Защитник Драконьего гнезда. Том второй
Шрифт:
Вот и хочется узнать – с какого, простите, перепоя, его нету?
— Доброе утро, Ваше Величество, - приветствует меня коренастый мужчина с растрепанной бородой. — Капитан порта, Даус Кнарф к вашим услугам. Чем могу быть полезен?
— Доброе утро, Даус, - мне нужна информация о дереве, поставленном в Драконье гнездо торговой гильдией Парус и Соль. Вам что-то об этом известно?
— Разумеется, моя королева. Вас интересуют бумаги?
— Они у вас остались?
— Разумеется. Я тщательно слежу за отчетностью.
— Отлично. То есть дерево гильдией было поставлено?
— Насколько я знаю, в полном
— Говорите, как есть.
— Незадолго до гибели Его Величества, короля Лаэрта. Он сам принимал заказ и даже осмотрел древесину. Он же распорядился тотчас закладывать на верфях новые корабли.
— То есть строительство кораблей все же было начато? – во мне просыпается небольшая надежда на лучшее.
— Да. Но не было завершено. После смерти Его Величества, короля Лаэрта, Совет постановил изъять купленную им древесину и перенаправить во владения господина Великого Магистра.
С большим трудом не позволяю сорваться с языка очень неприличному слову. Или даже нескольким словам. Или даже нескольким предложениям. Ну, честное слово, происходит ли в Артании хоть что-то, куда не сунул свой поганый нос этот ублюдочный змееглаз?
— Чем было обосновано такое решение?
— Простите, Ваше Величество, но не могу знать. Представители Великого Магистра не обязаны отчитываться передо мной.
Киваю. Отлично, то есть просто пришли и забрали.
— Даус, не удивляйся моему следующему вопросу, после гибели Его Величества Лаэрта я долгое время была не в себе, потому плохо помню происходящее в то время.
— Да, Ваше Величество, я понимаю.
— Так вот, представители Великого Магистра обязаны были известить меня об изъятии древесины. Тебе известно моя реакция?
Даус Кнарф хмурится, чешет бороду – и это не похоже, чтобы он что-то вспоминал, это похоже на то, что он что-то не хочет говорить.
— Даус, твоя королева задала тебе прямо вопрос и желает услышать прямо ответ. Каким бы он ни был.
Замечаю, как бородач искоса посматривает мне за спину.
Да, там стоят мои охранники.
И что?
Или он не хочет говорить при них?
— Останьтесь здесь, - поворачиваюсь к варварам, потом снова смотрю на Дауса, - отойдем в сторону?
— Да, Ваше Величество, - кланяется он.
Мы проходим метров двадцать вдоль крепких мостков верфи. Одновременно здесь может строиться кораблей семь-восемь. И оттого становится еще обиднее.
— Я слушаю, - говорю своему спутнику.
— Я бы не хотел оскорбить вас, Ваше…
— Даус, правду, - прерываю его.
Мне вообще ни хрена не интересны все эти игры в любезность. Уважение уважением, а субординация субординацией, но не когда я хочу услышать интересующую меня информацию. Лизать задницы или строить хорошую мину при плохой игре будем когда-нибудь потом. И плевать, что сейчас сама себе кажусь порядочной стервой.
— Мне известна реакция Вашего Величества, - не глядя мне в глаза отвечает Даус. – И она была ровно такой же, как и всякая другая ваша реакция на иные государственные вопросы.
И взгляд на меня – глаза в глаза. С вопросом, ожиданием, вызовом. Но ненадолго. Мужчина будто борется с самим собой, с собственным страхом перед своей королевой, но кроме страха там есть что-то еще… что-то такое, что он пытается скрыть от самого себя. Или только от
— Продолжай.
— Я не… - мнется он. – Ваше Величество, не сочтите за дерзость, но почему бы вам не спросить об этом кого-нибудь в замке. Уверяю вас, там вы получите куда более подробную информацию.
— Мне кажется, или капитан королевского порта боится свою королеву?
— Я всего лишь распорядитель в порту, веду записи и слежу, чтобы во всем был порядок. Не моего ума дела…
— Даус Кнарф, - мне действительно начинает надоедать это пререкание. Что за детский сад – знаю, но не скажу, потому что ты королева? – У тебя есть последний шанс дать мне ответы на интересующие меня вопросы. Больше просить я не стану.
Он сглатывает.
Проблема в том, что, если он откажется говорить, я даже не знаю, что с ним сделать. Ну, то есть по уму, я должна как минимум его выпороть. Не собственными руками, само собой, но все же. И вот тут возникает вопрос: смогу ли я отдать такой приказ? Если бы не Анвиль с его настойчивостью в допросе святого отца, мы бы так и не узнали о странной заинтересованности Лаэрта, и я бы вчера точно не наведалась в его башню и точно бы не узнала то, что узнала.
— Надеюсь, вы позаботитесь о моей семье, Ваше Величество, - прерывает мои размышления Даус. – Извольте. Вы никогда не принимали участие в решении каких-либо государственных вопросов. Вы никогда не имели собственного слова. Вы всегда и во всем уступали своему мужу, королю Лаэрту. Уступали, даже когда вас молили о пощаде, даже когда прошения доставляли вам лично.
В его глазах больше нет страха, только полная обреченность.
— Как вы отреагировали на кражу древесины Великим Магистром? Никак. После смерти Его Величества, короля Лаэрта, все стало еще хуже. Потому что с вашего молчаливого согласия власть забрал Совет. А если точнее – это сделал господин Магистр. Я не люблю слухи, Ваше Величество, и, видит Отец наш Безначальный, никогда бы не посмел говорить вам о том, в чем не уверен сам. Вы ничего не могли сделать. Даже если и хотели. Вы боялись за свою дочь – и это все знали. А потому молчали. Извольте, я ответил на ваш вопрос?
— Думаю, да.
Слова даются неожиданно непросто. В горле как-то резко пересохло. И пусть его слова не относятся конкретно ко мне, но я все равно чувствую вину, как будто это я все это время была бесправной немой тенью в собственном замке.
— Позволено ли мне будет попрощаться с семьей?
— Что? – не сразу понимаю, о чем он.
Твою мать!
И снова очень хочется выругаться.
Он реально решил, что за эти слова я отправлю его на плаху?
— Тебе будет позволено продолжить твою работу, Даус Кнарф. А семье, - снимаю с пояса небольшой вышитый золотом кошелек, достаю из него пару серебряных монет, - купишь что-то на твое усмотрение.
Теперь приходит время удивляться ему.
Он переводит взгляд с меня на монеты и обратно.
— Я не понимаю, - наконец, произносит Даус.
— Я благодарна тебе за прямоту и еще больше благодарна на смелость.
— Позвольте, сказать еще… - спустя минуту промедления.
Усмехаюсь про себя. Понравилось поливать королеву грязью?
— Говори.
— Все говорят, что вы изменились. Все говорят, что теперь у Артании есть шанс.
— У Артании появился достойный король.