Заря Амбера
Шрифт:
– А теперь ты пришел ко мне?
– Эйбер считает, что ты... наделена особой интуицией и хорошо разбираешься в заговорах.
Блэйзе хмыкнула, откинулась на спинку дивана и задумчиво побарабанила пальцами по предплечью. Взгляд ее был устремлен куда-то вдаль.
– Даже не знаю, как это воспринимать – то ли как лесть, то ли как оскорбление. Видишь ли, мы с Эйбером никогда не питали друг к другу особой любви.
– Нам и не нужна любовь. Нам нужно сотрудничество.
Блэйзе посмотрела мне в глаза.
– Ты совершенно прав, Оберон. Все это вышло за рамки потасовки между родней. Мы все втянуты в это дело, и всем нам грозит смертельная опасность. Мы должны быть очень осторожны, иначе нам конец.
– Так ты знаешь что-нибудь об Инвиниусе? – спросил я.
– Он много лет служил нам верой и правдой. Был женат. Насколько я помню, его жена умерла неделю назад.
– Естественной смертью? – уточнил я.
Блэйзе пожала плечами.
– Кто же вдается в подробности, когда женщина семидесяти с лишним лет умирает во сне? Не я, во всяком случае.
– Да и я, наверное, не стал бы. – Я уселся в кресло напротив Блэйзе. – Конечно же, жена Инвиниуса немедленно распознала бы подмену. Готов поспорить: ее убили, чтобы не допустить разоблачения.
– Той адской твари, которая притворялась Инвиниусом, нужна была помощь. Чужак никогда не смог бы проникнуть в Джунипер, занять место искусного слуги и безупречно подражать ему – не смог бы, если бы ему не помогли. Кто-то провел его в замок, познакомил со всякой рутиной и научил, что говорить и как действовать.
Я напомнил Блэйзе о трупе, исчезнувшем из моей комнаты.
– Что ж, это сужает список подозреваемых.
– На самом деле нет, – сказал я. – Я не запирал дверь. Туда мог войти кто угодно – войти, отыскать тело Инвиниуса и удрать с ним.
– Проскользнуть к тебе действительно мог кто угодно, – согласилась Блэйзе. – Но труп оттуда не выносили. Я бы непременно об этом услыхала. Смерть так просто не скроешь... А значит, тот, кто унес тело, воспользовался картой.
– Значит, это кто-то из семьи?
– Да.
– Вот и я так решил. Это должен был быть кто-то, кто знал, что я прибыл в замок и что мне необходимо постричься и побриться. Меня видела ты, Фреда, Эйбер, Пелла, Дэвин и Локе. А может, и еще кто-нибудь.
– А потом ты нашел карту Локе в лагере адских тварей, – уточнила Блэйзе.
– Да. Но Эйбер считает, что Локе – не предатель.
– Локе много в чем можно обвинить, но вступать в сговор с врагами он не будет. Они подбросили карту нарочно, со скрытым умыслом.
– Вот и Эйбер так думает. Но если это не Локе, то кто же?
– Пожалуй, я знаю, кто это.
– Скажи!
Блэйзе покачала головой и поднялась с дивана.
– Пока не скажу, – твердо заявила она. – У меня нет доказательств. Нам нужно сперва повидаться с отцом. Дело не терпит отлагательств.
Блэйзе повела меня по каким-то черным лестницам, каким-то скромно отделанным коридорам, запруженным слугами; в конце концов я окончательно запутался и перестал понимать, куда мы идем. Джунипер и вправду был очень велик. Но когда мы вынырнули в главный коридор, я понял, что мы срезали путь и добрались до отцовского кабинета вдвое быстрее, чем это обычно делал я.
Теперь, когда перед Блэйзе встала цель, она принялась действовать так быстро и решительно, что я лишь диву давался. Кого же она подозревает? Да, Эйбер прав – я недооценил Блэйзе.
Блэйзе миновала стражников – я шел за нею по пятам – и постучала в дверь кабинета.
Буквально секунду спустя Дворкин открыл дверь, посмотрел на нас и отступил, давая нам пройти.
– Экая, однако, странная пара. Что привело вас сюда?
– Расскажи, – велела Блэйзе, взглянув на меня. И я повторил свою историю – в третий раз за вечер, – постаравшись не упустить ни единой подробности. Потом я сообщил, к каким выводам мы пришли – что в семье появился предатель.
– Я знаю, что мне нужно было поговорить с тобой раньше, и жалею, что не сделал этого. Но я не знал, кому можно доверять... и потому не доверял никому.
– Ты считал, что действуешь правильно, только и того, – сказал Дворкин. – Ничего, мы разберемся, в чем тут дело.
– Блэйзе считает, что она знает предателя, – добавил я.
– В самом деле? – Дворкин взглянул на Блэйзе. Видно было, что он удивлен, но при этом доволен.
– Да, отец. Это Фреда – больше некому.
ГЛАВА 17
– Фреда?! – в один голос воскликнули мы с Дворкином. Я не поверил.
– Да.
– Но почему?! – спросил я.
– А кто еще это может быть? – поинтересовалась Блэйзе. – У нее больше карт, чем у кого бы то ни было, за исключением Эйбера. Она несколько раз повторяла, что приближающейся схватки нам не выиграть. И она отказывалась назвать наших врагов.
– Я бы не сказал, что она отказывалась, – возразил Дворкин. – Она просто не может их увидеть.
– Прежде она довольно часто называла виновных, – упрямо заявила Блэйзе, сложив руки на груди. – Почему же теперь не может? Уж не потому ли, что сама им помогает?
– Нет, – отрезал Дворкин. – Я не могу в это поверить. Это всего лишь чудовищное обвинение, не подкрепленное никакими доказательствами.
– Ну так вот, о доказательствах, – сказала Блэйзе, подаваясь вперед. – Вчера утром Фреда вошла в покои Оберона – после того, как он ушел на встречу с тобой. Она вошла туда одна, и она оттуда не выходила.