Запредельный перебор
Шрифт:
– А вас не били, вы какие-то слишком умные и "дохловатые"?
– Нет, у нас ценили живость ума, не все решали кулаки!
– Хором ответили Ивановы.
– Ну конечно, сейчас не средние века, да и в игры вы надеюсь, играть умеете.
– Олимпиаде вдруг захотелось колбаски.
– В стратегии с удовольствием, любого рода, исторические, экономические, космические, вселенские, созидательные, антиматематические.
– Начал перечислять Антон.
– Я тоже их люблю, хотя
– У меня ребро сломано.
– Юноша был бледен, но сдерживал стоны.
– Надо лечь и успокоиться, я тебе вколю укол, и все зарастет. Ведь это очень сложно вести войну и ни разу не пораниться. Ведь если компьютерную стратегию проигрываешь, то боли не испытываешь!
– Олимпиада извлекла из аптечки похожий на губную помаду шприц, иглы не было видно, вместо неё использовался квазилазер.
– Это, смотря какую, есть такие военные квесты, что очень больно бьет током или нейтронами неумехе! Мы с братом именно такие и предпочитаем играть.- Не без гордости ответил Антон.
– Ну, тогда я пас. Хотя посмотрите, самолетик летит.
– Олимпиада указала в сторону, где раздавался гул.
Действительно винтокрылый аэроплан мчался со стороны конфедератов. Он был выкрашен в голубой цвет, легко прыгая по воздушным волнам. На нем была изображена смешная эмблема человечка из детского мультика и состоящего из пузырей знаменитого Зинин Кроха, в одной руке он держал шприц, а в другой зажигалку.
– Собьем его или пожалеем?
– Спросил Антон.
– А может это наш разведчик, или Янешь возвращается, на него это очень похоже.
– Возразил Василий.
– Да нашему малышу вполне по силам угнать такой примитивный самолет, а мальчик очень любит боевые эффекты.
– Усмехнулся, отломив еще кусок шоколадки юноша.
– Тогда подпустим его поближе, но будем начеку.
Аэроплан приблизился, сделал эффектную мертвую петлю, потом резко спикировал на траншеи, в этот момент из его брюха вылетел цилиндр и грохнулся вниз.
– Разбежались, это бомба!
– Успела крикнуть Олимпиада, но и без ее возгласа все поняли опасность и ринулись в разные стороны.
Громыхнуло с большой силой. Образовалась воронка, кое-кого задело осколками. Олимпиада выстрелила в хвост и простелила бензобаки. Открыли огонь и другие бойцы. Аэроплан загорелся, ушел в штопор. Летчик едва успел катапультироваться.
– Не стрелять, взять его живым!
– Крикнула девушка.
Дисциплинированные солдаты послушались. Тем более что летчик был слишком маленьким и судя по фигурке человеком.
– Что за карлик!
– ругнулся сержант.
– Мы не думали, что у конфедератов такие крохи
Олимпиада прервала:
– При задержании сильно не бить.
Маленький человечек выхватил пистолет и стал стрелять, но его пули легко отскакивали от бронекостюмов солдат. Тогда он прыгнул и попытался швырнуть гранату, но его опередили прапорщик Скобелев выбил "игрушку" из рук, потом отшвырнул ее почти на сто метров, а двое рядовых схватило карлика за руки, и подняла над головой.
– А он легкий.
– Выкрикнули они.
Скобелев подскочил, сорвав шлем.
– Посмотрим на твою уродливую харю, и врезал оплеуху. Потом глянул на лицо и оторопел. На него испуганными глазами смотрела девочка лет десяти-одиннадцати. У нее было три косы, раскрашенные под цвет флага конфедерации, а на лице вздувался свежий синяк.
– Извините!
– Невнятно пробормотал Скобелев.
– Вы мужлан, сударь!
– Строго произнесла не дрогнувшим голосом девочка.
– Вот черт, что с ней.
Олимпиада подскочила к ним.
– Для начала свяжите, а потом разберемся, может, потребуем выкуп или отправим в детский дом.
Девочка дрогнула из, ее карманов извлекли несколько обойм мелких патронов, жевательные резинки и карты местности, а также не работающий плазмо-комп. Потом девочку привязали за ножку к столбу.
Тут выяснилось, что в результате взрыва бомбы погибло трое тяжелораненых солдат из них лейтенант Береза.
– Вот гадина, была бы он взрослой я ее пристрелил!
– Пробормотал Скобелев.
– А так давайте отшлепаем.
– А хорошо ли российскому солдату бить ребенка?
– Сыронизировала Олимпиада.
– Ой, какие нежности, меня отец в детстве порол за всякую мелочь, а это убийца. С нее вообще кожу живьем содрать надо и солью посыпать.
– Свирепел офицер.
– Она сейчас военнопленный, и бить ее равносильно пытке. А пытать согласно инструкции можно лишь в самом крайнем случае, когда необходимо вырвать важные сведения.
– Предупредила Олимпиада.
– Вот давайте их выбьем.
– Скобелев грозно сверкнул глазами.
– Вот у меня есть хорошая плетка.
– А что может знать маленькая девочка? Это насилие уже похоже на месть. Кроме того, если с ней правильно поговорить, она и так все расскажет.
– Тон Олимпиады стал заметно мягче.
– Повесьте ее тогда вниз головой. Это заметно улучшает память.
– Рявкнул Скобелев.
– Ты что изверг, садист, не дам так издеваться над ребенком. Солдаты вздерните, его самого вверх ногами будет знать, как издеваться над беззащитными людьми.
– Олимпиада грозно свернула изумрудными глазами.