Заря над Араксом
Шрифт:
Немыслимые для неподготовленного рассудка потрясения следовали одно за другим.
Восприятие раздваивалось, он по-прежнему видел мощный энергетический столб (по крайней мере сознание Шелеста использовало именно такие ассоциации) и в то же время мог наблюдать реальную картину событий, происходящих на поверхности неведомого мира.
Даша тоже видела происходящее.
Ее восторг внезапно растаял, и она почти умоляюще обратилась к Раулю.
– Давай уйдем отсюда, пока видна вертикаль. Я неудачно выбрала место назначения.
На этот раз
– Нет. Давай задержимся, хотя бы ненадолго.
— Тебе не надоела война? — В ее голосе прозвучали холодные и, как показалось ему, панические нотки.
Внизу действительно шел бой. Странные, непривычные взгляду механизмы шли на штурм полуразрушенного цоколя — исполинского типового сооружения, которое возводили колонисты эпохи Великого Исхода. Подобные сооружения имелись практически на всех освоенных людьми планетах Обитаемой Галактики.
– Даша, разве ты не узнаешь эти сервомеханизмы?
— Узнаю…
В ее мысленном ответе явственно ощущалась дрожь. Цоколь атаковали машины, полностью аналогичные тем, что когда-то вторглись на Треул.
– Ты не должна бояться. Нам ничего не угрожает, верно?
— Я хочу уйти отсюда.
— Хорошо. — Рауль понял, что их захватывающее путешествие грозит обернуться для нее нервным срывом, последствия которого будут попросту непредсказуемы.
– Возвращаемся.
Они одновременно открыли глаза.
Дашу била непроизвольная дрожь, от недавнего душевного покоя не осталось и следа.
Рауль не стал досаждать ей вопросами, он поднялся и принес ей теплый халат, бережно обнял ее за плечи и, заглянув в испуганные глаза, сказал:
– Все хорошо. Если на пути возникает проблема, ее нужно решать. Иначе ты никогда не избавишься от своих страхов и воспоминаний.
– Зачем я выбрала именно эту вертикаль… — в отчаянии прошептала она. — Мне первый раз за последние годы было так хорошо, так спокойно…
– Я понимаю, ты испугалась. Но бежать от своего страха — значит навек остаться его заложником. Ты ведь уже проходила через это.
– Да…
– Тогда давай поступим так: сейчас мы оденемся, пойдем к Охотнику и вместе все обсудим. Одна голова хорошо, а три, согласись, лучше.
– Что мы будем обсуждать, Рауль? — испуганно спросила Даша.
– Мы только что прошли через аномалию космоса и виртуально присутствовали в пространстве планеты, на поверхности которой существует поселение людей, так?
Она кивнула.
– Это одна из потерянных колоний Первого Рывка. Согласна?
– Да.
Рауль присел на край кровати и сказал, заглянув в ее полные безотчетного страха глаза:
– Дело в том, что я тоже узнал механизмы, которые едва не убили тебя на Треуле.
Даша вздохнула.
– Конечно, ты должен был их узнать. После нашей встречи на Эресе твое и мое сознание смешались…
– Нет, все несколько сложнее. После того как профессор Лукас удалил пулю из моего импланта, я почти сутки провел под воздействием успокоительного. Насильственный сон породил в моем воображении достаточно странное, слишком логичное, последовательное видение. Теперь я понимаю, что это был не сон, а передача данных с использованием уникальных свойств вертикали. Существа, вторгшиеся на Треул, называют себя сервоидами, они — эволюционировавшие механизмы времен Первой Галактической.
Даша искоса посмотрела на Рауля, зябко кутаясь в халат.
– Ты ничего не рассказывал мне об этом.
– А разве у нас было время на откровения, милая?
– Но я не хочу думать о них, разговаривать на эту тему, понимаешь?
– Понимаю. Но тебе придется перешагнуть через свой страх. Это реальная проблема, и мы все равно не сможем игнорировать ее и сделать вид, что ничего не знаем, не помним. — Он ободряющее посмотрел на Дашу и добавил: — Планета, которую мы видели, называется Аракс. И там под ударами машин гибнут люди. Только не говори, что тебе все равно, ладно?
Даша медленно подняла взгляд.
Шелест… Рауль, милый, что же ты делаешь со мной…
И вдруг она поняла — именно таким он виделся ей в смутных мечтах. Именно таким. Иначе они бы никогда не встретились вновь, потому что мало кто решится заглянуть в опустошенный разум погибающего мнемоника и приказать умирающему рассудку жить.
Если бы он был другим, то просто засвидетельствовал бы факт ее смерти и пошел бы дальше своей дорогой.
Нет, не так… Если бы он был другим, она никогда бы не полюбила его так сильно, отчаянно и нежно.
Она долго пыталась внушить себе, что до остальных людей ей нет никакого дела, но это была лишь иллюзия, самообман. Если ты отрекаешься от других, то и сам перестаешь быть человеком.
Охотник не торопился.
Он действовал основательно, за три года, минувшие после его встречи с Раулем, «Фалангер» реконструировал всего лишь пять смежных отсеков станции.
Еще накануне, осматривая их, Шелест с удивлением отметил, что кибернетический разум серв-машины внес существенные коррективы в проект электронно-механического мира.
Во-первых, он уже не пренебрегал маскировкой. Штурмовой носитель был спрятан в специально созданном ангаре, свод которого, помимо двухслойного экранирующего покрытия, имел своеобразную бронезащиту: исковерканная обшивка станции повсеместно сохранила свой микрорельеф, и лишь под старым корпусом, надежно скрывающим от постороннего взгляда все новшества, располагались вновь созданные конструкции, защищенные метровой толщей керамлита.
Поначалу такое радикальное изменение проекта насторожило Шелеста. Разум «Одиночки» сделал собственные выводы из событий трехлетней давности и уже не стремился продемонстрировать свои творения любому человеку, оказавшемуся поблизости от станции. Им с Дашей пришлось приложить определенные усилия, чтобы отыскать Охотника, — созданная им система маскировки работача безупречно, и у Шелеста в первый момент возникли серьезные опасения — не произошел ли в системе «Фалангера» своеобразный «откат» к древним боевым программам?