"Зарубежная фантастика 2024-4" Цикл "Люди льда". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Марко об этом как-то не задумывался. Он вел довольно странные разговоры о религии с главами государств. Он появлялся как в западных, так и восточных странах, живя в вечном движении. Невероятно, но он успевал все.
Журналисты рвали от отчаяния волосы. Кто он на самом деле, что ему нужно? Почему ему открыт доступ к самым могущественным людям – главам государств и высшему духовенству? Впрочем, как раз в этом не было ничего удивительного. К Марко вернулись все сверхъестественные способности, и ему не составляло никакого труда заставить людей
Марко гипнотизировал людей, и ни один из них не проговорился.
Дома он тоже помалкивал, никому не рассказывал о своих делах. Впрочем, никто из Рода Людей Люда не задавал ему вопросов. На самом деле они просто не хотели ничего знать. Они очень любили Марко, обожествляли его. И их очень заботило его будущее.
Тува находилась в подавленном состоянии. Она никак не могла дождаться Иванова дня, когда все, наконец, прояснится окончательно. Она готова была к любому результату – как к хорошему, так и к плохому. Только бы, наконец, перестало ныть в груди.
Дома, у своей матери Кристы, Натаниель проспал трое суток. Вернее, он не спал, а был без сознания. Раны на руке воспалилась, инфекция распространилась по всему телу, вызвав высокую температуру.
Первое, что он увидел, открыв глаза, была сидящая у края постели Эллен. Он прикрыл глаза.
– Здравствуй, – прохрипел он.
– Доброе утро! Знаешь, мне сейчас вспомнилась Англия – помнишь, ты лежал в каменном склепе, и только в постели стал пробуждаться к жизни?! Твоя мать ушла по делам, но завтрак готов. Будешь есть?
В ответ Натаниель только застонал.
– Надо же, а я думала ты голоден. Последний раз ты ел несколько дней назад, – напористо продолжала она.
– Да, но… только не сейчас. Потом. Я… Мне так плохо!
– Охотно верю. За эти дни нам пришлось поволноваться.
Натаниель повернул голову:
– Что ты читаешь? Эллен отложила книгу:
– Любовный роман. Но они соединились уже во второй главе, так что дальше читать довольно скучно. Писатель, очевидно, не знает, что влюбленные не должны соединяться раньше чем в последней главе.
– Это ты про нас?
Личико Эллен, обрамленное иссиня-черными волосами, чем-то неуловимо напоминало кошачью мордочку. Эллен покраснела:
– Думаешь, мы уже добрались до последней главы?
– Думаю, да. А может, это только начало? Стараясь ничем не выдать своей радости, Эллен склонилась над кроватью, старательно поправляя просты ню.
– Как ты себя чувствуешь? Натаниель радостно потер руки:
– Прекрасно!
Эллен радостно улыбнулась:
– Я спрашиваю про твои обмороженные ноги и рану на руке. Она просто ужасна. Знаешь, сколько на тебя ушло пенициллина?!
– Во сне?
– Угу. Тебе постоянно делали инъекции. Врач допытывался, что за
Натаниель оглядел свою перевязанную руку. Без всякого сомнения инфекция попала именно в рану на руке. Знаешь, я уверен, Тан-гиль наносил мне смертельные удары. И ему бы наверняка удалось умертвить меня. Мне помогла большая сила сопротивления, что я получил в наследство и в подарок. Да еще помогли Черные Ангелы. Ну и, наверно, пенициллин. Ведь и мы, люди, иногда совершаем чудеса.
– Мама ушла надолго? – он задержал ее руку в своей.
– Думаю, несколько часов.
– Эллен, я больше не могу и не хочу ждать. Раньше мы не могли прикоснуться друг к другу.
– А сейчас можем? Считаешь, все опасности позади?
– Обними меня. А там посмотрим, упадет ли небо на землю.
– Но ведь ты еще так плох. И твоя рана…
– Рана-то у меня на руке! В данном случае можно обойтись и без руки.
Она оценивающе посмотрела на него; в глазах девушки плясали бесенята.
Наклонившись, прижалась к щеке юноши.
Небо осталось на месте. Но оба они здорово оробели.
Натаниель внимательно посмотрел на нее, ища в ее глазах ответ. Крепко обнимая девушку, поцеловал. Поцелуй продолжался так долго, что оторвавшись наконец от Натаниеля, девушка долго ловила ртом воздух.
– Натаниель, может быть нам лучше подождать? Мне кажется, что твоя рана и большая доза пенициллина… могут оказать… ну, не дать…
– Что за глупости! Хочешь проверить?
Она непроизвольно отодвинулась. Натаниель испугался.
– Эллен, ты меня неправильно поняла! Я вовсе не такой! Я просто подумал, что нам с тобой нечего таить друг от друга, что мы можем вести себя естественно. Прости, если я сделал что-нибудь не так!
Эллен оттаяла:
– Прощения просить надо мне, а не тебе. Девушка снова присела на край кровати:
– Конечно, мы должны вести себя естественно. Проблема только в том, что я иначе воспитана.
– Я все понимаю. Но ты же знаешь, что можешь довериться мне. Давай пока забудем про все остальное человечество. То, о чем мы говорим, касается только нас, и никого другого. Я прошу тебя позволить мне вести себя открыто. Раскрыть тебе самые сокровенные мысли. Знать, что ты правильно поймешь и обрадуешься.
– Это прекрасно, – слегка дрожащим голосом отвечала Эллен.
Здоровой рукой Натаниель начал потихоньку расстегивать на девушке блузку. Она прилегла на кровать рядом с ним, помогала ему дрожащими руками и прерывисто дыша. Наконец она взяла его руку и направила ее в нужное место.
Они не произнесли не слова. В комнате было слышно только сдерживаемое прерывистое дыхание. Девушка никак не могла совладать с пуговицами на пижаме. Ей почему-то не хотелось рассказывать о том, что она не раз помогала Кристе снимать пижамную куртку. Но только куртку! Ее чистота противилась остальному.