Запрещаю тебе уходить
Шрифт:
– Мы были женаты, – призналась я нехотя. – Но это давно кончилось, Ник.
– А Никитка…
Теперь я выразительно посмотрела на неё. И без того огромные глаза Вероники стали ещё больше.
Потуже затянув шнурок на ботинке, я вышла на лёд. До начала ледовой тренировки оставалось совсем немного. Хотелось покататься, пока не пришли дети. Это всегда помогало прогнать из головы дурные мысли. Правда, на этот раз мысли были как раз не дурные. Полночи я думала, что делать. Благо, на моём присутствии в своей постели Женя не настаивал
Выход был один – попросить Нику о встрече с её мужем. Собираясь на работу, именно это я и думала сделать. Но потом поняла, что не должна вмешивать её в свои проблемы. Никого не должна. Наши с Женей отношения были только нашими. И разбираться в них нужно было только нам.
– Ты знаешь, – Вероника присоединилась ко мне, – я чего угодно могла ожидать, но такого…
– Когда мы поженились, я не думала, что Женя будет мэром, – со вздохом ответила я. – Я вообще не думала. Если бы думала…
Договорить я не успела. Наткнулась взглядом на подошедшего к бортику Степана Яковлевича. Сегодня он был ещё угрюмее, чем во время нашего разговора в кабинете. Смотрел на каток и на нас с Никой с непонятной мне решимостью.
– Что-то не нравится он мне, – озвучила мои мысли подруга.
– Подожди здесь, хорошо? – остановила я её, а сама подъехала к директору.
– Что случилось? – спросила я сходу. – И я не про центр, Степан Яковлевич. Что ещё случилось?
Он глянул на меня из-под бровей. Этот взгляд я запомнила с первой нашей встречи. Тогда он напугал меня – не умеющую ничего, кроме как стоять на коньках, девчонку с того и гляди грозящим начать лезть на нос пузом. Руководители двух школ до него вежливо отказали мне. От этой встречи я тоже ничего не ждала. Но Степан Яковлевич не посмотрел ни на моё положение, ни на отсутствие тренерского опыта.
– Знаешь, за что я тебя всегда ценил, Настя? – недолгая пауза. Я могла бы ответить, но предпочла выслушать его. – Ты редко заходишь издалека. И видишь то, чего многие не видят. Ещё ты не боишься показаться смешной.
– Здесь вы преувеличиваете, – я хотела улыбнуться, но улыбки не получилось.
– Нет. Но это не главное. Главное, за что я ценю тебя, – искренность и твоя интуиция.
Его слова про интуицию заставили меня напрячься. И не зря. Степан Яковлевич ещё раз обвёл каток взглядом и остановился на мне.
– Меня попросили покинуть место, – сказал он. – Вне зависимости от того, что будет с центром. Утром я ездил в департамент. Подписал заявление по собственному желанию.
– Вас переводят? – уточнила я, не до конца понимая.
– Нет, Настя. Не переводят. Я, чёрт подери, всю жизнь отдал своему делу, а меня, как щенка за шкирку… – в сердцах рубанул он рукой. – Твари. Да чёрт бы с ними. Жалко центр. Я за него готов был бороться. А так… кому он нужен? Дети кому нужны?
– Мне, – решительно заявила я, прямо посмотрев
Сказав это, я открыла дверцу.
– Отпустите меня сегодня?
Он нахмурился. Понял ли что-нибудь? Вряд ли. А вот я всё поняла. Всё, провались пропадом этот сукин сын!
***
Охранник в городской мэрии остановил меня ещё на подходе к рамкам. До сегодняшнего дня бывать мне здесь не приходилось. Но Воронцов не оставил выбора.
– Вы записаны на приём?
– Да, – ответила я, не колеблясь.
– Ваш паспорт.
Достав, я хлопнула им по стойке. Охранник хотел взять его, но я придержала ладонью.
– Вряд ли я есть в ваших списках.
– Если вы записаны на приём…
– У меня пожизненная запись на приём, – перебила я его раздражённо.
Он непонимающе уставился на меня. Меня это взбесило. Виноват он, как и личный охранник моего мужа был только в том, что выбрал в качестве работодателя ещё ту сволочь. Но я была не в настроении держать ярость внутри.
– Воронцов у себя?
Он замялся. Видимо, отвечать на такие вопросы ему было не положено.
– У себя или нет, я спрашиваю?! – спросила я ещё резче.
– Успокойтесь, – я заметила, как он нажал кнопку на телефоне внутренней связи.
Решил подмогу вызвать? Отлично! Прищурившись, я бросила ему паспорт. Тот пролетел и шмякнулся ему об грудь. Послышались шаги, возле первого нарисовался ещё один охранник.
– Вам лучше покинуть здание, девушка, – обратился он ко мне.
– Здание я не покину, – я повернулась к нему. – Что мне лучше, решать не вам. А вот что лучше сделать вам, я скажу: вам лучше сообщить Воронцову, что пришла Настя. И что Настя очень хочет его видеть.
Первый охранник хмыкнул. Весело ему?! Мне вот было совсем не весело. Мужчина, пять лет назад выставивший меня из своей квартиры, а заодно и из жизни, решил вдруг, что может разрушить мою. Весело?!
– Тут таких Насть…
– Таких Насть тут может быть сколько угодно. Но жена у вашего хозяина одна.
Глупая ухмылка так и застыла на губах охранника. Кашлянув, он покосился на второго. Тот молчал.
– Вы всё правильно поняли. Я – жена Евгения Воронцова. Поэтому лучше вам сообщить ему, что я тут. И побыстрее.
***
В извинениях передо мной, само собой, рассыпаться никто не спешил, как и принимать на веру услышанное. Отведя меня в сторону, охранник сказал, чтобы я подождала. Сам же взялся за рацию. Ждать пришлось недолго – через несколько минут возле поста появился высокий молодой человек. Впечатление создавалось, что отглажен у него не только пиджак, но и лицо.
– Пройдёмте со мной, Анастасия Сергеевна, – перекинувшись несколькими словами с помрачневшими блюстителями спокойствия моего мужа и его окружения, обратился он ко мне.