Зарубежный детектив 1979
Шрифт:
— А теперь? — спросил Хосеито.
— Я поеду к Торресу, а ты отправляйся поставить эту свечечку святой Варваре.
Каждый из них взял такси.
Полчаса спустя Фико уже стучался в стеклянную дверь конторы Хайме Торреса.
– Войдите, — ответила секретарша.
Улыбающееся лицо Таблады появилось в дверях.
— Можно войти? — спросил он по-английски.
— Чем могу служить? — встав, спросила девушка, Таблада вошел в прохладное помещение,
— Мистер Хайме Торрес у себя?
— Он вас ждет?
В этот момент открылась дверь
— Кого он ищет? — спросил он девушку, продолжая пристально разглядывать Табладу.
— Доктора.
— По какому делу?
— Вот тут моя визитная карточка, — пробормотал Таблада, похлопывая себя по карманам, словно стараясь найти ее.
— Здесь! — и он быстро сунул руку в карман. Усач тотчас же понял, что из кармана будет вынута не визитная карточка, но Таблада действовал молниеносно.
— Спокойненько!- приказал он, целясь в присутствующих из револьвера.
В субботу с утра шел дождь. Стоял один из тех гнетущих дней, когда дует порывистый ветер, а небо кажется грязным и грустным. Рикардо. проснулся со страшной головной болью, ве роятно, расшалились нервы, да, кроме того, он слишком много курил последние двое суток.
Принял горячий душ и побрился. Надел теплые брюки, свитер и удобные башмаки. Открыв дверь номера, вспомнил, что забыл «магнум» под подушкой. Вернулся и спрятал его в чемодан. Положил в карман ленту с записью рассказа Сан Хиля и текст сообщения, который следовало передать сегодня вечером в 8.30.
Он быстро позавтракал апельсиновым соком и кофе и купил в киоске пачку «Мальборо». Чтобы не промокнуть, пришлось быстро пробежать метров двадцать от двери мотеля до стоянки. Сел в «мустанг», включил зажигание и медленно выехал на улицу.
Чанг ни на минуту не сомкнул глаза. Он два раза сходил в ванную, умыл лицо. Все остальное время провел, сидя на неудобном стуле, ощущая медленный бег часов.
Сейчас было почти девять утра. Но гардины на окне плотно задернуты, комната тонула в темноте.
И тогда он услышал. Сначала это было далекое, легкое царапанье в дверь, выходящую в коридор здания. Медленно, безмолвно он поднялся на ноги. Скользящей походкой приблизился к стене, спрятался в углу и затаил дыхание.
Он улыбнулся — кто-то отмычкой, как он сам одиннадцать-двенадцать часов назад, пытался открыть дверь. Только человек по ту сторону двери делал это не так умело.
Металлический щелчок — и замок открылся. Дверь бесшумно растворилась, чья-то тень скользнула в комнату. Чанг подождал, пока человек не закрыл дверь. Когда засов упал и рассеялся тонкий лучик света, просочившийся из коридора, Чанг прыгнул.
У человека было всего две секунды, чтобы сообразить, что происходит. Две секунды, протекшие от первого удара, сломавшего ему позвоночник, до второго, проломившего череп.
Он даже не успел застонать и тяжело упал в двух шагах от двери. Чанг зажег свет.В широко открытых глазах человека, казалось, еще светилась жизнь, но Чанг знал, что он мертв.
Он присел на корточки рядом с хрипевшим неподвижным телом, неторопливо достал из кармана фотографии, которые ему передал в Нью-Йорке Чарли Мелтон, сравнил их с побелевшим, сведенным судорогой лицом лежащего на полу человека. Это был не Рикардо Вилья Солана!
Произошла какая-то ошибка.Чанг вывернул карманы убитого. Небольшая бомба, из тех, что подкладывают в дома, отмычка, изоляционная лента, ре-ольвер. Кроме того, он нашел бумажник с двадцатью долларами, которые тут же переложил себе в карман, и водительские рава: «Хосе А. Менокаль; АФ № 39867, Нью-Йорк 8622».
В 10.30 Рикардо остановил «мустанг» перед дверью дома, где была расположена его квартира. Выключил мотор, поднял стекла, запер машину и вышел.
Долго он здесь не пробудет, он только заберет чемодан с рацией и шифровальную книгу. Но все же чтобы достать их из тайника, потребуется минут двадцать, не меньше.
Он поднялся к себе на этаж и вынул ключ. Потом присел перед дверью на корточки, внимательно осмотрел ее и слегка побледнел: печать была сломана. Уходя из дому, он всегда у самого пола двумя маленькими шариками пластилина прикреплял между дверью и дверной рамой тонкий волосок. Так Рикардо узнавал, входил ли кто-нибудь к нему в его отсутствие.
Кто-то побывал в квартире, а может быть, и сейчас все еще там. Он достал «магнум», взвел курок и бесшумно вставил ключ в замочную скважину.
В комнате царил мрак. Рикардо осторожно, оставив за собой дверь открытой, вошел. Крепко сжимая револьвер в руке, ощупью нашел выключатель и зажег свет.
Ничего такого, что могло бы вызвать тревогу. Все вещи стоят на своих местах, но, может быть, кто-нибудь прячется в спальне или в ванной? Он медленно направился к ванной комнате.
Резким движением раздвинул клеенчатую занавеску и в испуге сделал шаг назад: на него смотрели безжизненные глаза лежащего в ванне Хосеито Менокаля. Рикардо поспешно отступил в коридор и увидел, что дверь уборной закрыта снаружи на задвижку. Но он помнил, что перед отлетом в Лос-Анджелес оставил ее открытой. Рикардо медленно приблизился, сосчитал до трех, осторожно отодвинул засов и резко распахнул верь.
Никого. Рикардо достал платок и протер рукоятку «магнума». Кому принадлежит это мертвое тело, лежащее у него в ванне? Как этот человек попал к нему?
Эти вопросы вертелись у него в голове, пока он отодвигал кровать, отворачивал ковер и отдирал доски пола. Пять досок, од ними тайник, откуда он достал чемодан с рацией и шифроальной книгой.
Он снова положил доски на место, расправил ковер и подовинул кровать на место. Что теперь делать?
Полицию извещать нельзя. Сначала он должен передать шифровку на Кубу.