Зарубежный детектив XX века. Популярная библиографическая энциклопедия
Шрифт:
ГРЭМ ГРИН (Graham Greene)
Романы
Наемный убийца, 1936
Брайтонский леденец, 1938
Тайный агент, 1939
Ведомство страха, 1943
Третий человек, 1950
Тихий американец, 1955
Наш человек в Гаване, 1958
Человеческий фактор, 1978
Доктор Фишер из Женевы, или Ужин с бомбой, 1980
Десятый, 1985
Грэм Грин (р. в 1904 г.) не писал детективов. Тем не менее в ряду мастеров детективной литературы имя
На первых порах Грин выделял те из своих произведений, где признаки детектива были проявлены наиболее заметно, специальным термином entertainment (развлечение). Впрочем, наличие или отсутствие такого предуведомления принципиально не сказывается на манере исполнения и связано скорее с конкретным житейским материалом, уровнем мировоззренческих проблем и степенью их обобщения в том или ином произведении.
Один из ранних романов Грина — «Наемный убийца» — близок триллеру. Рэвен, его главный герой, — профессионал своего дела, и в этом читатель убеждается на первых же страницах. Но Грин уходит со стандартного пути: герой-убийца оказывается в роли детектива, идущего по следу нанявшего его человека, чтобы отомстить за допущенную по отношению к себе вопиющую несправедливость. Писатель добивается неожиданного эффекта: вопреки всем разумным соображениям и правилам игры тот, на кого должен обрушиться праведный гнев, постепенно начинает вызывать сочувствие. И уж совсем «не по правилам» в действие на стороне преступника, гоняющегося за своим подлым коллегой по ремеслу, вступает юная девушка, невеста сержанта полиции, имеющего непосредственное отношение к происходящему, но вынужденного довольствоваться в основном ролью статиста. Кстати говоря, английский детектив — вполне в духе традиций английского общества, — как правило, игнорирует полицейских в роли сыщиков и борцов за справедливость; не исключение в этом смысле и романы Грина. Еще одна характерная черта, имеющая отношение ко многим романам Грина и к социально-критическому направлению литературы в целом: человек, находящийся на относительно низкой ступени социальной лестницы, может рассчитывать на понимание и поддержку только от подобных себе или еще более униженных, но никогда — от «вышестоящих».
Так и в романе «Тайный агент», который можно отнести к «шпионскому» ответвлению детективной литературы, посланец некоей сражающейся за свободу республики, приехав в Лондон, чтобы заключить тайную сделку о поставках угля, избегает смертельных опасностей благодаря бедной девочке — служанке в гостинице и шахтерам, сочувствующим его родине. Впрочем, он и сам, несмотря на возраст, слабое здоровье и абсолютно мирную профессию, обнаруживает незаурядное умение выпутываться из сложных ситуаций в борьбе с тайно и явно преследующими его врагами. Для большей «развлекательности» автор вводит и мелодраматическую любовную линию.
Мелодрама весьма часто присутствует в романах Грина. Иногда она «повисает в воздухе», а иногда перерастает в серьезную моральную драму, осложненную религиозными мотивами. Именно так можно рассматривать, например, сюжет романа «Брайтонский леденец», где сочетаются элементы уголовщины (борьба формирующейся и матерой мафиозных группировок за сферы влияния) и детективного расследования (частное лицо, случайный человек берет на себя роль сыщика).
Здесь Грин пытается проверить реальность борьбы со злом путем обращения к религии. Грин долгое время был искренним католиком, но фанатиком он не был и потому столь же искренне и настойчиво — роман за романом — анализировал суть своей веры — веры не победителей, а побежденных, по его словам. В этом романе вера не спасает возомнившего себя победителем молодого бандита Пинки, но веры недостаточно и самодеятельной сыщице, бедной простушке Айде, которая прониклась за короткое время симпатией к убитому молодому человеку: «Кто-то причинил Фреду зло, и кому-то надо за это тоже причинить зло. Око за око. Если верить в бога, можно предоставить заботу о мести ему, но нельзя же доверять этому единому, этому всемирному духу. Месть выпала на долю Айде, точно так же, как ей досталась награда: мягкие, влажные губы, прижавшиеся к ее губам в такси, теплое рукопожатие в кино — это была единственная награда.
