Зарисовки одной дамочки
Шрифт:
– Выпьем, тетки, за себя любимых! – поднимает первый тост Полина.
За ним следуют еще три других, и вот от вина остается одно лишь воспоминание. Катя с трудом поднимается с пола и достает из бара очередную порцию горячительного.
– У меня сегодня на приеме одна дама была, – отправляя себе в рот кусок ветчины, начинает рассказывать Маня…
Тайная жизнь Мани.
А надо сказать, что у Мани была тайная жизнь, о которой не знали даже ее многочисленные мужья. И в той тайной жизни Маню звали Селена.
Она всегда была помешана
О ней начали ходить разные слухи. И что якобы родилась она где-то на Тибете, и ее еще младенцем, завернутым в тряпье, нашли монахи монастыря. И что те же монахи вырастили Селену как великую предсказательницу грядущих событий. И якобы, когда Селене исполнилось шестнадцать, в нее, чистую и непорочную, влюбился то ли египетский принц, то ли арабский шейх (об этом история умалчивает), который и увез это непорочное дитя подальше от монастыря. Короче, в Москве Селена оказалась благодаря какому-то члену из правительства, который доставил ее в столицу при невыясненных (для кого?) обстоятельствах «из самого городу Парижу». И так далее…
Но, несмотря на обилие сплетен, как загадочных, так и порочных, многие почитали за честь стать ее клиентами. Селену посещали звезды кино, театра, модные режиссеры, художники, нефтяные магнаты и прочие «слуги народа». Не гнушалась она и обыкновенными смертными.
В нормальной жизни, когда Маня снимала с себя (вместе с маской прорицателя), пробковые сандалии и непонятного кроя балахон, она пользовалась только косметикой «Elizabeth Arden», обожала нижнее белье от «La Perla», ювелирные изделия «Chopard», одежду от «Roberto Cavalli», сумки от «Trussardi», обувь от «Christian Louboutin» и пользовалась только духами «Salvador Dali».
Плохое настроение (и опять продолжение).
– Так с ней, – продолжает Маня, – произошла просто анекдотическая ситуация. Звонит она по домофону. Я поднимаю трубку и говорю: «Открываю». Жду. Десять минут проходит, двадцать, а этой дамы нет. Где-то минут через сорок звонок в дверь. Открываю. Стоит моя клиентка с мокрыми волосами. «Что с Вами случилось?» – спрашиваю ее. Оказывается, она вместо моего шестого этажа приехала на пятый и, не обратив внимание на номер квартиры, позвонила в дверь. А в этой квартире живет одна парикмахерша, и к ней часто клиентки домой приходят – дешевле, чем в салоне. Парикмахерша тоже посетительницу ожидала и поэтому, когда моя к ней пришла, впустила в квартиру и сказала:
– Сумочку оставляйте здесь и проходите в ванную – я сейчас Вам голову вымою.
Та и пошла. Это потом выяснилось, что она не в ту квартиру угодила. Я у нее спрашиваю:
– А зачем голову мыли?
А она и отвечает:
– Я думала, это обряд такой. Вы же с Тибета.
Мы молча жевали. Несмотря на выпитое, настроение не улучшалось.
– А я сегодня с издателем обедала, – сказала Катя. – И встретила Д… (назовем его для нашего повествования Андрей Болконский).
– И как он? –
– Хорошеет, сволочь. Все больше и больше, – грустно ответила Катя.
«Андрюша Болконский».
Два года назад Катя (тогда еще замужняя дама) на одной вечеринке увидела высокого, подтянутого, темноволосого мужчину с лицом Ален Делона в молодости и глазами Казановы – жутко популярного ди-джея одной известной радиостанции. Катька влюбилась по самую макушку и дала слово, что завоюет этого обольстителя во что бы то ни стало. Неделю она узнавала его номер телефона, а когда узнала, начала действовать. Каждое утро, ровно в семь, она звонила ему на мобильник, и говорила: «Доброе утро, любимый. Как спалось?». А ровно в двадцать три ноль-ноль присылала сообщение с пожеланиями доброй ночи. Это продолжалось пару месяцев. Поначалу он бросал трубку, потом крыл ее матом, затем пытался узнать, кто ему звонит. Номер ее мобильного не определялся, и он начал задавать ей всякие наводящие вопросы, типа: «А какой у Вас вес, цвет глаз, длина волос?». Но Катя держалась стойко. Через месяц она звонить прекратила, а так как у Андрюши выработался рефлекс «собаки Павлова», то он теперь просто не мог жить без ее утренних звонков. Болконский стал раздражителен, рейтинг передач пополз вниз, ссоры с начальством следовали одна за другой, и неизвестно, чем все это закончилось, если бы…
В один из дней Катя прислала ему на работу букет цветов. Охранник, дежуривший на радиостанции, сообщил Андрею, что его у поста охраны дожидается молодая девушка с охапкой роз. И хотя у Андрея был прямой эфир, он бросился вниз, как ошпаренный. Прибежав, он не обнаружил никого. Только цветы и записку: «Я все еще о тебе помню». Ничего не дали и расспросы о том, как выглядела девушка. Ему сообщили, что это была курьер. Болконский начал понимать, что сходит с ума. И тут Катя, сжалившись, назначила ему свидание. И закрутился роман. Но, как всегда, сказки с хорошим концом бывают только в фильмах, и то в голливудских. Нашелся завистник. Ладно, если бы женщина. А то мужчина, да к тому же близкий друг, который и начал подсыпать порох в огонь. То одно Андрею скажет о Кате, то другое. И пошло – поехало. Закончился роман.
Плохое настроение (финал).
– Кать, сотри этого Болконского из памяти ластиком. И пусть по нему сохнут только Наташи Ростовы!
Все согласились и выпили.
– Тихо! – вдруг вскрикнула Елена. – Слушайте!
Мы прислушались. Где-то за стеной раздавалось кудахтанье.
– Это где? На улице? – спросила Маня.
– Кажется, у меня. Только я не помню, чтобы у меня в квартире кто-нибудь кур разводил, – ответила Катя и, с трудом поднявшись, шатающейся походкой вышла из столовой.
Призываем мужчин.
Мы тихо, на цыпочках, обходили огромную Катькину квартиру. По мере приближения к комнате, где жила Дарья, кудахтанье становилось все более отчетливым. Напольные часы в столовой пробили полночь. Подкравшись к комнате, мы прислушались: за дверью слышался странный шорох, бормотанье и куриное возмущение. Катя толкнула дверь рукой, и она открылась. Перед нами предстала странная картина. В центре комнаты лежала живая курица со связанными ногами, накрытая сверху небольшим женским платком. Вокруг нее на полусогнутых ногах с зажженной в руках церковной свечой ходила Дарья и что-то бормотала себе под нос.