Запретная
Шрифт:
– Привет! Как ты? – радостно произнесла девушка, поднеся телефон к уху. – Уже едешь? Аа. Щас перезвоню. Ага, давай.
– Зять мой? – спросил отец, когда многофункциональное устройство связи отечественного производства скрылось в кармане её халата.
– Нет, ты посмотри на него! – воскликнула Мишель. – То перед одним паровозом бежит, то перед другим.
– Перед этим не бежит, - проговорила дочь. – С этим уже всё решено. Да, это был Дональд, - кивнула она папе. – Твой будущий зять.
– Джейн! – нахмурилась мать. – Ты… Ты же его только неделю знаешь!
– А кажется, что целую вечность… Ладно, я побежала.
Она встала, поцеловала довольного отца, пожелавшего ей хорошего дня и недовольную мать, многозначительно попросившую её быть аккуратнее и быстро пошла в свою комнату.
«Я же мечтала о дочке, - вернулась она к тому, что её слегка нахмурило. – И о сыне. Значит, я никогда… Или вампиры могут? Нет, вряд ли. Дональд же сказал, что они не живые»
Древний инстинкт женщин: рождение и воспитание детей, был важен, нужен, силён и необходим прекрасной половине человечества описываемого времени. Может не всем, и не так, как сто, двести, триста лет назад, когда было гораздо меньше других радостей и смыслов жизни, но, всё-таки, достаточно для того, чтобы следование ему оставалось в топе главных желаний у большинства девушек.
Крепкий, здоровый организм Джейн, который с лёгкостью мог дать жизнь нескольким десяткам таких же крепких, здоровых организмов и уже несколько лет требовал исполнения хотя бы части этой возможности, возмутился от перспективы не дать жизнь никому.
Желание иметь родных детей вступило в борьбу с желанием бессмертия. Это была смелая атака Давида на Голиафа. Но ей не суждено было стать такой же успешной. Максимум на что хватило бы сил и боевой удачи древнего инстинкта женщин – это отсрочка бессмертия на достаточный для удовлетворения этого инстинкта срок, при условии, что он не растянется до возраста, при котором обращение станет невозможным. Хотя нет – это слишком расплывчато, неопределённо и чревато возможностью навсегда остаться в облике женщины средних лет. Год, максимум три, но лучше один, готова была подождать наша героиня, чтобы успеть «шлёпнуть» часть лаврового венка на голову «Давида», падая в объятия «Голиафа».
«Что же делать? – думала она, натягивая лёгкие бежевые штаны. – Может искусственное оплодотворение? Ну да, как ещё? – пожала она плечами, облачившись в белую футболку. – Он же не может. С обращением подождём годик, ничего страшного. Искусственно можно и двойню родить. Мальчика и девочку… Жаль, что не от него. Хотя можно выбрать донора, максимально приближенного… Нет, можно найти потомков Дональда и попросить их. Да, точно. А когда вырастут, обратим. Будет семейка Аддамс у нас»
С этими многообещающими и вполне выполнимыми идеями в голове, она открыла входную дверь, вышла в общий коридор дома и набрала любимого.
– Как же я соскучился по тебе!
– выпалил из трубки его голос.
– А как я по тебе!
– улыбнулась Джейн. – Милый мой, любимый. Когда будешь?
– Любимая моя. После обеда. По магазинам пройдёмся с братьями и сразу выезжаю.
– Деловые. Шопиться будете?
– Да. Эшли надо приодеть. Не поспевает он за модой. Как старик одевается.
– Аа. Как охота прошла?
– Шикарно. Обожаю такие заповедники.
– Попили кровушки?
– О, да. Перепили.
– Не ранили вас звери?
– Ты думаешь они бьют или кусают сильнее пули?
– Ладно, снимаю этот вопрос. Умник.
– Но один медведь мощный попался. Метров на десять Клейтона откинул.
– Ого.
– Жаль не засняли.
– Представляю, какой это кайф носиться по лесу на огромной скорости.
– Скоро поносишься. И поохотишься.
– Научишь меня всему.
– Конечно. С превеликим удовольствием.
– Я, кстати, узнала, кто разболтал про нас Бесам.
– Кто?
Она рассказала ему про сплетницу, про то, что все юджинские волки знают об их романе и о главном распространителе будоражащих «знаний» Раймоне.
– Ничего, - проговорил вампир после её рассказа. – Рано или поздно всё равно узнали бы. Брат, наверно, ненавидит меня?
– Да не сказала бы… Узнаешь сегодня. Он хочет встретиться, поговорить.
– Я ждал этого. Бить не будет?
– Если только чуть-чуть.
– Чуть-чуть можно. Во сколько он хочет?
– Не знаю… Приедешь, позвоним ему.
Джейн пихнула уличную дверь, вышла из дома и поздоровалась с соседями, сидящими на лавочке под деревом: супружеской парой с первого этажа. Обоим было немного за пятьдесят на вид. Первый – среднего телосложения, но отчаянно пытающийся казаться меньше, - никогда не выглядел здоровым, и его лицо искажалось во время разговора и любого движения так, будто его кололи иголкой в щёку. Вторая – крупная, крепкая и харизматичная, - казалась здоровой и сильной, хоть и таскала с собой толстую деревянную трость, чтобы хоть немного соответствовать болезненному образу мужа и не сильно контрастировать с ним.
– Нет, так я не согласен, - сказал Дональд.
– Приеду, поедем на пару часов ко мне, потом позвоним ему.
– На пару часов? Это всё, на что ты способен?
– Я же тебя жалею. Ну, хорошо - приеду, выжму из тебя все соки, потом напишем твоему брату. Чтоб он не слышал твоего замученного голоса.
Девушка засмеялась.
– Шалун мой, - сказала она. – Давай быстрее. Без тебя не смогут пошопиться?
– Лучше уж со мной.
– Ты что, главный модник?
– Мы с Эдгаром главные. Но два мнения лучше одного.
– Будете сидеть в креслах и важно кивать головами?
– Да. Или делать брезгливые лица.
Эта картина вызвала у Джейн улыбку.
– Братья тоже приедут? – спросила она.
– Нет, они к океану решили. На пару дней.
– Может, кто-нибудь один проводит тебя? До Юджина?
– Зачем?
– Вдруг Бесы решат напасть? Они же злы на тебя.
– Не думаю, что они пойдут на такое.
– А вдруг?
– Не переживай. Бегаю я быстрее них.
– Точно? Обещаешь, что будешь убегать, а не драться?
– Да не пойдут они на такое. Мы с тобой ещё ничего не сделали. Это будет серьёзный косяк с их стороны.
– Всё равно обещай.
– Обещаю, обещаю.
– Убегай, даже если сильно захочешь подраться.
– Сэр, есть, сэр!
– Сам ты сэр.
– Ты что, гуляешь?
– Да. Подумать хочу. С таким грузом информации невозможно сидеть дома.
– Осторожнее. Убегай, если кто-нибудь нападёт.
– Эй, - засмеялась Джейн. – Не переводи стрелки.
– Я не перевожу. Вероятность нападения на одиноко гуляющую девушку в разы больше, чем вероятность нападения на парня, летящего по трассе в дорогой машине.