Запрещенная реальность. Том 2
Шрифт:
— Слушаю вас, — негромко проговорил помощник, входя в кабинет маршала СС. Если бы их кто-нибудь видел со стороны, то отметил бы многозначительную схожесть облика и особенно манеры поведения обоих. И Рыков, и Мелешко предпочитали быть незаметными и казаться слабыми.
— Подойди, — велел Рыков.
Мелешко неслышно приблизился.
— «Чистилище» в ближайшие несколько дней планирует провести три бандлика. Два из них — по банде Владжимирского-Дыни в Мытищах и Рошаля, потрошащего автобусы в Серпухове, можно пропустить, пусть потешатся господа «чистильщики», а вот третий — по нейтрализации сети наших оружейных мастерских надо предупредить.
— Слушаюсь, — наклонил голову Мелешко; он никогда ничего не записывал, имея первоклассную память.
— Теперь глянь сюда.
На экране компьютера появился список фамилий, среди которых Мелешко увидел и свою.
— Понимаешь, что это такое?
— «Чистилище» наконец подготовило свой «К-реестр»?
— Догадлив. Да, это «Крим-реестр», подготовленный «чистильщиками» к публикации и сбросу в оперативные сети спецслужб. Каким образом в нем оказалась твоя фамилия? Ведь ты нигде не фигурируешь среди высокопоставленных чиновников.
— Кроме секретной табели о рангах морской разведки, — педантично уточнил Мелешко. — Мы знаем о них, они знают о нас. К тому же вы не можете отрицать, что ККК не зависит от СС и опирается на свою разведбазу.
Рыков повернул голову к помощнику, губы его медленно раздвинулись в специфическую бледную улыбку, способную испугать любого другого человека. Мелешко же перенес эту улыбку, не дрогнув лицом.
— К сожалению, тут вы правы, Константин Семенович. Однако в связи с этим мне вспоминается один из законов писателя Анатолия Злобина. Литературу почитываете? Нет? Напрасно, можно выудить немало полезного материала. Так вот Злобин вывел закон: в данной державе независимым считается каждый, кто не знает, от кого он зависит.
Мелешко усмехнулся.
— Оригинально.
— Вы так полагаете? «Чистилище» должно зависеть от нас!
Помощник погасил усмешку и молча поклонился.
— Теперь кое-что для размышлений, — продолжал Рыков. — Небезызвестные тебе Самандар и Котов в последнее время подозрительно часто появляются у церкви в Троице-Лыкове. Обследуйте территорию церкви всеми доступными средствами и выясните, что они ищут.
Помощник снова поклонился, подождал несколько секунд. Герман Довлатович выключил компьютер, вызвал телохранителя, играющего роль домоуправителя, и приказал принести завтрак.
— И последнее, Константин Семенович. Нам надо провести через Думу закон об ограничении деятельности правительства. Подсчитайте, что это будет нам стоить. Придется купить согласие не менее двух третей Думы.
Мелешко поклонился в последний раз и вышел.
Герман Довлатович помыл руки и сел за стол. Он уже заканчивал завтракать, когда позвонил Юрий Венедиктович Юрьев, советник президента по национальной безопасности и кардинал Союза Девяти:
— Герман Довлатович, надо пересечься, побеседовать.
— По телефону нельзя?
— Увы, информация сугубо конфиденциальная и требует особых мер предосторожности.
— Моя линия защищена.
— Но не от Вишвадхарини [52] .
Рыков помолчал.
— Когда и где?
— Через час, где и всегда.
— Хорошо.
Герман Довлатович включил компьютер, посидел за пультом, бесцельно гоняя курсор по полю экрана, задавил зарождающийся в душе страх
52
тот, кто поддерживает Вселенную (инд.); в данном случае имеется в виду магическое прослушивание.
Они остановились в двух шагах друг от друга, проверяя впечатление и ауру встречи, создали непроницаемый «колокол отталкивания», оберегающий их от любого прослушивания.
— Ну? — сказал Рыков.
— Дугу гну, — хмыкнул Юрий Венедиктович. — Пуганый я больно стал после некоторых событий, старею, наверное, так что не обессудь. Ты знаешь, что охота на кардиналов началась и в других регионах?
— Знаю, — сухо сказал Рыков.
— Соображения?
— Никаких.
— Ты же общаешься с Монархом, неужели не проконсультировался?
— Он… занят, — с неохотой буркнул Герман Довлатович.
Юрьев с недоверием вздернул бровь.
— Он тебе не ответил?! Любопытно. И очень символично. Я слышал, что у него возникли какие-то проблемы, но чтобы до такой степени… Впрочем, это его дело. Что сам думаешь о происходящем? Может быть, наше родное «чистилище» объединилось с западными и начало кампанию по переделу власти?
— Не думаю. Но «чистилище» проверю. Оно и так то и дело наступает мне на мозоли, пора ограничить его размах.
— Учти, парни тебе противостоят не слабые. Котов очень здорово поднялся по лестнице [53] , да и Самандар весьма силен. К тому же я слышал, что у них появился ученик, якобы готовый стать на Путь Воина Справедливости.
— У тебя очень хороший слух, — с иронией сказал Рыков, подразумевая любимое словцо Юрия Венедиктовича «слышал».
Юрьев усмехнулся.
— Этот парень вчера познакомился с моей непутевой дочерью.
Теперь уже хмыкнул Рыков, разглядывая сытое, но по-мужски красивое лицо кардинала.
53
Имеется в виду «лестница самореализации» людей Внутреннего Круга.
— Он действительно чего-то стоит?
— Парень идет быстро и по всем моим данным интеллектуал. А по моему глубокому убеждению только такой способен стать Воином и мастером боя. Он может мне пригодиться.
— Ну-ну. Что ты хотел мне сказать по существу?
Юрьев затвердел лицом, глаза его полыхнули огнем.
— Герман, началась прецессия Закона обратной связи…
Рыков небрежно отмахнулся.
— Меня никогда не увлекала теория высших расходимостей внешних [54] законов.
54
Внешние законы — «вложенные» во Вселенную извне, то есть Творцом.