Запретная книга
Шрифт:
— Допрос еще не начался, господин адвокат. Не торопитесь. Мистер Макферсон, итальянский — не ваш родной язык. Если вы чего-то не понимаете, дайте знать — специально для вас мы пригласили переводчицу. Адвокат предупредил вас, что ваши показания могут быть приобщены к материалам дела и использованы в суде?
— Да, я знаю об этом. Мне нечего к этому добавить.
— Судить об этом буду я. Где вы были позавчера и вчера?
— На вилле Ривьера.
— С кем?
—
— Имена, пожалуйста.
— Моя жена Орсина, Анжела, их дядя барон Ривьера.
— И все?
— Еще прислуга: дворецкий Думитру и его жена Афина, кухарка, пожилая экономка Марианна, горничная Саманта, секретарь барона Джорджио. Ах да, садовник Джузеппе — он живет в домике на территории имения.
— Как вы провели вечер?
— В совершенном безделье: читал журналы, сверялся с картой, по которой ориентируюсь, когда охочусь за винами.
Найджел объяснил, что это значит.
— Где вы провели ночь?
— В спальне, которую отвели для нас с женой.
— Чем занимались?
— Спал.
— С кем?
— С женой, разумеется.
— В котором часу вы уснули?
— Откуда мне знать?! Засыпая, я не смотрю на часы.
— В самом деле? Мы тоже не станем смотреть на часы и оставим вас гнить в тюрьме, пока не ответите на вопросы наилучшим образом! — Магистрат говорил быстро, на повышенных тонах.
Найджел попросил перевести сказанное. Услышанное ему не понравилось.
— Хорошо. Пусть я не знаю, во сколько уснул, но мы с женой улеглись около полуночи.
— Ваша жена уснула первой?
— Да.
— Вы спали на двуспальной кровати?
— Нет, на двух отдельных кроватях, стоящих рядом друге другом.
После двухчасового допроса Найджела отвезли в тюрьму. Магистрат объяснил возбужденному адвокату, что, согласно статье 390 Уголовного кодекса, вышестоящие инстанции (в лице мирового судьи) должны рассмотреть необходимость дальнейшего задержания мистера Макферсона.
Алеманни запротестовал, но необходимо было дождаться решения судьи.
Судья, ознакомившись с материалами дела, счел необходимым дальнейшее содержание мистера Макферсона под стражей.
По настоянию магистрата Орсина вернулась в поместье в сопровождении патрульной машины. Ею займется инспектор Гедина.
ГЛАВА 11
— Примите мои соболезнования, барон, это такая трагедия для вашей семьи, — сказал инспектор Гедина. — К сожалению, я вынужден задать вам кое-какие вопросы.
Он чувствовал, что ему рады так же, как зубной боли. За годы работы инспектор привык к этому ощущению, научился его
Инспектор откашлялся и спросил:
— Не могли бы вы рассказать, где находились в ночь, когда пострадавшая пропала?
Барон поморщился, но ответил:
— После ужина в усадьбе я поехал в мастерскую — это в двух километрах к югу. До полуночи готовился к лекции, которую хотел прочесть на следующий день.
— Не возражаете, если я закурю? — спросил инспектор.
Барон окинул его мрачным взглядом, но отказывать не стал.
— Итак, — продолжил инспектор после первой затяжки, — вы утверждаете…
— …что готовился к лекции. Закончив, отправился домой, в усадьбу, и лег спать.
— В котором часу?
— Точно сказать не могу. Где-то после часа ночи. Кажется.
— Вас кто-нибудь видел? Родные? Прислуга?
— Не знаю. Спросите у них.
Инспектор с наслаждением затянулся сигаретой.
— Ваша лекция, синьор барон, — кому она предназначалась? На какую тему?
Эммануил разгневанно взглянул на него.
— Инспектор, я только что пережил худшую в своей жизни ночь. Доктор прописал мне строгий постельный режим. Может, поговорим о моем хобби в другой раз?
— Я не стану утомлять вас, синьор барон. Совершенно неизвестно, что относится к делу, а что — нет. Поэтому прошу вас — расскажите. Разберемся со всем по-быстрому…
Будь барон в обычном состоянии, он заставил бы инспектора пожалеть о своей дерзости. Но сейчас он был вынужден уступить.
— Вот уже несколько лет, — начал Эммануил, — ко мне обращаются молодые люди, которые ценят мои знания и методы анализа европейской истории в свете philosophia perennis.
— Простите, я не понял последней фразы.
На мгновение силы вернулись к барону.
— Philosophia perennis — вечная, непреходящая философия, общая для всех культур. Такой подход помогает понять непростое время, в которое мы живем. Недавно мы рассматривали некоторые аспекты истории Средневековья.
— Ваши лекции платные? Вы связаны с системой академического образования?
— Ничего подобного! — резко ответил барон.
— Слушатели к вам возвращаются? Вы знаете их лично?
— Вас действительно это сейчас интересует, инспектор?
— Я понимаю вас, барон, но любая информация может помочь расследованию. Память племянницы взывает к правосудию. Повторяю: вы лично знакомы с кем-нибудь из слушателей?
Сил у несчастного барона совсем не осталось, но он собрал волю в кулак и ответил: