Защищенное сердце
Шрифт:
— Так и есть. Но это произошло давным-давно и сослужило мне хорошую службу.
Его тон в сочетании с неопределенностью ответа наводили на мысль, что он больше не хочет говорить на эту тему. Саманта понимала его нежелание, она могла только представить, насколько травмирующим, должно быть, было потерять все конечности в результате несчастного случая. Кроме того, она была незнакомкой. Он не был обязан делиться с ней чем-либо, особенно тем, что, должно быть, было таким травмирующим.
Он погрузился в молчание на несколько секунд, прежде чем спросить:
— Что ты делала сегодня в городе?
Сэм нахмурилась, его вопрос напомнил, какой
— Я искала работу.
— Ищешь определенную работу или просто работу в целом?
— Что-нибудь, что угодно, — подождите, нет, не что-нибудь. Почти что угодно. Она не собиралась продавать свое тело. — Я не против тяжелой силы. Я просто… Консорциум предоставляет новым иммигрантам жилье на год, и моя родная планета платит мне ежемесячное пособие в течение этого же периода времени. Я просто хотела… думать наперед. Я подумала, что если буду работать в течение этого первого года, то смогу сэкономить, и это даст мне возможность переехать куда-нибудь получше, в более безопасное место.
Саманта поджала губы. Она болтала как дура. К счастью, когда она посмотрела вперед, в поле зрения показался ее жилой комплекс, который предлагал ей возможность сбежать, прежде чем она поставит себя в еще большее неловкое положение.
Она выскользнула из его объятий и отступила.
— Эм… мы пришли. Я имею в виду, я живу здесь.
Алкорин посмотрел на здание и нахмурил брови, прежде чем вернуть свой светящийся желтый взгляд к ней.
— Я был бы более чем счастлив заплатить за номер в отеле в более приятном районе города, Саманта. Так было бы безопаснее для тебя и, вероятно, комфортнее.
Его предложение удивило ее. Губы ее разомкнулись, слово «да» сидело на кончике ее языка, но она закрыла рот и покачала головой.
Сэм и Алкорин были совершенно незнакомы!
И одна ночь все равно ничего бы не изменила. Ей все равно пришлось бы вернуться сюда завтра.
— Я-я не могу просить тебя об этом или принять это. Но спасибо за предложение и за сегодняшнюю помощь.
Он нахмурился, но спорить не стал. Подойдя ближе, он протянул руку и нежно взял ее за левое запястье, проведя теплыми металлическими пальцами по нижней стороне и направляя ее руку вверх. От его прикосновений по ней пробежали мягкие электрические разряды, она ахнула от приятности ощущения.
Его большой палец обхватил ее запястье, слегка касаясь кожи, пока не коснулся кнопки активации на ее голокомме. Когда появился голографический проекционный экран, Алкорин опустил подбородок.
— Разблокируй.
Саманта подняла свободную руку и сделала, как он приказал.
Пальцы его левой руки быстро пролистывали меню, почти слишком быстро, чтобы она могла видеть, что происходит, пока он заходил в ее контакты и добавлял новую информацию. Там было всего несколько записей, ни одна из которых не носила личного характера.
За исключением нового, который записан как «Алк».
Он убрал экран и взял ее руку в свои.
— Если тебе что-нибудь понадобится, Саманта, не колеблясь обращайся ко мне, — кончики его пальцев легко скользнули по внутренней стороне запястья, внешне это казалось невинным, но вызвало трепет прямо в ее сердце. — Что угодно.
Саманта переступила с ноги на ногу, сжимая бедра вместе, когда ее захлестнуло совершенно новое ощущение.
— Почему? — спросила она, затаив дыхание. — Почему ты делаешь это для меня?
— Потому что я знаю, каково это — переживать
Аркантус смотрел, как Саманта уходит. Он не мог отвести от нее глаз, пока она не скрылась внутри жилого комплекса. Часть его жаждала продолжать следовать за ней, даже зная, что он уже зашел слишком далеко. Его маленькая земляночка была нежным цветком в неумолимом городе, по крайней мере, так выглядела. Где-то внутри нее был стержень, который можно былло согнуть, но не сломать. Она была охвачена унынием и безысходностью, одинокая и потерянная, но еще не побежденная.
Ее уязвимость, хотя и вызывающая беспокойство, могла быть использована в интересах Арка. Как бы сильно он ни ненавидел этот факт, он знал, что это его не остановит. Время, проведенное с ней этим вечером, только подтвердило то, что он понял в тот момент, когда впервые увидел ее лицо — Саманта Дон Уайлдер была его.
Он поправил мантию и отвернулся от здания, стиснув челюсти из-за боли в паху. Его член пульсировал почти без остановки с тех пор, как он увидел ее, выходящую из своей квартиры сегодня утром, в какой-то момент, когда он следовал за ней по улицам Нижнего города, ему пришлось нырнуть в переулок и натянуть нижнюю повязку на таз, чтобы член не выскочил наружу. Задержка стала вдвойне неприятной, когда он вышел из переулка и в течение нескольких мучительных секунд не мог найти ее в толпе. К его облегчению, вскоре после этого она вышла из ближайшего магазина, и он возобновил слежку.
Его сердце бешено заколотилось при мысли о том, что он может потерять ее след, и паника на мгновение охватила, обжигая кожу. Эта паника, какой бы глупой она ни казалась, была ничем по сравнению с тем, что было, когда траликс сбил ее с ног. Вспышка ярости при виде того, как ей причинили вред, была подавлена только страхом за ее безопасность. Аркантус никогда так быстро не прокладывал себе путь сквозь толпу.
Когда Арк отходил от ее здания, он взглянул на свои металлические руки. Какими бы сложными они ни были, ведь передавали информацию о давлении, текстуре, температуре и влажности в его мозг с невероятной точностью, они никогда не заменят ощущения прикосновения к чему-либо кончиками пальцев из плоти и крови. Он жаждал прикоснуться к ней собственными руками, когда помогал выбраться из толпы, но даже контакт между ее кожей и его кибернетическими конечностями смог усилить электрический гул, который она производила на его кхал6.
Хотя он даже не видел ее тела, слишком много одежды скрывало ее формы, все в ней взывало к нему. Ему хватило одного взгляда в темные, выразительные глаза, чтобы понять, кем она была для него.
Через несколько минут он добрался до своего автомобиля на воздушной подушке. Тот открылся от прикосновения. Он забрался внутрь, закрыв за собой дверь.
— Черт возьми, — пробормотал он, прерывисто дыша. — Она моя пара.
Произнесение этого вслух только придало слову больший вес, оно повисло вокруг него, сгущая воздух, и тяжело осело в груди.