Защитник
Шрифт:
Собрав модули, роботы удалились.
– Теперь бери бочонок с детралексом и заталкивай внутрь, – распорядился Командор. – Должен влезть, я проверял.
– Помещается, капитан, – подтвердил трафор.
– Достань из ящика взрыватель и вставь в бочку… Не сюда! Отверстие в днище! Так… Кабель от взрывателя подключи к навигатору… Запрограммируй координаты… Точно Северный полюс… Хорошо. – Командор покрутил головой. – Где эти лодыри-железяки? Все еще в трюме? Ко мне, немедленно!
Явились роботы, вставили зонд в обойму и замерли, ожидая дальнейших приказов. Операция повторилась четырежды, затем Командор приказал подготовить аппараты к пуску. Визуальные средства наблюдения были ориентированы на Ххешуш, и висевшие в воздухе экраны показывали безжизненную
– Отстрелить первый зонд! – распорядился Командор.
Спустя двенадцать минут над материком сверкнуло багровое пламя, поверхность льда раскололась и вспучилась по краям, в небо взлетел гигантский столб пара, затмивший солнце, яростные ветры закружили белесые клочья, растаскивая их на четыре стороны света.
От кратера в месте взрыва побежали зигзаги трещин, между ними лед встопорщился рваными складками, с неба падали огромные глыбы, разбиваясь о материковый щит. Он уже не выглядел плоской, засыпанной снегом равниной, его покрывали торосы, холмы и огромные горы льда.
Командор довольно хмыкнул. Потом произнес:
– Капитан – кораблю. Сообщить параметры воронки.
– Глубина в центре – примерно пятьсот пятьдесят метров, диаметр верхней части кратера около семнадцати километров. Уточнить?
– Не нужно. Три зонда в кратер. Не сразу, а с перерывом в тридцать секунд.
Эти взрывы, прогремевшие в недрах ледового панциря, были не такими зрелищными – вверх взлетали только фонтаны пара, которые становились все ниже и ниже. После четвертого фонтана – скорее даже фонтанчика – корабль сообщил, что до условной точки, горба образования, осталось менее трехсот метров. Командор велел подорвать пятый заряд в воздухе над дном воронки. Медуза никак не реагировала на предыдущие взрывы, на сотрясение ледяного панциря и удары глыб, что рушились обратно в кратер, но все-таки жечь ее огнем и рвать на части явно не стоило. Последний зонд проломил ледяную перемычку, но до горба не добрался – осталось еще метров двадцать или двадцать пять.
– Сущая мелочь, – проворчал Командор, озирая чудовищный кратер. Его стены в трещинах и выступах сияли на солнце, точно скопище зеленоватых алмазов. – Мелочь! Можно пробить ручным лазером, – добавил он, поднимаясь на задние лапы и осматривая Мозг и роботов. – Операция завершена, камерады. Выношу благодарность всем участникам! И еще… Что-то нужно сделать еще, да память меня подводит…
В сопровождении трафора он направился в рубку, но на жилой палубе вспомнил о завершающем моменте, замер на половине шага, остановился и буркнул:
– Капитан – кораблю! Составить акт на списание пяти зондов.
– Причина, капитан? – осведомился корабельный разум.
– Научные исследования, конечно. Скажем… хмм… анализ распространения ударных волн в коре планеты. Так и зафиксируй. Порядок есть порядок, и начинается он с правильно оформленной отчетности.
В рубке Командор покинул своего носителя-лльяно и перебрался в памятный кристалл, поджидавший его в особой нише пульта. Чудилось, что он устал и должен отдохнуть, но, разумеется, это было всего лишь иллюзией.
Глава 8
Ххешуш, тварь в кратере.
Харшабаим, жилой модуль базы
Самым поразительным из достижений даскинов является не контурный привод, не их знаменитый Портулан и уж во всяком случае не странные квазиразумные твари или руины поселений миллионнолетней давности, которые обнаружены в тех или иных мирах. Бесспорно, наиболее великолепное из их творений – гигантская астроинженерная конструкция, система порталов и тоннелей между ними, пронизывающая всю Галактику.
