Защищенное сердце
Шрифт:
— А-Алкорин-Фальсификатор?
Аркантус кивнул.
— Хорошо. Очень жаль, что тебе, похоже, не хватало ума, когда ты продавал моих клиентов. Мне не нравится, что мой бизнес оказался под угрозой. Я бы посоветовал тебе запомнить это, но…
Он сдвинул большой палец и подбросил кредитный чип высоко в воздух. Боккан поднял глаза, чтобы проследить за движением чипа. В тот же момент Аркантус открыл потайное отделение в левом предплечье. Из отделения выскочило оружие, рукоять клинка жесткого света оказалась в протянутой руке. Он активировал оружие,
Издав сдавленный стон, информатор боккан опустил глаза, чтобы посмотреть на клинок, прежде чем снова встретиться взглядом с Арком.
Аркантус поднял правую руку и поймал кредитный чип, когда тот летел вниз.
— Извини. Такие люди, как ты, просто не соответствуют этике моего бизнеса.
Он деактивировал энергетический клинок.
Кровь сочилась из тонкой, как волос, раны на горле боккана. Аркантус отвернулся, убирая рукоять обратно в тайник. Он успел сделать несколько шагов к концу переулка, прежде чем боккан рухнул, глухой удар тела о землю не заставил его остановиться.
— Ты действительно только что упомянул об этике, когда твой клинок был в чьем-то горле? Спросил Драккал из-за спины Аркантуса.
— И что?
— В последнее время ты раздражителен.
Аркантус остановился в нескольких шагах от входа в переулок.
— Я не раздражителен.
Драккал сухо усмехнулся, но ничего не сказал, Аркантусу это показалось хитрым способом оставить последнее слово за собой, не произнося ни звука.
Арк развернулся лицом к Драккалу. Разочарование и стресс последних двух недель выплеснулись на поверхность, но когда он посмотрел в зеленые глаза Драккала, светящиеся отраженным светом из-за рекламных щитов в переулке, эти эмоции утихли. Ни в чем из этого не было вины ажеры.
— Заткнись, — пробормотал Аркантус, повернулся и вышел на улицу, направляясь к автомобилю на воздушной подушке, ожидавшему в нескольких кварталах отсюда.
— Проблема решена, — сказал Драккал, подходя ближе к Аркантусу. — Источник утечки информации устранен. Не нужно напрягаться.
Аркантус пренебрежительно махнул рукой.
— Проблем вообще не должно было возникнуть. Я уверен, что ущерб моей репутации уже нанесен.
— Ты знаешь, что земляночка и ее пара никому не рассказали о случившемся.
— Дело не в этом, Драк.
— Так и есть. И я не позволю тебе сделать это, Арк.
— И что именно, по-твоему, я делаю? — Аркантус пнул ногой кусок ржавого металлолома, валявшийся на земле, его кибернетическая конечность зарегистрировала удар и передала эту информацию в мозг, но это было совсем не то, что почувствовать это самому.
— Накручиваешь себя.
— Я определенно этого не делаю, Драккал.
— Ты хнычешь, как измученный жаждой детеныш, выпрашивающий материнский сосок.
Выгнув бровь, Аркантус повернул голову к своему спутнику.
— Ты действительно
Драккал пожал своими широкими плечами.
— Если честно…
— Нет, это точно не честно. Ты обвиняешь меня сначала в преувеличении значимости происходящего, а потом в нытье. Что именно?
— И то, и другое. Ты был не в себе с тех пор, как разобрался с той землянкой.
Аркантус вздохнул.
— Разве лгать самому себе вредно? Хотя бы для того, чтобы понять себе настроение.
— Да. Это причинит тебе боль.
— Не может быть больнее синяков, которые ты постоянно оставляешь на моем эго.
— Скорее я ударю по своему эго, чем наоборот, Арк.
Аркантус открыл рот, чтобы ответить, но быстро понял, что ему нечего возразить. С тем, что сказал Драккал, было не поспорить.
Они продолжали двигаться вперед в тишине, и улицы Подземного города становились многолюдными и шумными по мере того, как они оставляли позади переулки и боковые улочки. С каждым шагом Аркантусу все больше хотелось вернуться домой. Дела, вынудившие его покинуть свое убежище, были редкостью, и всегда раздражали. Слишком многое могло пойти не так, слишком много переменных вне его контроля. Если ему и приходилось быть вне убежища, он находил гораздо более приятным делать то, что хотел, а не убирать беспорядок и «тушить пожары».
Когда они добрались до машины на воздушной подушке, Драккал забрался на водительское сиденье, а Аркантус — на пассажирское. Панели управления окутали их мягким голубоватым свечением, когда Драккал включил двигатели и начал подъем к туннелям экспресса.
— Теперь мы одни, — сказал Драккал. — Говори.
— Мне нечего сказать, — ответил Аркантус.
— Арк. Покончи с этим.
Аркантус тяжело вздохнул.
— Я хочу терранку2.
Драккал резко взглянул на Арка, сузив глаза.
— Что, черт возьми, ты имеешь в виду, говоря, что хочешь терранку?
— Я использовал самый простой язык, какой только мог.
— Нет, только самое смутное.
— Я хочу терранку. Женщину терранку. Подняв руку, Аркантус откинул назад свои длинные черные волосы, заправляя выбившиеся пряди за рога. — Не знаю, почему это так трудно понять.
— Ты хочешь просто позвонить поставщику и купить ее? Краас кавал3, Аркантус, и это после того, через что мы прошли.
Аркантус впился взглядом в Драккала.
— Я этого не говорил, черт возьми. Терране мигрируют на Артос уже два года. Я найду ту, которая уже здесь, — когда ажера уставился на него, Арк добавил. — Я никого не собираюсь похищать, Драк.
— Я знаю тебя. Ты нарушаешь правила, когда чего-то хочешь.
Вагоны и стены туннеля экспресса размытыми пятнами проносились за пределами кабины.
— Ты хотел, чтобы я рассказал, — сказал Аркантус.
— Да. Чтобы я мог сказать тебе не глупить.
— Говорит тот, кто в течение каждого года проглатывает килограмм собственного меха.