Верины глаза, которые читали все мои мысли и настроения по моему лицу.
Ссорились ли мы? Иногда ссорились и всегда из-за Майки. Она слишком давала ему своевольничать. Я же, зная суровость жизни, которую ему предстоит встретить, старался его дисциплинировать и приучать к самообслуживанию. Иногда он артачился, тогда я шлепком приводил его к повиновению. …Вера никаких приказаний для себя не признавала и часто переносила это и на Мая»… [345]
345
Митурич П. В. Вера// В кн.: П. Митурич. Записки сурового реалиста… С. 94.