Запретная страсть
Шрифт:
Эллин тем временем внимательно осматривала ожоги Прайса.
— Можем мы теперь обойтись без повязок? — спросил он, видя возмущение, написанное на лице Шарлотты.
— Если вы будете осторожным.
— Хорошо, — сказал он, глядя на все еще ноющие красные пятна на руке.
Собрав медицинские принадлежности, Эллин протянула Прайсу рубашку и повернулась к Шарлотте.
Шарлотта с отвращением осматривала комнату, задержав взгляд на разбитых окнах и обшарпанной мебели.
— Шарлотта, это Прайс Ричардсон. Прайс, это моя сестра Шарлотта Дуглас.
— Очень приятно, мисс
— Здравствуйте, — ответила она, с облегчением заметив, что он надел рубашку.
Теперь, когда Прайс не был так вызывающе обнажен, Шарлотта могла изучить его. Он был первым янки, которого она видела вблизи. Она нашла его слишком крупным и весьма заурядным мужчиной, удивляясь, почему Эллин ведет себя так глупо, рискуя своей репутацией. Род, конечно, был более красивым и изысканным.
— Рада видеть, что вы выздоравливаете. Это немало волновало нас, — сказала она, изящно передвигаясь по комнате.
Прайс прекрасно понимал, что она говорит неискренне, но не подал виду, опасаясь навлечь на Эллин дополнительные неприятности.
— Благодарю за беспокойство, — любезно ответил он, ожидая вопроса, который, несомненно, должен был последовать за этим.
— Как только вы поправитесь и сможете ходить, вы сразу покинете нас?
— Я хочу, — прервала ее Эллин, — чтобы дедушка осмотрел руку мистера Ричардсона, прежде чем отправить его в город.
— О, дедушка скоро вернется, — многозначительно произнесла Шарлотта, в последний раз оглядывая комнату. — Берегите себя. Я ухожу. Приятно было познакомиться с вами, сэр, — сказала она и быстро вышла.
— Твоя сестра, вероятно, очень похожа на вашу мать.
— Как ты догадался?
— Она выглядит слишком благовоспитанной.
— Это верно.
— Она встречала янки когда-нибудь прежде?
— Сомневаюсь. Мама держит Шарлотту в строгости.
— А тебя?
— Она махнула на меня рукой еще несколько лет назад. — Эллин засмеялась.
— Слава Богу, — сказал он, тоже смеясь. — Но я не намерен отказываться от тебя, — добавил он, понизив голос.
— Прайс, прекрати, пожалуйста, — настойчиво проговорила она, осторожно отходя подальше от него.
— Что прекратить? — Его темные глаза страстно блестели, когда он последовал за ней.
— Я не могу думать, когда ты прикасаешься ко мне! — сказала она раздраженно.
— А я и не хочу, чтобы ты думала… Только чувствовала, — прошептал он, склонившись над ней, чтобы поцеловать, но Эллин проворно увернулась.
— Это утро… О, это утро…
— Было таким чудесным, — закончил он за нее. — Согласись.
— Да, но…
— Никаких «но», я получил удовольствие, и. надеюсь, ты тоже.
— Да, но…
— Эллин!
— Прайс! Я хочу серьезно поговорить с тобой!
— О чем? — Он притворился наивным и наконец ухитрился поймать ее и крепко прижать к своему мускулистому телу.
Сердце Эллин учащенно забилось, а дыхание стало прерывистым. Груди набухли и соски затвердели, когда соприкоснулись с его горячей грудью. Ее охватило возбуждение при воспоминании о пылких интимных ласках. Приподняв голову, чтобы взглянуть на него, Эллин увидела напряженное выражение его лица. Она испугалась и попыталась
— Я хочу тебя, Эллин. Хочу, чтобы ты снова была моей! — сказал он страстно.
Ее тело жаждало этого мужчину, хотя Эллин понимала, что это опасно — была середина дня, и в любой момент сюда мог кто-нибудь прийти. Тем не менее она не могла отказаться от желания, которое он возбудил в ней.
— О да, Прайс. Я хочу быть твоей, только твоей, — прошептала она, и они направились к постели.
Расстегивая ей платье и помогая снять рубашку, Прайс восхищался ее полными грудями, тонкой талией, плавным изгибом бедер. Эллин хотела, чтобы он лег на нее, но Прайс медлил.
— Ты великолепна. Все в тебе совершенно, — прошептал он. — Тебе было больно сегодня утром?
— Нет.
Обрадовавшись, Прайс нежно поцеловал ее и положил на постель, затем быстро снял одежду и лег рядом. Его руки и губы разожгли в ней пламя неистовой страсти. Он вошел в нее, и они слились в едином ритме, стараясь запомнить мельчайшие подробности этих радостных мгновений. Они одновременно достигли пика блаженства, тесно прижимаясь друг к другу.
Затем Прайс приподнялся, и Эллин внезапно почувствовала себя одинокой и беззащитной. Сейчас, когда прохладный воздух коснулся ее влажного от пота тела, она ощутила себя покинутой.
— Не оставляй меня! — прошептала Эллин, словно маленькая девочка.
Прайс удивленно посмотрел на нее, а потом привлек к себе.
— Я никогда не оставлю тебя, — сказал он искренне.
Успокоившись в его объятиях, она придвинулась к нему еще теснее.
— Как хорошо быть с тобой.
— И мне хорошо, — проговорил он горячо. — Я хочу быть с тобой больше всего на свете.
Эллин улыбнулась:
— И я тоже.
Прайс посмотрел ей в лицо, чтобы убедиться в правдивости ее слов. Неужели она действительно любит его? Была ли она готова отказаться от Рода и принадлежать ему? Он чувствовал непреодолимое влечение к ней и хотя уже давно был зрелым мужчиной, а не каким-то неоперившимся юнцом, тем не менее едва мог удержаться, чтобы не коснуться ее, когда она была рядом. Казалось, Эллин чувствовала то же самое по отношению к нему, но была ли это любовь или только страсть, пробудившаяся в неопытной девушке? Он должен выяснить это и, пока не будет уверен в ее чувствах, не станет говорить о своей любви. Ему не хотелось попадать в глупое положение и строить планы относительно девушки, которая не собирается связывать с ним свою жизнь.
— Я рад, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. — Значит, ты порвешь с Родом?
Она вздрогнула от такого неожиданного вопроса.
— Но я не могу, он…
Ее незамедлительный отказ больно ранил Прайса. Как она могла использовать его таким образом? Почти яростным жестом он оттолкнул Эллин и встал с постели. Натянув штаны, Прайс посмотрел на нее сверху. Она казалась такой ошеломленной, такой невинной. Как она могла заниматься с ним любовью и в то же время планировать брак с Родом? Он был ужасно зол и хотел сейчас только одного — уйти от нее.