Вероятно, даскины пользовались каким-то аналогом звездных кораблей лишь для перемещения крупных грузов, во всех же остальных случаях свободно странствовали как в Великой Пустоте, так и на планетах, населенных или необитаемых. К сожалению, эта транспортная сеть все еще остается закрытой для человечества и других
Что, собственно, мы знаем о ней? Самая надежная информация касается крупных узлов сети, расположенных на протозвездах, типа Юпитера. Но исследования Красного Пятна и аналогичных образований пока не дали конкретных результатов. Однако ряд записей (кстати, не всегда доступных современным историкам) подтверждает факт использования узла на Юпитере в военных целях в период долгого кровопролитного противостояния с дроми. Этот эпизод датируется 2352 годом, когда Марк Вальдес сумел провести боевую флотилию через узел Красного Пятна и доставить ее к Файтарла-Ата, материнскому миру дроми.
Впрочем, являясь Судьей Справедливости, он запретил уничтожать данную планету, что представляется в наши дни гуманным и вполне обоснованным решением. Дело, однако, не в вердикте Судьи Вальдеса, а в том, с чьей помощью ему удалось проникнуть в узел Красного Пятна. До сих пор это остается тайной.
Остальные сведения недостоверны, не подтверждаются документами и несут явный отпечаток так называемых «космических легенд». Например, упоминается некий сотрудник ФРИК, будто бы способный открывать порталы в любом месте и перемещаться с их помощью на любые расстояния. Мы не будем называть имя этого выдающегося ученого, чтобы не повредить его репутации. В конце концов, он не виновен в том, что о его жизни и профессиональной деятельности распускают всякие слухи.
Втермокостюме Ивар был похож на изваяние из серого гранита, какие встречаются на древних кладбищах Земли. На вид костюм имел фактуру камня, но движений не стеснял, плотно облегая тело и голову и выпячиваясь валиком над плечами. В этом утолщении находились энергоблок, аптечка с питательными капсулами, регенератор дыхательной смеси и другие приборы, связанные с датчиками на запястьях и визоре шлема. У пояса были закреплены термоизлучатель, лазерный резак и бластер в кобуре. Для космического вакуума это облачение не годилось, но в жидкой или газообразной среде обеспечивало надежную защиту.
Привлекать внимание к своей вылазке Тревельян не хотел, и поэтому провожали его только Алиса и Инанту Тулунов. Так было задумано, но в последний момент во двор из жилого модуля выскользнула Обна Шета, а за нею – Сирад Ултаим. Наступили сумерки, свет угас, и, возможно, по этой причине провидица облачилась в темное. Платье – цвета дубовой коры с бордовыми прожилками, волосы спрятаны под черной кружевной накидкой, на шее – ожерелье из коричневых топазов, излучающих слабое сияние. Секретарь плелся за нею: в одной руке – сосуд с вином, в другой – хрустальный бокал.
– На север? – спросила провидица чарующим контральто. – Изучать феномен? Брать пробы, делать анализы? Полевые исследования, мой герой?
Ивар не ответил. Румянец на лице Обны Шеты и ее неуверенные движения выглядели подозрительно. Сосуд с вином был пуст на треть.
Не обращая внимания на терукси, Алиса сказала:
– Не торопись, милый, и будь осторожен. Не все приходит сразу – есть сегодня, и есть завтра.
Тревельян улыбнулся. Перед полетом на Лиану его жена перечитала книгу Сероокого в четвертый раз. Йездан, конечно, был прав: для того, кто торопится сегодня, завтра может вообще не наступить.
– Я вернусь к седьмому часу ночи, – промолвил он. – Исследования в мою задачу не входят, это всего лишь разведка.
Сирад Ултаим, прижав к груди бутыль, в недоумении захлопал глазами.
– К седьмому часу, милорд консул? Но полюс так далек! За это время до него не добраться! Ни флаером, ни авиеткой, ни…
– Консулу не нужен флаер, – оборвал его Инанту. И после краткой паузы добавил: – У консула свой способ. Отсюда, и прямо туда.
– Прямо, – повторила Обна Шета, делая мелкие шажки. Ноги у нее заплетались. – Не получается прямо… Еще вина, Сирад!