Защита Гурова
Шрифт:
Он неожиданно замолчал, лицо сыщика неуловимо изменилось, взгляд его стал жестким, прицеливающимся. Оперативники поняли: старшему пришла интересная мысль, все молчали. Как обычно, первым выступил Станислав:
– Не вынимай душу, Лев Иванович. Мы и так не сомневаемся, что ты среди нас самый умный.
– Врешь, ты считаешь, самый умный Станислав Крячко. – Гуров думал о постороннем, явно тянул время.
– Лев Иванович, клянусь!
– Значит, ко всем своим недостаткам ты еще и клятвопреступник, – Гуров говорил медленно, через силу. – Я что-то придумал
Зазвонил телефон. Гуров снял трубку:
– Слушаю вас внимательно.
– Кладовщика позови, хохмач недоделанный.
– Вышел, – произнес Гуров вторую часть пароля.
– Как нужен срочно, так он водку пьет! – сказали раздраженно и положили трубку.
Звонил агент Мишка Захарченко, которого Гуров завербовал более трех лет назад и встречался с ним крайне редко.
– Я срочно на встречу. – Гуров снял с вешалки плащ. – Станислав, разыщи полковника Соболя из МУРа, учитывая наши напряженные отношения, будь предельно вежлив. Валентин, разыщи полковника Кулагина из контрразведки, скажи, что я прошу его о встрече в удобное для него время. А ты, – Гуров взглянул на Котова, – оставайся здесь, принимай звонки.
Гуров завербовал Захарченко для разового использования, но отношения у них сложились близкие, учитывая разницу в возрасте и положении. Гуров не хотел привлекать Михаила к розыску неизвестного, но Захарченко был парень общительный, в своих, пусть не высоких, кругах пользовался авторитетом, и сыщик ему признался, что ищет вот такого-то мужика, сказал на всякий случай. Раз Мишка заговорил по телефону о кладовщике, значит, встреча нужна срочно, разговор нетелефонный.
На конспиративную квартиру Гуров Мишку никогда не приглашал, встречались они на Ленинградском шоссе у кинотеатра «Варшава», разговаривали в машине.
Гуров подъехал к кинотеатру, из машины не выходил, приглядывался к стоявшим по соседству машинам, так как с полгода назад Мишка, державший ларек, приобрел себе тачку. Красная «семерка» мигнула подфарниками, начала выдвигаться со стоянки. Гуров покатился следом.
Они вместе подъехали к расположенной неподалеку заправке, остановились. Мишка поднял капот, а Гуров крышку багажника, и они завели между собой разговор, какие происходят между автомобилистами и конца-края не имеют. Мишка вынул одну свечу и начал ее тщательно зачищать. Гуров по действиям парня понял, разговор предстоит не короткий.
– Сегодня в двенадцать я зашел в кабак Лялька, что на Беговой. Там ночью чего-то отмечали и зала не убрана. Я пятьдесят граммов выпил, хотел уходить, Верка, есть там сучка хорошенькая, мне и говорит… – Мишка подул на свечу, сунул в руку Гурова отвертку.
Сыщик улыбнулся, вспомнил невысокого худощавого пацана, который с двумя приятелями собрался ограбить полковника в Калашном переулке. Гуров тогда пацанов разогнал, а Мишку захватил, после чего и начались их отношения. Сейчас парень вытянулся, не сутулился бы, так стал бы выше Гурова, в плечах раздался. И вон какой агент серьезный, внимательно со свечой колупается.
– Так что сказала Вера? – напомнил Гуров.
– Что дружбан мой, Леха, под столом лежит и вытащить его оттуда у женщин сил никаких нет. Я полез под стол, Верка ушла. Лешка натурально спит, слюни пускает, а из кармана пиджака у него пачка долларов торчит. Сотенные. Лешка парень мелкий, ему таких денег взять негде. Я думаю, выронит по пьянке, баксы чужие, век не рассчитается. Я пачку из кармана у него вытащил, сунул себе, начал будить. Вижу из-под стола, двое мужиков подошли, сели. Один – Лялек, я его по голосу сразу узнал, второй – незнакомый. Лялек говорит:
«Ты парень для меня подходящий, сразу понял».
«Мне чужая головная боль не нужна. Лялек, давай разойдемся по-мирному, нужен буду – помогу», – отвечает чужой. Голос уверенный, наглый.
«Чего так?» – спрашивает Лялек. Чувствую, он заводиться начинает. «Я не каждого зову».
«Ты не девица, не психуй. Я в Москве прочно осяду, приду, потолкуем. А кодла у тебя больно большая, я в таких делах понимаю. Думаете, ментов всех купили? Я вот знаю, тобой полковник главка интересуется. А от его интересов до тюрьмы, считай, один шаг».
«Какой полковник?» Чувствую, Лялек чужака схватил за руку там, может, за отворот пиджака. Да нет, он вроде в кожанке был. «Откуда знаешь?»
«Ты пей меньше, у тебя с вечера человек двадцать было, половина ушла, человек пятнадцать новых явилось. И сколько, ты полагаешь, среди них стукачей было? А ты меня пытаешь, что да отчего? Несерьезный ты человек, Лялек, один фасон».
Мишка замолчал, ввернул свечу на место.
– Этот незнакомый мне человек сильно бывалый. И точно не из наших, потому как Лялька не знает, тот же психованный, с ним так разговаривать нельзя, ни за что шмальнуть может. Не его ли вы ищете, Лев Иванович?
– Ты в лицо его не видел? – спросил Гуров.
– Я чуть со страха концы не отдал, – признался Мишка. – Я Лешку обнял, прижался, словно мы, два бухарика, тут уже сутки отдыхаем. Могу сказать, не молодой он, штаны серые, утюженые, туфли коричневые, кажись, дорогие, да, видать, вообще мужик ухоженный, по разговору не блатной, скорее на вас или другую службу мажет.
– Так наш себя и выдаст, – пробормотал Гуров. – Что дальше?
– Они поднялись, кажись, выпили и вместе вышли. Я Лешку из-под стола выволок, графин воды на него вылил. Он очухался, я его домой отвез. Баксы, конечно, вернул.
– Откуда у него такие деньги?
Мишка глянул недоброжелательно, ответил:
– Наши дела, вам не в цвет.
– Ладно, Михаил, я лишнего знать не хочу. Ты мне скажи, если ты того мужчину увидишь, голос услышишь, узнаешь?
– На все сто!
– Молодец. Узнай о нем что возможно и мне позвони. Деньги нужны?
– Они всем нужны, только от вас не возьму. Я в пионеры вступил, теперь идейный. – Мишка захлопнул капот, сел за руль и укатил.
Описываемый Михаилом человек походил на Георгия Тулина, но, насколько Гурову было известно, у Тулина не было коричневых ботинок, да и не стал бы он – человек опытный – разговаривать с Ляльком так резко.