Зараза
Шрифт:
***
Я сначала не мог понять, что постройка с трубой, из которой густо валил дым, мне напоминает, а потом дошло…
«Крематорий – вот это что такое! Они здесь сжигают тела!»
Типы в черных скафандрах, действительно, затаскивали внутрь постройки мешки, где передавали «коллегам», а те, видимо, уже закидывали их в топку.
Крематорий? Но в Кирове их, насколько я знаю, не было. Тела возили в Нижний Новгород, там сжигали, а обратно привозили уже урночки с прахом. В прошлом году готовил по теме похоронных услуг материал и еще удивился, как может процедура по сжиганию человеческого тела стоит больше сорока тысяч рублей. Зато типы в черном делали все бесплатно…
Судя по наличию колес у крематория, он прибыла в Киров вместе с незнакомцами. Наверное, притащили тягачом. И загнали на заброшенную промзону, где никого нет. И здесь спокойно занимались себе тем, что сжигали тела умерших в больнице.
«Там же десятки трупов. Не меньше! Как они могли все погибнуть в больнице? Да еще и за одни сутки», – подумал я.
Хотя, может, и не сутки – тут ясности не было. Но все равно страшно.
Я достал из кармана «мыльницу», которую выдал Андрей Семенович. Выключил вспышку и звук. Сделал несколько кадров. Я, конечно, сомневался, что на снимках что-нибудь будет видно. Все-таки освещение было ни к черту: лампа горела только внутри крематория, а от луны не было толку – небо как раз заволокло тучами.
Я продолжал снимать, пока вдруг не раздался голос:
– Один пакет вскрыт!
– Ты уверен? – спросил второй голос.
Первый, видимо, позволил второму убедиться в правоте собственных слов. Послышалась ругань.
«Ч-черт, похоже, засекли!» – понял я и стал отползать к забору.
– Обыщите территорию! – приказал командир.
Забор был высокий – не перепрыгнуть! Поэтому я, пригнувшись, побежал вдоль него, пытаясь найти хоть что-то, похожее на дыру или калитку. Но ничего – только глухие листы железа. По таким даже не залезть наверх, чтобы перегнуться через край.
А голоса тем временем приближались.
– Внимание! Тут – следы! – в кустах, в которых я сидел пару минут назад, замелькали лучи фонарей.
– Он пошел туда! – закричал кто-то.
Дальше можно было уже не скрываться, поэтому я рванул дальше, не пытаясь скрыть шум, и неожиданно наткнулся на калитку. Вывалился за забор и бросился бежать. Но не по открытой дороге, а через лесок, надеясь замести следы.
На этот раз мне убежать удалось. Но я понимал, что надолго от «черных» не скрыться – все равно найдут.
Так и вышло.
***
Я встал, чтобы отдышаться. И хотя от крематория до больницы было недалеко, но бегать вприпрыжку по пересеченной местности – не мой конек. А еще ободрал руки, пока продирался через кусты. В ботинках хлюпала вода – от луж за темными, вымершими, гаражами.
Машина редактора – серый «Рено Логан» – была на месте. Только вот в салоне никого не было. Рядом тоже.
– Андрей Семенович! – Тихо позвал я, но никто не отозвался. Громче – рискованно, рядом вороты больницы. Охрана может услышать.
Открыл дверцу «Рено» и посмотрел внутрь – что, интересно, я там надеялся увидеть? Что редактор забился между педалей? С таким же успехом можно было заглянуть и в багажник.
«Ч-черт, а это что?» – я сунул руку, чтобы ощупать пятно на сидении. Что-то липкое и…
«Кровь. Это чертова кровь!»
Внезапно перед БТРом «нарисовалась» группа солдат. Один из них махнул в ту сторону, где стоял «Логан».
Искать редактора было некогда – оставалось только бежать.
***
Я брел по ночному городу. Улицы будто вымерли – ни одной живой души, за исключением патрулей, которые я старательно обходил.
Самое жуткое – я не знал, что теперь делать, куда податься? Единственная возможность выбраться из ситуации в лице Андрея Семеновича исчезла. Растворилась. Вместе с ним самим – его забрали военные? Но куда и зачем? И где гарантия, что редактор не сдаст мое убежище в редакции?
Я вздохнул и поднял глаза. Даже не заметил, как ноги сами принесли меня под окна дома
семейного гнездышка
где раньше жил с женой и детьми.
Окна, ожидаемо, не горели – спят, видимо.
«Если бы я не был дебилом, то мы бы сейчас спали с Аней в обнимку. Обнимал, чувствовал тепло любимой женщины. А в соседней комнате тихо сопели бы девочки».
Какой же я дурак, что все это потерял!
Мне хотелось войти в подъезд, подняться на четвертый этаж и позвонить в квартиру, дожидаясь, когда из двери высунется заспанная Аня. А потом расцеловать ее, сказать, как я их люблю. Извиниться.
Но было еще слишком рано – пол мом подсчетам, что-то около четырех утра. Поэтому я поднял воротник и побрел к редакции, решив, что вернусь утром, когда рассветет.
Кто же мог знать, что будет уже слишком поздно?!
***
Проснулся я, когда луч солнца, просочившись сквозь жалюзи, лег на лицо. Стало жарко. Сел на диванчике и оглянулся – сразу все вспомнил. Все события прошедшей ночи.
Жуткой авантюры с горящими трупами.
Так и знал, что не стоило соглашаться. Вот теперь и Андрей Семенович пропал. Надо было сходит к нему домой, узнать, возвращался ли он? Я мог нарваться на следователей, конечно, но мне было уже все равно. Сдавали нервы.
Но все-таки я считал, что сначала стоит сходить к бывшей жене и девочкам
моим девочкам,
чтобы извиниться! Пусть это ничего не изменит, слишком много ужасных вещей я сделал, но, по крайней мере, на душе будет чуть легче. Для этого нужно покаяться!
Я поднялся, умылся в редакционном туалете и тихонько выскользнул на улицу, закрыв дверь. Было воскресенье, и у Следственного комитета машин практически не было – это давало надежду, что хотя бы сегодня они будут не так активны в поисках. И будет время, чтобы сообразить, что делать дальше.