В «Брайтонском леденце» реализуется еще один из постулатов Грина-писателя. Причиной того, что расследование убийства ведется «пунктиром», является убеждение автора: преступник важнее преступления, и грешник — важнее греха, им совершенного. Иными словами, Грин предпочитает анализировать человека, его психику, мотивы его поведения, а не восстанавливать «технологию» преступления.
Психологическое состояние лондонцев в разгар второй мировой войны, не столкнувшихся, к счастью, с врагом лицом к лицу, но познавших и бомбежки, и лишения, и моральные потрясения различного рода, — действующий фон романа «Ведомство страха». Его главный герой оказывается втянутым в сложную криминальную интригу, где задействованы самые разные, в том числе и политические, силы. Слабый, небезгрешный, отнюдь не социальный боец, Артур Роу исключительно на чувстве морального долга преодолевает стадии невольного свидетеля преступления, затем преследуемого, чтобы самому стать и следователем, и судьей, и даже исполнителем приговора. В этом объемном романе в полной мере проявилось и умение Грина воссоздать художественными средствами приметы исторического момента и обстоятельства общественной жизни.
Кстати, аналогичную проблему, но уже на ином, не менее экзотическом для русскоязычного читателя материале — решает автор в популярном романе «Тихий американец». Он написан по личным впечатлениям автора, побывавшего во Вьетнаме в те годы, когда народ этой страны сражался с французскими завоевателями. В центр романа Грин ставит, однако, не батальные сцены, а весьма символическое нравственное перерождение личности главного героя — циничного и равнодушного ко всему, разочаровавшегося в жизни английского журналиста Фаулера. Есть здесь и криминальный сюжет, но в основном «Тихий американец» представляет собой сочетание политического памфлета и психологической драмы.
Пожалуй, наиболее близок традиционному детективу по сюжету и приемам небольшой роман «Третий человек». Действие его происходит в освобожденной от гитлеровцев и поделенной союзниками на зоны влияния Вене. Журналист Мартинс приезжает к своему другу Лайму, но встречает похоронную процессию… Официальная версия полиции — несчастный случай, да к тому же покойный «был одним из самых отвратительных спекулянтов, которые когда-либо добывали свои грязные деньги в этом городе».
Но Мартинс чувствует, что здесь что-то нечисто, и начинает самостоятельное расследование. «Детектив-любитель имеет преимущество перед профессионалом, — комментирует его поступки автор. — Он может действовать безрассудно. Он может говорить ненужные истины и выдвигать дикие теории».
Скоротечное расследование приводит к драматическим и совершенно непредсказуемым результатам, обнаруживающим частичную правоту и журналиста, и полицейского.
Два романа, между которыми двадцать лет, в известном смысле связаны с профессиональным опытом Грина: во время второй мировой войны он служил в британской разведке.
«Наш человек в Гаване» — не лишенный остроумия и злости политико-сатирический «шпионский роман». Его герой, бедный владелец лавки по продаже пылесосов мистер Уормолд, будучи не в силах устоять перед большими деньгами, соглашается быть резидентом английской разведки. Но резидент оказался тот еще! «С помощью очередного номера „Тайм“, уделявшего немалое место Кубе в своем отделе стран Западного полушария, с помощью различных правительственных изданий по экономическим вопросам, а главное, с помощью своей фантазии он умудрялся сочинять одно донесение в неделю…» С фантазией у Уормолда оказалось все в порядке — не без помощи Грина; все традиционные компоненты лихо закрученного повествования о шпионах подаются автором в пародийном ключе, и лишь могущественная Интеллидженс Сервис пребывает в тревожных размышлениях о том, для каких нужд применяется установка, «секретные чертежи» которой поразительно напоминают гигантский пылесос…
Иной, драматический мотив определяет тональность романа «Человеческий фактор». Здесь всерьез анализируются и осуждаются с гуманистических позиций проблемы апартеида, антикоммунизма, беспринципности и жестокости руководства разведывательного ведомства. «Роман о деятельности секретной разведслужбы неизбежно содержит значительную долю вымысла, — предупреждает автор, — поскольку описание подлинных событий почти обязательно нарушит ту или иную статью о соблюдении государственной тайны. Проект „Дядюшка Римус“ является исключительно плодом авторского воображения… И все же, цитируя мудрого сказочника Ганса Андерсена, „из реальности сотканы наши фантазии“».